Ванька что-то истошно орет. Лишь мельком вижу, как справа на нас летит грузовик. Я даже не успеваю осознать происходящего. Все происходит слишком быстро.
Удар.
Одна секунда.
Темнота…
Я больше не в машине. Я не понимаю где я. Меня выкинуло на асфальт через лобовое.
Тысячи раскаленных лезвий вонзаются в мое лицо и шею. Режут и жгут мою кожу, рассекают до мяса. Боль путает сознание, утягивает в темноту. Я слышу хриплый Ванин крик, но не могу понять, откуда он исходит. Нельзя отключаться, нельзя отключаться — повторяю про себя.
Дождь стеной. Вокруг я вижу только дым и воду, льющуюся с неба бесконечным потоком. Я ничего не вижу левым глазом, что-то темное застилает его, словно плотное покрывало. Я подношу ладони к лицу, пытаюсь убрать налипшую на глаза пелену, и пальцами чувствую острые осколки стекла, торчащие из моей щеки, и влажную горячую кровь, струящуюся по моему лицу и голове. Очень много крови. Почему так много?..
Я стираю кровь с глаз, боль разрывает мою голову, но я пытаюсь встать.
Я должен найти брата.
Хриплю, сплевываю кровь. На четвереньках ползу на звук.
Наша машина всмятку, из-под покореженного капота валит дым.
— Ваня. — Хриплю я едва слышно. — Ванька!
Не знаю, каким чудом получается вскочить на ноги. Бегу к пассажирскому сидению.
Брат скулит от боли. Я резко дергаю дверь, она отваливается.
Стараюсь вытащить Ваньку из салона, и он кричит, будто бы я пополам его режу.
— Рванет… Рванет, Вань. Надо выбираться. — Уговариваю я брата.
Он обхватывает мою шею руками. Я делаю рывок и вытаскиваю его. Мы падаем. Я ползу по мокрой земле, оттаскивая брата от машины. Последнее, что замечаю, это то, что правая нога Ваньки превратилась в кровавое месиво.
А затем взрыв.
И тишина.
Она такая долгая, густая и плотная, что мне кажется, что я никогда из нее не выберусь. Мне и хорошо в ней и плохо. Я и хочу остаться в ней и не хочу.
Мне удается разорвать пелену этой тишины лишь спустя несколько дней. Но жалею я об этом довольно быстро.
Первый раз — когда смотрю на себя в зеркало.
Второй — когда встречаю брата и вижу в его глазах ненависть.
Глава 16
Полина
… - Лес огромный, обширный, дремучий. Не видно ни конца, ни края. Ты одна, ты потерялась. Забрела далеко-далеко вглубь. Ты идешь уже несколько часов, но не находишь выхода. Сил почти не осталось, но внезапно ты чувствуешь чье-то присутствие. Шорок. А затем вой. А через мгновение видишь, что тебя окружает стая волков. Из последних сил ты срываешься с места и бежишь. Бежишь, не разбирая дороги, пока не выскакиваешь на поляну. А дальше обрыв. С одной стороны волки, с другой — пропасть. У тебя есть выбор — умереть от острых зубов, или разбиться о скалы. Но внезапно, где-то на дне пропасти ты слышишь чей-то голос. Этот голос кричит тебе, чтобы ты прыгнула. Он обещает, что сможет тебя поймать. Ты узнаешь этот голос? Ты знаешь, кто это? Кто ждет тебя на дне ущелья, Полина?
Я содрогнулась от того, как живо мое воображение нарисовало картинки, подаваемые в мое сознание вкрадчивым голосом психолога. По моей спине полз холодный пот. Мои ноги дрожали, будто я и правда несколько часов бродила по лесу, а после бежала на пределе возможностей, спасаясь от хищников. Я чувствовала ветер в волосах, приближающуюся смерть, клянусь, я даже чувствовала запах волчьей шерсти. И я слышала этот голос. Голос, умоляющий меня прыгнуть. Он обещал меня спасти.
— Я знаю. — Ответила я тихо, судорожно выдыхая. Этот голос, я знала, кому он принадлежит. Но это было так неожиданно. Почему именно он?
— Теперь, независимо от того, что происходит в твоем воображении, сохрани все это в памяти, покинь это место и возвращайся сюда, в нашу реальность. — Прозвучал ровный голос психолога, и я открыла глаза.
Сглотнула. Мне было не по себе. Никак не получалось осознать, где я, и что я в безопасности. Ощущение страха не покидало. Налипшая на сознание тревога и безнадежность никак не желали отступать.
— Как думаешь, ты смогла бы прыгнуть? — Спросил психолог, внимательно глядя на меня.
— Не знаю. — Ответила я поежившись. — Возможно. Или нет… Я… Нет… Скорее нет, чем да.
Мужчина медленно кивнул.
— Кто он? Кто этот человек? — Спросил через несколько секунд.
— Это Игнат. — Тут же ответила я, не переставляя удивляться тому, что подсовывала мне моя психика. — Не знаю, почему, не понимаю… он чужой мне… но это был он. Это был его голос.
— Что ж, — усмехнулся психолог, в отличие от меня ни капли не удивляясь, — невелика загадка. В твоих глазах он сильный и надежный, и твое подсознание видит в нем защитника, спасителя. Кого-то, кто смог бы тебя вытащить из того дремучего страшного леса, в котором ты потерялась. Кого-то, кто смог бы спасти тебя от угрозы. И это прекрасно. Это замечательно, что ты смогла найти все это в ком-то. — Психолог сделал паузу, слегка улыбаясь, но мгновение, и улыбка тут же пропала. Он вздохнул и продолжил — Но беда в том, что ты не позволишь ему спасти. Ты недостаточно доверяешь ему. Это понятно, слишком рано. Но вопрос в другом. Даже если бы ты доверяла ему, ты бы не позволила ему помочь тебе. Почему?
— Я… — Растерялась, не понимая, о чем он говорил и к чему пытался меня подвести. — Я не знаю.
Психолог с минуту изучающе разглядывал меня, ожидая, наверное, что я, наконец, выдам нужный ответ, но я лишь неуверенно пожала плечами и сцепила руки в замок, опуская глаза.
— Гм, ладно. — Через время отозвался мужчина, и, сузив глаза, добавил. — Как думаешь, почему ты вообще туда попала? В лес. Почему потерялась, почему осталась одна?
Я подняла глаза и нахмурилась. Возвратилась в памяти к своим воображаемым путешествиям в лесу. Снова пожала плечами.
— Наверное, я пошла куда-то не туда. Что-то сделала неправильно. Потерялась. Сама виновата…
Я не успела договорить, как мужчина вдруг резко поднял голову, уставившись на меня.
— Вот оно! — Воскликнул мужчина, щелкнув пальцами. Затем покачал головой и задумчиво протянул. — Чувство вины…
Я смотрела на него непонимающе, но отчетливо ощущала, как внутри все сильнее разрасталось противное тревожное чувство. Мое сознание пока еще не достаточно хорошо осмыслило слова мужчины, но на уровне эмоций, я начинала понимать.
— Вся твоя жизнь — это темный страшный лес. И хищники. Тебе в голову даже мысли не пришло такой, что ты могла оказаться там по ошибке, тебя могли там бросить или привести нарочно, подставить, использовать, обидеть. Ты считаешь… нет, ты уверена, что виновата сама. — Мужчина снова сделал многозначительную паузу.