Грани сумерек - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Васильев cтр.№ 69

— А… — было заикнулась Жанна, но Стас ее опередил, повернувшись назад и сообщив:

— Так осведомителей в нашем кругу называют. Профессиональный слэнг и все такое.

Кафе и впрямь оказалось хорошим, к тому же Стас, как видно, исповедовал принцип что за едой стоит говорить только о еде или уж, если неймется, только на нейтральные темы. При этом собеседником он был интересным, так что я и не заметил, как пришло время ехать к учебному заведению, где у нас была назначена встреча с девушкой с необычным для наших широт именем Марта.

Как видно, занятия у нее закончились раньше условленного часа, потому что шумной толпы будущих творцов с этюдниками и прочей амуницией, присущей художникам, я близ училища со славной историей не приметил. Только несколько патлатых парней за его пределами пиво пили, что-то шумно обсуждая, да ещё сидела на лавочке неподалеку от входа высокая и очень нескладная девица.

— Наша клиентка — сразу сообщил мне Стас — Значит так, Саня, ты снова в разговор не лезешь. Вообще никак не лезешь, ясно?

— Ясно.

— Прости, но повторю — никак. Чтобы никаких «да ты помягче, Стас» или «ты чего так на нее насел» не звучало даже — жестко объяснил мне он — Это моя часть сделки, и я буду действовать так, как сам сочту нужным. Тебе результат нужен?

— Очень — кивнул я.

— Вот и не мешай. А то знаю я вас, гуманистов.

Иногда мне кажется, что есть люди, которых природа-матушка изначально за что-то невзлюбила, прямо с рождения. Ну, а как ещё объяснить то, что к почти двухметровому росту и не слишком пропорционально сложенному телу Марте ещё перепал героических размеров нос, который так и подмывало назвать «клювом» и глаза чуть навыкате? Мне как-то даже жалко ее стало вдруг — навалилось на девчонку все сразу. И это, и приятели, которые на тот свет отправились один за другим, и ещё мы. Станешь тут неврастеничкой.

А ещё меня сильные сомнения взяли на тот счет, что версия Стаса о связи Серебряного и этой бедолаги имеет под собой какие-то основания. Ну да, у дядьки, несомненно, седина давно ударила в бороду, а бес, судя по количеству официальных браков, неустанно толкал его в ребро. Но не настолько же?

— Марта Тихомирова? — недовольно спросил Стас у девушки, подойдя к ней, а после небрежно махнул раскрытым удостоверением перед ее лицом — Капитан Калинин.

— Здрасьте — неожиданно тонким голоском пискнула та.

— Ну что, рассказывайте — он плюхнулся на скамейку рядом с ней и достал из кармана сигареты — Все и с самого начала.

— Все — что? — лицо девушки немного сморщилось, у меня возникло ощущение, что она вот-вот заплачет.

— Ту часть, в которой фигурирует детство и отрочество можно опустить — разрешил оперативник — Хоть все наши проблемы родом оттуда, мне это неинтересно. Я же не психоаналитик, верно? Начните с того, как вы познакомились с господами Серебряным и Николишиным, а также изложите целиком историю ваших отношений с уже покойными коллегами по художественной студии. Ее я желаю выслушать со всеми возможными деталями.

— Мы с ребятами давно знакомы были — хлопнула глазами Марта — Там столько всего…

— День теплый, дождь не собирается, время у нас есть, так что мы не спешим — Стас щелкнул зажигалкой — С учетом того места, где мы сейчас находимся, можете начать хрестоматийно — я скромной девушкой была, нежна, приветлива, мила.

В последующие минут десять я ничего интересного, признаться, не услышал. Марта более-менее связно поведала нам историю взлета и падения студии, которая не сильно отличалась от той версии, что чуть ранее излагала Аделаида, после сбивчиво рассказывала о проводимых руководителями выставках, и под конец дала своим погибшим приятелям практически идентичные характеристики, содержащие слова «гениальный», «очень добрый» и «надежный». Само собой, в этом месте она пустила слезу.

— Поплачь, поплачь — ласково сказал ей Стас и погладил по спине — Самое время. Им, ясное дело, от твоих слез не жарко и не холодно уже, но, с другой стороны, если там чего-то и есть, то, может, и они слезинку уронят, узнав о том, что с тобой приключилось.

— А что со мной приключилось? — шмыгнув носом и стерев со щеки слезинки, поинтересовалась у него Марта.

— Пока ничего — невероятно дружелюбно ответил ей Калинин — Но случится непременно. Уедешь ты, красивая, лет на пятнадцать куда-нибудь в Нижегородскую область, станешь там ватники шить. Не рисование, конечно, но работа где-то тоже творческая. Почти модельер, ага. Нет, как по мне, тебя надо в «Черного дельфина» запирать или в «Полярную сову», но там только мужики сидят, да и не рецидивистка ты, так что определит тебя суд в обычную колонию. В твоих прекрасных зеленых глазах я читаю вопрос — «за что»? Отвечаю — за убийства, осуществленные по предварительному замыслу и с особой жестокостью. За что же ещё?

— Я нет! — глаза Марты выпучились из глазниц до такой степени, что я даже перепугался — не выпали бы — Вы что? Нет!

— Ну как нет? — Стас очаровательно улыбнулся — Сначала ты с этой троицей грохнула Матвея Серебряного, уж не знаю, чем он вам насолил. Может, рисунки твои бездарными назвал, может, трахнуть тебя не пожелал — без понятия. Но одно ясно точно — ты злобу затаила, мальчиков против него настроила, те его и порезали во дворе собственного дома. А потом и их одного за другим на тот свет спровадила. Самолично. Свидетели же. Девка ты умная, с фантазией, с творческой жилкой, потому обставила все как несчастные случаи. Красиво сработала, жаль в паре мелочей промахнулась. Ну, и ещё тебе не повезло в том, что этим делом мы с напарником занялись.

— Я никого не убивала — чуть задыхаясь, сообщила нам Марта — Это не я! Все было не так! Наоборот!

Похоже, она находилась на грани той истерики, при которой женщины валятся на пол и корчатся словно в конвульсиях. Страшное зрелище, я пару раз его наблюдал.

— Наоборот — это как? — тут же зацепился за прозвучавшее слово Стас — Не ты их, а они тебя подбивали убить Серебряного? Или это он вас хотел завалить, а вы сопротивлялись? Или парни охотились на тебя, а ты их опередила? Что значит — наоборот?

Он цапнул Марту за плечо и как следует ее тряхнул.

— Не молчи — тихо, но при этом словно очень громко произнес он — Не просри свой последний шанс, девочка. Поверь, пятнадцать лет — это очень много. Я бы мог начать плести банальности о том, что когда ты выйдешь, то поймешь, что жизнь прошла мимо тебя, но в этом нет смысла. Ты оттуда вообще не выйдешь. Ты слабая, тебе там не выжить. Даже не физически, а морально. Потому вскроешься ты раньше, чем закончится первый год отсидки. Не поняла, о чем я? Вены ты себе вскроешь.

Девушку начало неслабо трясти, а я подумал о том, что Стас верно поступил, что меня предупредил о невмешательстве. Появилась ведь такая мыслишка.

— Рано или поздно ты украдешь ложку и наточишь ее черенок — как бес-соблазнитель нашептывал в ухо белой, словно бумага Марты Стас — Однажды, в одну бесконечных зимних ночей, такую, которая, кажется, никогда не кончится, поняв, что нет больше сил — ни душевных, ни физических, ты чиркнешь ей по руке. Опыта у тебя нет, наверняка по первопутку и со страху возьмешь неглубоко, кто-то из товарок приметит, что ты вскрылась и поднимет хай. Тебе перехватят вены, а отправят в больничку, но это только ухудшит твои дела. В тот же день, когда ты выйдешь, мало тебе не покажется. Сначала тебя жестко отбуцкают в оперчасти, за то, что ты им статистику…