— Что вы хотите этим сказать?
Дейл ответил:
— У меня имеются довольно веские доказательства, что вечером
13 августа мою машину стукнул Картер Холгейт.
Он вел машину в состоянии алкогольного опьянения.
— Господи Боже! — воскликнула она.
— Это случилось чуть позднее половины шестого вечера, —
добавил шеф полиции Дейл.
— Подумать только!
— Вот именно, — сказал Дейл. — Это то, что мне известно, но
хотелось бы знать больше. Вообще-то, намного больше.
Вивиан лихорадочно обдумывала сложившуюся ситуацию.
— Должно быть, в тот день ему здорово не везло, — произнесла
наконец она.
— Так вот, — продолжал Дейл, — я хочу знать все об аварии, в
которую вы попали. Хочу знать, когда он столкнулся с вашим автомобилем.
— Откровенно говоря, шеф, я точно не помню, в котором часу.
День помню, а вот…
— Уже стемнело?
— Нет-нет. Но было во второй половине дня. В… нет, никак не
могу вспомнить точное время.
— Ее подруга, Дорис Эшли, — вмешался я, — видела автомобиль
мисс Дешлер примерно в половине четвертого — без четверти четыре. К тому
времени машина была повреждена. Так что, шеф, авария, должно быть, произошла до
того.
Вивиан бросила на меня испепеляющий взгляд.
— Это так? — спросил шеф полиции.
— Я не знаю. Но раз Дорис говорит… она правдивая и довольно
наблюдательная девушка.
— Я буду с вами абсолютно честен, мисс Дешлер, — подчеркнул
Дейл. — Если Холгейт стукнул мою машину, столкнул ее в кювет и не остановился,
это считается преступлением. Побег с места происшествия. Это вам понятно?
— Конечно.
— И если, — продолжал Дейл, — кто-нибудь вступил с ним в
сговор с целью сокрытия преступления, желая помочь ему избежать наказания, то
данное лицо считается соучастником и будет обвинено не только как соучастник,
но и как участник преступного сговора. Это вам тоже понятно?
Вивиан облизала пересохшие губы.
— Да, — ответила она, помедлив.
— Принимая все это во внимание, — с нажимом сказал Дейл, —
не хотите ли о чем-нибудь заявить, мисс Дешлер?
— Мне… мне известно, что… Дайте минутку подумать… Извините
меня, пожалуйста. Последнее время я неважно себя чувствую. Мне нужно в туалет.
Сейчас вернусь.
Она поднялась и вышла, плотно притворив дверь.
Подмигнув мне, Дейл встал и подошел на цыпочках к закрытой
двери. Достал из кармана миниатюрное микрофонное устройство, прикрепил к
дверной раме, надел наушники, нажал кнопку и стал слушать.
По лицу расплылась улыбка. Снова подмигнув мне, он продолжал
слушать. Прошло, должно быть, две или три минуты. Внезапно он выдернул
наушники, снял с двери устройство, сунул в карман и на цыпочках вернулся на
место. Дверь из спальни открылась.
— Извините, но что-то с животом… Надеюсь, простите мою
неучтивость…
— Ну-ну, не стоит волноваться, — ответил Дейл.
— Так что вы хотели, шеф?
— Насчет дорожной аварии.
— Ах да. Вот что — я подала заявление в страховую компанию.
Сделала заявление полиции. Сделала заявление следователям. Я… столько
рассказывала про это происшествие, что мне ужасно надоело. Скажу вам, шеф Дейл,
что я намерена сейчас сделать. В этой аварии я сильно пострадала. У меня
диагноз — сотрясение головного мозга. Травма может оказаться очень серьезной,
но мне все до того осточертело, что я решила отказаться от иска. Собираюсь
забрать обратно свое заявление из страховой компании и благополучно забыть это
дело. Постараюсь уехать и отдохнуть. Мой врач считает, что для поправки
здоровья мне нужен хороший отдых и абсолютный покой.
Вивиан посмотрела на меня. Я повернул руку таким образом,
чтобы на наручниках заиграл свет. Она, словно зачарованная, не сводила с них
глаз.
— Что ж, все так, — согласился Дейл. — Надеюсь, вы поправите
свое здоровье. Но мне следует сказать вам, мисс Дешлер, что раскрытие этого
дела для меня очень много значит, потому что, видите ли, скрывшийся с места
происшествия водитель столкнул в кювет мою машину.
И у меня есть основания считать, что этим водителем был
Картер Холгейт и что он воспользовался абсолютно вымышленным происшествием с
вашим автомобилем, чтобы скрыть…
— Что значит «вымышленное происшествие»? — подчеркнуто сухо
спросила она. — Он вполне мог попасть в обе аварии. Если он был пьян…
— Это значит только то, что я сказал, — оборвал ее Дейл. —
Что происшествие полностью вымышлено.
— Как вам это нравится! — воскликнула она. — Выходит, вы
обвиняете меня во лжи?
— Откровенно говоря, — ответил Дейл, — я обвиняю вас во лжи,
мисс Дешлер. Обвиняю в том, что вы подстроили происшествие с вашим автомобилем
и сговорились с Холгейтом представить дело таким образом, будто он столкнулся с
вами. С целью спасти Холгейта от тюрьмы. И если вас интересует, я
воспользовался подслушивающим устройством, когда вы якобы сидели в туалете с
расстройством живота. Вы кому-то позвонили и спросили совета, как поступить.
Так кто это был?
— Это был мой адвокат, — ответила Вивиан, — и вы не имели
никакого права подслушивать мой разговор с адвокатом. Попрошу вас покинуть мою
квартиру.
— Если настаиваете, я уйду, — не стал спорить Дейл. — Но это
будет означать объявление войны. Даю вам шанс сделать чистосердечное признание.
— Какое чистосердечное признание?
— Рассказать мне правду.
— Что значит… даете мне шанс?
— Если расскажете, как было дело, — пояснил Дейл, — я даю
вам возможность оправдаться, если нет — предъявляю обвинения на полную катушку.
Она помолчала, прикусив губу, затем покачала головой:
— Мне нечего рассказывать.
— Думаю, что есть.
Помедлив, Вивиан вдруг сказала:
— Хорошо. Если хотите правды, скажу вам правду.
— Так-то лучше.
— Все сходится на человеке, что сидит перед вами, — Дональде
Лэме.
— Каким образом он оказывается замешанным в этой истории?
— А вот таким. Он старается оградить нанявшую его страховую
компанию. Он подкупил Лоррен Роббинс, секретаршу мистера Холгейта, чтобы та
заявила, будто видела машину Холгейта после четырех, и та была в исправности.
Дональд оставлял свои грязные следы на протяжении всего дела. Прибегал к
угрозам, давал взятки, допустил под присягой лжесвидетельство. Поклялся, что
был свидетелем того дорожного происшествия, а сам никогда им не был… Все
случилось в точности, как я рассказала. И уж если вы хотите во всю силу
подключиться в это дело и нагнать кое на кого страху, возьмите в оборот Лоррен
Роббинс и увидите, что они с Дональдом Лэмом с самого начала были в сговоре.
Если хотите знать, Дональд Лэм побывал в фирме Холгейта еще до того, как
связался с ней и заманил ее туда под предлогом, что нужно найти Картера
Холгейта. По-моему, у него есть сообщник. Не знаю, кто он, но об этом
свидетельствуют факты, и я не позволю запугивать себя убийце, который пытается
отмыться за мой счет. А теперь, шеф Дейл, прошу прощения, но это последнее, что
я намерена сказать. Я не собиралась заходить так далеко, потому что не хочу
обвинять в убийстве кого-либо еще. Мой принцип — живи и давай жить другим.