Последнее прощай - читать онлайн книгу. Автор: Фиона Лукас cтр.№ 86

— Когда я вспоминаю то время, перед глазами встает лишь образ огромной невидимой стены, по одну сторону которой был я, а по другую — все остальные.

Она кивнула:

— Но теперь она пала?

Он пожал плечами:

— В процессе.

— Я рада.

Что-то позади него привлекло ее внимание, и взгляд Катри метнулся на мужчину, стоявшего у дверей кофейни. Должно быть, это был Питер.

— Ты счастлива? — спросил он.

— Счастлива, — с улыбкой кивнула она.

— Хорошо.

Она встала, взяла свою сумочку, но, перед тем как уйти, немного задержалась, чтобы обнять его и тихонько поцеловать в щеку.

— Я напишу тебе, когда мы будем уходить.

Он кивнул. Услышав звук захлопнувшейся за ней двери, он поднялся, заказал себе кофе и вернулся на место. В ожидании заказа он потянулся за небольшим пакетом, который принес с собой, и положил его на стол. Внутри лежала маленькая деревянная коробочка. Он достал ее, сдвинул крышку и вынул покоившуюся внутри на мягкой соломенной подушке изящную резную фигурку.

Он хотел сделать копию Лены — какой он ее помнил: с ее лучезарной улыбкой и любознательными голубыми глазами, совсем как у ее мамы, но не смог. Может, как-нибудь в другой раз. Он сделал Пипу. И теперь та взирала на него со стола, застыв в боевой стойке с мечом в руке. Готовая ко всему.

Он почти допил свой кофе, когда его телефон пиликнул — пришло сообщение, которого он дожидался от Катри. Он осушил чашку, уложил Пипу обратно в коробочку и, покинув кофейню, направился в сторону прилегавшего к парку кладбища.

Поросшие лишайником надгробия и старые сучковатые деревья складывались в по-своему живописный пейзаж некрополя. Бегущая в обход тропка вывела его к особенной части сада, где могилы были меньше, а фотографий, цветов и плюшевых мишек на них — больше. Броуди достал из пакета букет ромашек и возложил их к подножию небольшого белого мраморного надгробия.

«Прости, что так долго, моя девочка. Прости, что так долго не навещал. Я старался изо всех сил, но этого мало, я знаю. Могу лишь сказать, что теперь я здесь».

Он стоял у могилы, безмолвный и недвижный под каплями усиливавшейся непогоды. Он прислушивался, как над ним в вышине по листьям шлепал дождь, заглушаемый лишь доносившимся откуда-то издалека жалобным собачьим лаем. Набравшись духу, он достал фигурку Пипы из коробки и уложил ее рядом с цветами. Теперь у нее здесь будет подружка. Все не так одиноко.

Броуди снова выпрямился. Он чувствовал, что едва ли когда-нибудь сумеет окончательно смириться с тем, что случилось, но что-то менялось, даря чувство искупления. На лесной поляне у пруда, в месте, которое он так долго избегал, терзаемый мучительными воспоминаниями, сквозь выжженную землю начал пробиваться одинокий крошечный росток. Скользнув взглядом по надписи на могильной плите, он вздохнул и побрел прочь. Перед возвращением домой у него оставалось еще одно дело в Лондоне — не столько приятное, сколько необходимое.

Закончив колдовать над овощным чили, Анна отправилась с тарелкой к кофейному столику. На вкус оказалось не так удачно, как она ожидала. Зато это отлично вписывалось в череду сегодняшних впечатлений, рассудила она. Она побывала на большом собрании в «Блоктайме», чего с нетерпением ждала все Рождество. Все, что они обсуждали, должно было вот-вот случиться. Она уже оповестила «Сантехнику и отопление Сандриджа» о своем уходе, чтобы вплотную заняться ведением офиса и развитием своего приложения. И это за почти вдвое больший оклад. В голове не укладывалось.

И хоть Анна знала, что это был по-настоящему колоссальный успех и серьезный шаг вперед, все это не вызывало у нее той бури эмоций, на которую она рассчитывала. Последние две недели, начиная с новогодней ночи, ее не покидало ощущение, что что-то тянет ее вниз, отнимая у нее прежнюю легкость и бодрость.

Она только встала, чтобы отнести тарелку в посудомойку, когда ее телефон зазвонил. Это была Габи.

— Пообещай, что не станешь меня осуждать… — вместо приветствия потребовала она.

Анна прикрыла глаза:

— О, Гэбс… что ты натворила на этот раз?

— Я… э-э-э… пару дней назад я набрала номер Ли.

Глаза Анны широко распахнулись.

— О, Габи! Ты шутишь! Это ведь очень, очень нехорошо…

— Нет, Анна. Постой! Я не звонила Ли — я позвонила по его номеру. Было уже поздно, мне было так одиноко, и я… я сделала то, что сделала ты.

— Ты сделала то, что сделала я?

— Да. Я набрала этот номер, хоть и предполагала, что его уже могли передать кому-то другому. Я вспомнила о том, что случилось с тобой, и подумала, что, быть может… каким-нибудь образом… эти чары сработают и со мной. Я дождалась полуночи и позвонила.

Полуночи? Со звонким шлепком ладонь Анны приземлилась ей на лоб. Бог ты мой. Кажется, Габи не на шутку увлеклась этой затеей.

— И?.. Что дальше?

— Мне ответили, — выдохнула Габи.

— Ответили?

— Да. И мы пообщались. У него тоже бессонница. И он тоже одинок… Его жена скончалась. И живет он в Севеноуксе, представляешь? Это же всего десять миль отсюда!

Вот почему стоило поторопиться с устройством в «Блоктайм» и разработкой того приложения — чтобы у людей появился безопасный способ знакомства. Она вдруг ясно осознала, чем поначалу Габи так беспокоил Броуди.

— И ты собираешься продолжать с ним общаться?

— Э-э-э… я уже… — Анна так и видела, как при этом признании Габи сконфуженно поморщилась. — Он позвонит сегодня вечером, потому что я пообещала ему кое-что купить.

— О, Гэбс… не трать свои деньги на этого парня! Ты его едва знаешь.

Ничуть не обидевшись, Габи вдруг начала смеяться.

— Что смешного? — не поняла Анна, путаясь в собственных чувствах: не то раздражении, не то растерянности, не то во всем понемногу.

— Он не станет меня обманывать! — заступилась Габи. — Я пошлю ему кроссворды. Он перенес операцию на бедре, и ему нечего делать.

«Знакомая история», — подумала Анна.

Габи снова захихикала:

— Ему восемьдесят три, Анна… и он очень милый.

— Восемьдесят три, — эхом повторила Анна и, не выдержав, тоже расхохоталась.

А что еще ей было делать? Судить уж точно было не ей.

— Мы поддерживаем друг друга, — добавила Габи, — хоть он и не совсем тот, кого я ожидала.

— Это чудесно, — отозвалась Анна.

Чем дольше она обдумывала свою идею, тем больше убеждалась в ее правильности. Габи была живым доказательством того, что ее задумка могла сработать, пусть Габи и действовала по-своему.

— А еще, — посерьезнела Габи, — он все твердит мне про своего «весьма славного» внучка, и я…