Женщина, вошедшая перед Логаном, проплыла мимо, и девочка, склонившись над рукой мамы, потянулась за печеньем.
– Мы будем что-то брать только после того, как ты сделаешь пи-пи, – сообщила ей мать, подтянула девочку ближе и отправилась в уборную.
Логан вытащил свои деньги и стал просчитывать стоимость разных комбинаций еды, чтобы получилось взять больше позиций. Наконец он остановился на приготовленном сэндвиче с ветчиной и сыром и маленьком пакетике чипсов и двинулся к кассе.
За стойкой на табурете сидел старик и смотрел маленький телевизор. А перед кассой стояла его более молодая версия – мужчина, который Логану напомнил бывшего учителя по физкультуре, мистера Пателя. Он кивнул Логану, когда тот положил еду на стойку. Мальчик боялся, что кто-то спросит, где родители, но, видимо, его уединенность никого не удивляла. Пока мужчина пробивал товары, Логан унимал тревогу, рассматривая фото, приклеенное к стене за спиной кассира. Взгляд зацепился за снимок, на котором группа людей позировала на природе. По центру расположилась пожилая пара; их окружало бесчисленное количество взрослых, и в толпе обнаружилась минимум дюжина детей, если не считать младенца у кого-то на руках. У всех людей были разные цвета кожи и типы фигуры, но больше всего Логана впечатлили их лица. Вся компания улыбалась, будто радовалась присутствию друг друга. Один мужчина, лучась счастьем, смотрел на мальчика, устроившегося перед ним. Может, это отец и сын? Создалось впечатление, словно они не хотели бы оказаться ни в каком другом месте в мире. По всей видимости, так выглядит любящая семья. Мечты.
– Итого четыре доллара и два цента, – произнес мужчина, прервав ход его мыслей.
Логан пальцем подвинул по стойке пятидолларовую купюру.
– Есть два цента?
Логан покачал головой.
– Ничего. Возьму их на себя. – Двойник мистера Пателя достал два цента из маленькой керамической чаши, стоявшей у кассы, и добавил их к счету Логана. – Хорошего дня, молодой человек.
Логан надеялся, что мужчина уберет покупки в пакет, но этого не произошло, и раз попросить не представлялось возможным, мальчик забрал покупки и тихо вышел из магазина. На улице он остановился и прислушался к шуму, который издавали машины, гнавшие по тянувшемуся неподалеку шоссе. У входа стоял короб с прессой, и надпись на нем гласила: «БЕСПЛАТНО». Глянув через стекло, мальчик увидел кипу журналов с заголовком: «Продается дом отдыха в центральном Висконсине». Теперь он хотя бы знал, где находился! Грузовик уехал на север от Чикаго, и Логан очутился в Висконсине. От этой новости ему стало чуть легче. Хотя все, что он знал о Висконсине, – это сыр, футбольная команда «Грин Бэй Паркерс» и аквапарк «Ноев ковчег», куда отец обещал сводить Логана, но так и не сводил. Между бабушкой Нэн и папой было одно отличие. Она всегда держала слово. Чего отец не делал почти никогда.
Логан не слышал о Висконсине ничего плохого. Сюда часто приезжают отдыхать, ну или ему так казалось.
Он забрал из тайника апельсиновую газировку, устроился за столом для пикника и приступил к еде, стараясь есть сэндвич и чипсы как можно медленнее, запивая обед газировкой после каждого третьего укуса.
– Ешь как в последний раз, – говорил ему отец, когда с деньгами становилось туго и дома почти не оставалось еды. В последнее время такое случалось нередко.
После смерти его мамы они постоянно переезжали. Иногда срывались посреди ночи, не забирая мебель с собой. Перебирались из одной квартиры в другую. Порой, кроме них, никого не было, но куда чаще они жили с кем-то вроде Тии и ее мамы. Однако что-то не менялось никогда, и он понимал распорядок. Не высовываться, есть как в последний раз и не создавать проблем. Если поступать как велено, можно избежать самых страшных наказаний.
Конечно, прожить день и не разозлить отца становилось все труднее. Недавно папа начал налегать на выпивку, оправдываясь болями в спине.
– Чертова авария меня поломала, – объяснял он между глотками.
Выпивка делала его озлобленным. Понятные причина и следствие, как с включением лампочки. Отец никогда не отличался нежностью или мягкостью, но пьянство и проблемы с контролем гнева только все усугубляли. Три переезда назад они жили над большой кубинской семьей, и Логан был шокирован, когда увидел, с какой любовью глава семейства общался со своими детьми. Они бежали встречать его после работы, а он сгребал их в охапку, целовал и обнимал без всякого смущения. Даже мальчишка чуть постарше Логана без промедления мчался обнять своего отца.
– Папи! – кричал он, не сдерживая радости.
Логану стало интересно, каково это. Мысль показалась ему настолько же чужеродной, как и поедание древесной коры.
Закончив с сэндвичем и чипсами, он собрал обертки и выбросил их в мусорку, оставив лишь банку, в которой еще плескалось немного газировки. Сумев поесть на улице и остаться незамеченным, он обрел уверенность, которая помогла ему принять решение. Он не вернется назад, по крайней мере не по собственной воле. Его отец, Тия, ее мать – никто из них не станет по нему скучать, впрочем, как и он по ним. Или по меньшей мере он не будет тосковать по той жизни, которую вел с ними.
К тому же за выход из квартиры без разрешения его ждут последствия. Он слышал, с какой яростью кричал отец, когда гнался за ним по улице, и понимал, что дома прощения не дождется. Скорее всего, в качестве наказания его побьют и заставят голодать. Или и того хуже. Уж лучше потеряться одному в Висконсине.
У Логана формировался план, и на этот раз долгосрочный. Он будет прятаться, сколько получится. Ему казалось, он точно протянет несколько дней, ведь подолгу жить без еды привыкать не приходилось. А если удастся набрести на дом, снаружи может найтись кран, водой из которого он, никому не попавшись на глаза, заполнит банку из-под газировки. Плюс ко всему у него остался доллар.
Отец ни за что не заявит о его пропаже в полицию. В этом Логан не сомневался. У него было слишком много приводов на прошлом месте жительства. Отца арестовывали за что-то под названием «хранение», пьяное вождение и однажды за нападение на соседа. И после этого он жаловался всем, кто соглашался слушать, что его несправедливо осудили, но, вместо того чтобы явиться в суд, они снова переехали, и папа устроился на работу, где зарплату выдавали наличными. А затем появились Тия и ее мама. Еще одно новое место и люди, к которым нужно привыкать.
Из-за папиных проблем с полицией Логан был уверен, что его никто не станет искать. Просто несколько дней или недель придется быть тише воды, ниже травы, если он столько протянет. А когда его обнаружат, он назовет полиции ненастоящие имя, фамилию и место жительства. Или вовсе заявит, что у него амнезия. Он однажды видел кино, в котором так поступили. Героя фильма нашли в бессознательном состоянии, и при нем не оказалось кошелька, а когда он пришел в себя, то ничего не мог вспомнить: ни себя, ни прежней жизни, ни откуда он вообще. Если Логану придется сыграть потерю памяти, вероятно, стоит сделать вид, что он не помнит ничего. Или лучше помнить имя, но назвать ненастоящую фамилию? Нужно еще подумать и что-то решить.