Мое безрассудное сердце - читать онлайн книгу. Автор: Джо Гудмэн cтр.№ 88

— Как она все хорошо устроила!

Рейчел притворилась, будто не заметила насмешки, прозвучавшей в голосе Гранта.

— Да, — сказала она. — Хорошо.

Глаза Гранта сузились. Уж не показалось ли ему, что в ее ответе есть что-то вызывающее? Или это так и было на самом деле? Но в ее позе не было и намека на вызов, скорее наоборот: глаза ее смотрели в сторону, руки свободно висели по бокам, даже пальцы были выпрямлены. Сжатые кулаки здесь неуместны.

Грант положил бумаги на каминную полку и взял Рейчел за искалеченную руку. Она не отпрянула от его прикосновения, но он почувствовал, как она задрожала. Держа ее руку в своей большой руке, он поднял ее так, что на нее упал свет из камина.

— Кажется, все можно было устроить иначе, — сказал он.

Рейчел промолчала. В его голосе она не уловила искреннего сожаления или грусти. Просто он отметил тот факт, что поступил как мог, не имея другого выхода.

Грант ласково погладил ее по руке: ее уродство не вызывало у него отвращения. Оно доказывало, что Рейчел готова на жертвы, что она полностью покорилась ему. Он подвел девушку к постели. Усевшись на край, он стал смотреть, как она раздевается.

— Что ты думаешь о своем новом хозяине? — спросил Грант, следя глазами за ее пальцами, которые сняли передник и принялись расстегивать лиф платья. — Ты его уже обслуживала?

Пальцы ее на мгновение замерли, но она ничего не ответила.

— Может быть, Джонна его вполне удовлетворяет, — продолжал Грант. Трудно представить себе, что это так. Ничто в Джонне Ремингтон не говорило, что она страстная женщина. — Они спят вместе?

— У них разные спальни. — Она дернула платье, и оно упало с ее бедер на пол. Грант взял ее за запястья, и она стала между его расставленными ногами. — Туалетная комната у них общая, и я не могу сказать, спят ли они вместе.

Это была ложь. Она ведь меняла их постельное белье. Она знала.

Глаза Гранта были черны почти так же, как его зрачки. Они оглядели гибкую шейку Рейчел, ее узкие плечи. Он опустил ее сорочку вниз. На мгновение высокие груди Рейчел удерживали ее, потом сорочка соскользнула ниже. Рейчел выпустила ее из руки. Грант смотрел на ее груди. Он провел по ним руками, потер пальцами соски. Они тут же затвердели. Его правая рука остановилась на ее сердце. Он ощутил, как отчаянно оно бьется.

— Зачем ты пришла сюда? — спросил он. — Чтобы принести мне эти бумаги?

Она кивнула и прижалась к нему. Она была на удивление легкой, и он без труда удержал ее.

— Только чтобы принести эти бумаги?

Она могла бы ответить по-другому. Она подумала о человеке, спящем в гостевой комнате особняка Ремингтон, и еще о человеке, спящем с Джонной Ремингтон. Но она понимала, какого ответа ждет от нее Грант. Он сам помог ей отложить предательство на время, подсказывая, как лучше ответить.

— Нет, — сказала она, — не только поэтому.

— Для Сокола? — повторил Декер. Все, что он знал про связи Джонны с «подземной железной дорогой», ни в малейшей степени не подготовило его к этому. — Ты действительно построила «Охотницу» для Сокола? — Он отдернул руку и сел на постели. — Ты не могла бы объяснить понятнее?

Джонна тоже села. Она скрестила ноги и подоткнула подушку себе под спину. Теперь Декер не мог дотянуться до лампы. Ей совершенно не хотелось видеть ни его проницательный взгляд, ни удовольствие на его лице.

— Я хочу объяснить, — сказала Джонна, — а ты не торопи меня. Это не так просто, как тебе кажется. Он тихонько фыркнул.

— Единственное, чего я хочу от твоего объяснения, Джонна. так это простоты. Начни с чего-нибудь и двигайся дальше.

— Ты помнишь наш разговор о противниках рабства? — спросила она. — Несколько месяцев назад. Хорошо, если ты… Декер остановил ее, подняв руку.

— Я помню, — сказал он. — Мы сидели в столовой, и ты высказала мнение, что издатель «Освободителя» — лунатик.

— Фанатик, — поправила Джонна. — Я по-прежнему придерживаюсь этого мнения. Но это далеко не все мои убеждения. Я никогда не бывала на собраниях в Фэнейл-Холле и никогда не разделяла горячность, которую проявлял в этом деле Грант. Я придерживаюсь другой тактики и решила действовать тайно. Может быть, потому, что я просто трусиха, Декер. Я знала, что «Морские перевозки Ремингтон» пострадают, если об этом узнают. Всем известно, что случилось с Грантом. То, что осталось от его торговли в Чарлстоне и Балтиморе, — жалкие остатки того, что было пять лет назад. Не имеет значения, что я делала. Мои поступки больше свидетельствовали об эгоизме, чем о великодушии.

Как она серьезна, подумал Декер. Он чувствовал, что сам сейчас улыбнется, и спрятал улыбку.

— Я не такой уж хороший человек, Декер.

— Ладно, — очень серьезно согласился он. — Но что же ты такого сделала?

— В течение последних трех лет я была «кондуктором» на «железной дороге»! — быстро заговорила Джонна. — Я знаю, что у тебя нет определенных взглядов на проблему рабства. Я часто критиковала тебя за то, что ты не борешься против него. Теперь я думаю, что ты просто честнее меня. В тебе нет притворства.

От этого замечания Декеру стало немного неловко, и он слегка заерзал.

— Я не уверен, что это до конца верно, — осторожно возразил он. — Ты могла…

Джонна не дала ему договорить.

— Ты никогда не пытался изменить мое мнение о тебе, — сказала она. — Ты просто был в моей жизни, ведь так? День за днем… Теперь уже много лет. Ты появлялся в моей жизни, исчезал из нее, а иногда ты привлекал мое внимание другими поступками. Я никогда особенно не задумывалась, какой человек может так поступать, но теперь поняла: такой человек должен быть в полном ладу с собой и его не интересует мнение окружающих.

Декер попытался отвлечь разговор от своей особы:

— Я думал, что ты хочешь рассказать мне о Соколе.

— Я хотела… я это и делаю. — Джонна отбросила подушку и положила руку на бедро Декера. — Просто теперь это уже не так важно. Я построила «Охотницу», чтобы перевозить мужчин и женщин от рабства к свободе. Только с этой целью я придумала ее и дала такое имя. Я считаю, что у ее руля может стоять только Сокол, если он, конечно, захочет этого, но я думаю, что ты тоже обладаешь состраданием и совестью.

Декер покачал головой:

— Ты только что сама сказала, что у меня нет определенного мнения о рабстве.

Джонна подалась к нему. Голос ее звучал спокойно, но напряженно:

— Но у тебя есть страсть к свободе. Ты рисковал своей свободой ради Мерседес. Я спросила, неужели свобода так мало значит для тебя? Ты же ответил, что сделал это потому, что она значит для тебя очень много.

— Да, ответил, — проговорил Декер. Он вспомнил это только теперь. — Может быть, ты ошибаешься на мой счет. Может быть, я просто пытался произвести на тебя впечатление?