Светские манеры - читать онлайн книгу. Автор: Рене Розен cтр.№ 35

На следующий день она вызвала к себе домой Уорда Макаллистера.

– Спасибо, что так быстро откликнулись на мою просьбу, – начала Каролина, когда он появился в библиотеке в сопровождении Хейда.

– О чем вы говорите! – отозвался Уорд. – Да-да, я всегда в вашем распоряжении, моя Загадочная Роза.

Уорд был в лайковых перчатках лавандового цвета, на лацкане – фиалковая бутоньерка в тон перчаткам, высокий воротничок белой рубашки стоял по стойке «смирно». Как и многие светские щеголи, Уорд тщательно следил за модой. Даже Джек, входивший в пору возмужалости, отчаянно старался угнаться за новыми веяниями, хотя ныне популярные брюки в обтяжку, без стрелок, какие были на Уорде, его отнюдь не украшали. Юноша не мог сдерживать свой аппетит, хоть и знал, что полноват и грузноват. Бедняге не удавалось без приступки взобраться на коня, а когда он смеялся, живот у него колыхался, словно желе.

– О, пока не забыл, – сказал Уорд, присаживаясь на стул напротив Каролины. – У меня для вас очень интересное известие. Вы не поверите, что сегодня произошло! – Она видела, что Уорд очень взволнован. Он вскочил на ноги и стал перекладывать трость из одной руки в другую, словно это был театральный реквизит. – Выхожу я из клуба «Никербокер», и тут ко мне подходит репортер из «Таун топикс».

Каролина промолчала. Газета «Таун топикс» стремительно набирала популярность, становясь одним из наиболее читаемых еженедельников в городе.

– …И этот репортер заявляет, что я – цитирую – «кладезь информации о жизни светского общества».

– Так и есть, – ответила Каролина, почувствовав ностальгию по тем дням, когда они вместе планировали первый «бал избранных», продумывали малейшие детали ее ежегодного приема под открытым небом. Вдвоем они разработали правила этикета, которым должны следовать представители изысканного общества. Теперь ее добрый друг и деловой партнер больше интересовался новинками моды и заботился о том, чтобы о нем почаще писали в светской хронике. А недавно он даже позволил использовать свою фамилию в газетной рекламе вафель доктора Кэмпбелла для улучшения цвета лица, в которых использовался мышьяк.

– Хотите верьте, хотите нет, но репортер даже предложил, чтобы я написал книгу – свои мемуары.

– Мемуары? – Каролина чуть не рассмеялась.

– Именно. А затем стал расспрашивать о вас. Да-да.

– Вот как? – насторожилась Каролина.

– Он очень хотел бы побеседовать с вами, но, разумеется, я сказал, что об этом не может быть и речи. «Миссис Астор не дает интервью. Она очень закрытый человек, леди непревзойденной изысканности и высокого стиля», – сказал я ему. – Уорд расплылся в заискивающей улыбке.

Каролина не отвечала. Подобострастная манера Уорда была ей неприятна. Создавалось впечатление, будто за свои любезности он рассчитывал что-то получить, как и все, кто пытался добиться ее благосклонности. Это очень ее огорчало, ведь она полагала, что между ними сложились более искренние отношения, без лести и угодничества.

– Так прямо и сказал: «Миссис Астор не общается с газетчиками».

Макаллистер не преувеличивал. Если бы это зависело от Каролины, ее имя никогда не упоминалось бы в газетах. В первый раз она увидела свое имя в «Нью-Йорк таймс» – это было объявление об ее бракосочетании. Во второй раз – в пространной статье об ее ежегодном бале, в которой она была упомянута тринадцать раз как миссис Астор, супруга Уильяма Бэкхауса Астора-младшего. Всякий раз, когда она видела в газете второе имя Уильяма, воображение рисовало ей «удобства» во дворе. В тот же день она поручила личному секретарю заказать новые визитные карточки и настоятельно потребовала, чтобы отныне журналисты и все прочие называли ее только миссис Уильям Б. Астор. ^[22]

– А теперь скажите, – попросил Уорд, – о чем вы хотели со мной поговорить.

Каролина даже не сразу вспомнила о цели этой встречи.

– Вообще-то, мне нужна ваша помощь в одном деликатном деле, – ответила она, а про себя подумала: «Какая глупость! Разве ему можно доверять?». А ведь когда-то она действительно ему доверяла. Они подолгу обсуждали замужество Эмили и дуэль. Говорили о Шарлотте и Колмане Драйтоне – особенно в связи с тем, что Уильям знаться не хотел с будущим зятем. Именно Уорд убедил Каролину, что в обоих случаях она поступила правильно. Он всегда был готов выслушать ее и дать совет, когда ей больше не к кому было обратиться.

Но теперь, поскольку дело касалось светской хроники, Каролина должна была действовать осторожно. Нет, она не думала, что Уорд Макаллистер намерено ее предаст, но когда доходило до сплетен, он переставал себя контролировать. И все же, если кто и мог бы помочь ей, то только Уорд Макаллистер. Она жестом пригласила его присесть.

– Вы наверняка читали статью о Джеймсе Ван Алене во вчерашнем номере «Уорлд».

– О да, читал. Неприятный инцидент, доложу я вам. Хотя Джеймс Ван Ален… – Он покачал головой, мол, «что тут говорить».

– Эмили вне себя от беспокойства.

Уорд оперся подбородком о трость и стал похож на влюбленного мальчишку, который готов горы свернуть ради дамы сердца.

– Скажите, чем я могу помочь?

– Встретьтесь со своими друзьями-журналистами, хотя бы, с тем, с кем беседовали сегодня, и сообщите, что финансовое положение мистера Джеймса Ван Алена вполне благополучно. Кстати, он делает солидное пожертвование – сто тысяч долларов – сиротскому приюту во Франкфорте.

– Вот это да. А я и не знал. – Макаллистер выпрямился, прижав руку к груди. – Неужели это правда?

Разумеется, нет. Чек выписала Каролина. Но она, глядя в глаза Уорду, сказала:

– Моего зятя неверно поняли. Он порядочный человек, джентльмен, поэтому я обращаюсь к вам с просьбой о помощи. Вы должны передать в газеты информацию о щедром пожертвовании мистера Ван Алена в пользу сиротского приюта.

Уорд с готовностью кивнул, поправил галстук.

– Считайте, что уже передал, моя Загадочная Роза. Считайте, что передал.

Альва

Консуэло и Малыш Вилли отправились на прогулку с гувернанткой, а Вилли Кей ушел на отцовскую конюшню, чтобы посмотреть один из новых фаэтонов Билли. Воспользовавшись тем, что ее никто не тревожит, Альва села писать письмо своей подруге Консуэло, которую она теперь величала не иначе как «Герцогиня», хотя официально та носила титул виконтессы Мандевиль. Со временем ее подруга все равно станет герцогиней Манчестерской, а пока Альва называла ее так, чтобы окружающие не путали двух Консуэло, которые существовали в ее жизни.

Только она запечатала конверт, в дверь позвонили, и вскоре в сопровождении дворецкого появился Джеремайя.

– Мужа дома нет? – спросил он, заглядывая в комнату с выражением притворной опаски на лице.