Белиал. Проклятая душа - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Диппель cтр.№ 33

– Хорошо выглядишь, – съязвил я. – Похоже, побег пошел тебе на пользу. Я ожидал, что ты будешь более сморщенным и разложившимся. – Довольно болтовни. – Буду рад тебе с этим помочь.

Призвав свою силу, я обрушил ее на жалкого преступника. Опутал его, подавил его сущность, сломил его сопротивление. Как же долго я этого ждал. А затем тихо приказал:

– Убейте его.

Ари и Люциан уже встали на позиции и вытащили ациамы.

Но вдруг резкий голос прорезал рев моей силы.

Немидес.

– Даже будучи членом Совета, ты не вправе отдавать такой приказ. Без предварительного обсуждения.

Я в ярости обернулся к бывшему главе Верховного Совета.

– Имеешь в виду, как это делал ты?

Немидес кивнул, не моргнув и глазом.

– Меня за это покарали.

Теперь уже вмешалась Янтис:

– Он прав, Белиал. Верховный Совет должен провести голосование по этому поводу. – Она обратилась к Элиасу, который уже вызвал в качестве подкрепления всех своих гвардейцев: – Арестуйте Януса.

– Не так быстро!

От толпы отделился белокурый паренек. Аполлон! Гад ползучий! Никаких сомнений, это он призвал Януса. Вот только как, черт возьми, Аполлону удалось обойти моих людей?

– Это Белый прием, то есть официальное празднование праймусов. К нему применимо правило нейтралитета. Таков закон. Даже отступник, появившийся на подобном празднике по уважительной причине, находится под защитой Канона.

– У Януса нет уважительных причин, – зарычал я на Аполлона. Второго предупреждения он не получит.

– Увидим, – воинственно ответил блондин.

Теперь во всем величии своей должности вперед шагнул Рамадон.

– Аполлон говорит правду. – «Обуздай свой темперамент, Белиал. Иначе он станет твоей погибелью». – Никакого насилия там, где надевают белое. Так гласит Канон.

Я ощутил, как сила хрониста предостерегающе взметнулась. Если не подчинюсь закону, он сам позаботится об этом. И к сожалению, он один из немногих, кто на это способен.

– Что ж, ладно, – процедил я, освобождая нелепую фигуру Януса. – Но как хозяин я имею право выгнать его из моего дома. Так же, как и запретить пользоваться моим порталом. Так что его ждет не самый приятный обратный путь.

Пока я говорил, мои люди занимали позиции. Больше Янус от меня не уйдет.

По моему дому разнесся тихий смех.

Холодный. Надменный. Безумный.

Выпрямившись, Янус разгладил белую рубашку, свободно болтавшуюся на его костлявом торсе. Потом поднял свое мерзкое лицо и взглянул на меня. Налитые кровью черные глаза, полные жажды мести. В них блестело предвкушение, самомнение и пугающе ясный ум.

– Я предъявляю тебе официальные обвинения, Белиал!

Его хриплый голос испытывал мои нервы на прочность.

Шепот из прошлого… и вместе с тем покушение на мое будущее. От удивления у меня открылся рот. По толпе прошел ропот. Никто и никогда до сих пор не отваживался меня обвинять. Тем более осужденный преступник. И тем более не в моих собственных четырех стенах. Однако слова сказаны, и теперь нужно следовать официальному протоколу, какой бы нелепой ни была ситуация.

По взмаху руки Рамадона остатки пены растворились. Хронист подплыл к Янусу. Любой, кто еще мог отступить подальше, предусмотрительно это сделал.

– Твои обвинения услышаны и приняты, – провозгласил он. – Объяснись.

– О нет, Рамадон, – посмеиваясь, отказался Янус. – Язык манипулятора Бела уже слишком долго шепчет тебе на ухо. Я выберу другого старейшину, который вынесет решение по этому делу.

Повисло жуткое молчание. Лишь однажды праймус осмелился усомниться в надежности Рамадона. И тогда хронист более чем убедительно доказал, что его нейтралитет не подлежит сомнению. И Янусу абсолютно точно об этом известно. Единственное, чего он добивался, – это расшатать Лигу, ослабить ее, чтобы в итоге вонзить когти в свою добычу.

С довольной ухмылочкой Янус сполна наслаждался реакцией, прежде чем снова повысить голос. Наверняка он сейчас призовет Тимеона, старейшего из старейшин, самого строгого блюстителя Канона, судью по вопросам, на которые больше никто не мог ответить.

Но я ошибся.

– Я призываю Грию и прошу ее вынести вердикт.

Какого…

У меня вырвался разочарованный стон, стоило мне понять, что задумал Янус. У меня рук не хватит, чтобы столько раз стукнуть себя по лбу, сколько хотелось в эту минуту.

Где-то за моей спиной раздался вопрос Райана:

– Кто, мать вашу, такая Грия?

Ничего удивительного. Даже большинство праймусов уже не помнило демоницу, которая только что материализовалась из вспышек черного света. Хотя Тимеон был гораздо старше ее, Грия покинула Лигу задолго до него. Другие праймусы ее не интересовали. Нет, это преуменьшение. Она презирала других праймусов. Хотя она в принципе презирала все, кроме своего искусства и того, что вдохновляло ее творить это искусство. Само искусство, впрочем, могло меняться ежедневно, что могла – или уже не могла – подтвердить целая толпа ее любовников с разбитыми сердцами… или сломанными шеями.

Черный свет погас, и любопытные взгляды всех присутствующих обратились к старейшине. Грия носила оболочку молодой женщины-иннуитки с темными глазами и красными щеками. На той, в свою очередь, был простой белый халат художника, покрытый брызгами краски. Правда, насчет красных клякс не уверен. Их могла оставить и человеческая кровь. В целом она производила довольно приятное впечатление. Слишком приятное для беспощадной демоницы, чья невероятная сила принесла с собой почти невыносимый запах целого сада роз.

Я одарил ее ледяной улыбкой.

– Здравствуй, мама.

Грия посмотрела на меня. Никаких чувств. Ни следа эмоций. Затем ее холодные глаза переключились на того, кто ее призвал.

– Я тебя знаю. – Ее голос уже лучше сочетался с ее характером. Жесткий, нетерпеливый и полный едкой незаинтересованности. – Как там тебя зовут?

– Янус, – ответил мой заклятый враг с легким поклоном.

Грия грубо щелкнула языком.

– Верно. Ужас Рима. Чего ты хочешь от меня, Янус? Мне казалось, в свой последний визит в Лигу я ясно дала понять, что совершенно не заинтересована во вмешательстве в вашу политику.

– Мда, мама. Твой последний визит в Лигу Янус не застал, поскольку сидел в Тихом омуте. Где и торчал бы дальше, если бы не сбежал.

На мой комментарий Грия ответила выражением лица, которое представляло из себя нечто среднее между гримасой и оскалом. Ей не нравилось, когда из нее делали дуру. Но еще больше ей не нравилось, когда кто-то не исполнял своих обязанностей. А отбывать свое наказание в ее мире считалось обязанностью.