Праведница - читать онлайн книгу. Автор: Рене Ахдие cтр.№ 40

Да и что на самом деле имело для него значение?

Очередная пролетевшая мимо фея разорвала остатки завязок на рукаве сорочки Пиппы.

– Она просила не трогать остатки своего наряда, – сказал Арджун. Его недовольный голос пронзил окружающую болтовню фей. – Слушайтесь ее.

Все изумленно умолкли. Затем Твигги поправила прозрачную ткань, покрывающую ее оранжевую грудь, откинула назад бледно-розовые кудряшки и сказала:

– Давай говорить начистоту, Твилли. Ты не хочешь использовать золото не из-за того, что это слишком, а из-за того, что Менехунес используют белый цвет с золотом для…

– Я же сказал тебе не упоминать при мне это имя, – процедил сквозь стиснутые зубы Твилли, и острые ножнички в его руках задрожали. – Эти проклятые жизнерадостные негодяи с острова не смогут стать причиной моего нового горя.

– Ну хорошо, – отмахнулась Твигги, шмыгнув носом. – Но если позволишь внести предложение, то, может, мы могли бы использовать немного розового в наряде геор-гиньской принцессы? Разве это не подчеркнет контраст, как подчеркнуло бы золото?

– Да, розовый! – раздались радостные возгласы среди других снующих вокруг никси. Вскоре их голоса смешались в одно радостное эхо, разносясь по огромной комнате. – Розовый будет выглядеть божественно на ее коже и этих маленьких укусах пери  ^[68].

– Укусах пери? – не поняла Пиппа.

– Эти мелкие отметины у тебя на носу, – ответила никси с желтой, как масло, кожей.

– Веснушки?

Все вокруг захихикали.

– Вес-нюшки? – переспросила Твигги. – Ты говоришь такие глупости, смертная. – Она покосилась на Арджуна, затем снова посмотрела на Пиппу. – Мне интересно, будут ли и у ваших отпрысков укусы пери.

«У отпрысков?»

Пиппа побледнела. Она была готова, что Арджун снова скажет какую-нибудь колкость, но вместо этого он рассмеялся.

– Любые наши отпрыски будут красивыми, в этом можете не сомневаться, – сказал Арджун. – С ее глазами и моими волосами, а еще с ее острым умом и моим юмором. Никто с ними не сравнится.

– Если дети получатся красивыми, лорд Вир разозлится, – заметил другой никси с нескрываемой радостью.

– Пока это самая веская причина из всех, что я слышал, чтобы завести детей, – ответил Арджун. – Потому что, если это не расстроит лорда Вира, зачем вообще заморачиваться?

Пиппа едва удержалась, чтобы не нахмуриться. Ее беспокоило то, что она не могла отличить, когда Арджун шутит, а когда говорит всерьез. Если он считает детей ничем иным, как проблемой, то Пиппе еще важнее вернуться в Новый Орлеан как можно скорее, чтобы выйти замуж за Фобоса. Будущее Лидии и Генри сейчас зависит всецело от нее.

Вокруг сновали и болтали феи, беседуя на разных языках. Еще два работника Тильвит Тегге притащили мотки снежно-белой ткани, которая на ощупь была мягкой, словно облако перьев.

Твилли снова захлопал в ладоши.

– Так-так-так! Хватит сплетничать. За работу все, живо! – Он развернул переливающуюся ткань, которую отбросил в сторону всего секунду назад. – И все же я найду применение этой красоте. Как-нибудь. – Его улыбка вышла лукавой. – Позовите мастера по серебру! Нам нужна корона. – Он подлетел поближе к Пиппе. – А теперь, георгинчик, скажи-ка мне. Ты любишь алмазы?

Пиппа уставилась в сводчатый потолок покоев, которые была вынуждена делить с Арджуном Десаем. Два огонька притаились в противоположном углу, мерцая слабым и теплым светом. Арджун пояснил, что они впадают в такое состояние во время сна. Он устроился в кресле у каменного камина. К счастью.

К великому разочарованию, однако, у Арджуна с Пиппой пока не было возможности поговорить наедине. Два гнусных огонька не желали покидать покои, хотя Арджун и пытался их осторожно вывести прочь.

Пиппа не хотела даже думать о том, что произойдет, если один из этих огоньков доложит об их тайных беседах лорду Виру или кому-нибудь еще из бесчисленных фейри-придворных.

Со стороны кресла слышались мягкие вдохи и тихое посапывание.

Боже милостивый, и как Арджун Десай умудрился уснуть с легкостью новорожденного младенца? Даже пока он дремал, Пиппе казалось, что он усмехается. Она же не могла успокоиться, лежа среди теней, и мысли бушевали, как вскипевший чайник. Она повернулась набок и посмотрела на силуэт Арджуна, виднеющийся сквозь освещенную светом камина тьму.

Кресло было слишком маленьким. Арджуну явно не хватало места – он согнул ноги под странным углом и повернул набок шею. Было очевидно, что ему неудобно. Однако Пиппа не хотела приглашать его делить с ней кровать, пусть на той и хватало места им двоим. Есть что-то глубоко интимное в том, чтобы спать рядом с другим человеком. Что-то, что подразумевает под собой доверие, а Пиппа пока не доверяла Арджуну. Да, это правда, он потрудился, чтобы обезопасить ее, и она была за это благодарна. Однако она по-прежнему не знала, что у него на сердце. А чтобы довериться кому-то, Пиппе было необходимо знать, что этот человек чувствует.

Даже до того, как Селина доверилась Пиппе и рассказала ей об ужасных обстоятельствах, вынудивших ее сбежать из Парижа под покровом ночи, Пиппа видела добрую душу Селины. Знала, что у нее на сердце. За историей убийства и разбитого сердца Пиппа видела могучую любовь. В этом была вся Селина. Сильная и смелая. Непреклонная и неустрашимая.

И Селина ни капли ни в чем не сомневалась.

Пиппа тихонько вздохнула. Ее лучшая подруга сбежала вместе с вампиром-возлюбленным в мир фейри, снова поступив смело и бесстрашно. А Пиппа лежала и таращилась в потолок, охала и ахала, колеблясь на каждом шагу и при каждом решении. Уже в десятый раз за час она задумалась, не разбудить ли Арджуна, чтобы поговорить с ним. Она снова покосилась на двух мерцающих шпионов в противоположном углу под потолком. Затем прислушалась к дыханию Арджуна. Оно было медленным и ровным. Когда Пиппа села в кровати, чтобы посмотреть, действительно ли он спит, ничего не шевелилось во мраке.

Она не могла позволить себе сомневаться. Не могла позволить себе лежать тут в темноте наедине со своими мыслями, бесконечно раздумывая, какой выбор правильный. Арджун пообещал, что они смогут поговорить начистоту сегодня ночью, а еще что придумает, как им покинуть Сильван Уайль.

Ни одно из этих обещаний, однако, пока не было выполнено, и Пиппа не желала ждать, пока какой-то там мужчина вспомнит о клятвах.

Она тихонько откинула в сторону покрывало и нервно выдохнула. Несколько секунд повертела ручку одинокого подсвечника, стоявшего на низеньком столике, напоминающем переросший гриб с твердой отполированной шляпкой, словно сделанной из слоновой кости, и ножкой из глянцевого дерева махагони. Он не должен был выглядеть красиво, однако, как и многие другие вещи в этом странном мире, чем-то да привлекал внимание Пиппы.