Последнее прощай - читать онлайн книгу. Автор: Фиона Лукас cтр.№ 74

Он недоверчиво вздохнул, но Анна не собиралась сдаваться:

— В большинстве несчастных случаев все зависит от многих факторов — как, например, это вышло у меня. Переплетение нескольких обстоятельств, какие-то нелепые мелочи. Сами по себе они бы не имели никакого значения, но, обрушившись все разом, сложились в этакий идеальный шторм. Или вы хотите сказать, что я виновата в смерти Спенсера, потому что могла повлиять на одно из условий?

— Конечно нет!

— Так почему же вы не хотите признать того же и для себя? Если бы не пробка на шоссе, вы бы не приехали таким уставшим. Если бы ваша жена не почувствовала себя дурно, тогда вы бы не один вышли с дочерью на улицу. Понимаете?

— Это не то же самое!

Анна закрыла глаза и мысленно взвыла от такого немыслимого упрямства. Она не собиралась продолжать этот спор — только не сейчас, не сегодня.

— Хорошо… пусть даже это была ваша вина, пусть даже вы могли бы это предотвратить, что с того? Вы будете корить себя вечно? Чем это поможет? Станет ли хоть кому-то — да хоть тем, кого мы потеряли, — от этого лучше? Станут ли они от этого живее? — осипшим голосом добавила она.

Броуди не отвечал. Кажется, она все-таки задела его за живое.

— Вы должны найти способ себя простить, Броуди.

В его голосе послышался сарказм:

— Вы имеете в виду, что я должен быть к себе добрее?

— Да, — просто ответила она.

— Я не могу, — ответил он с таким напряжением, что у нее защемило сердце.

— Не можете или не хотите? — мягко уколола она.

Ответа не последовало.

Наступил последний ноябрьский день. Ранние рассветные лучи дивно подсвечивали вересковые заросли. В то утро Броуди проснулся с острым желанием отправиться на длительную прогулку. Привычный путь по долинам и косогорам в окрестностях коттеджа его сегодня не привлекал. Он запрыгнул в свой «лендровер» и, преодолев восемь миль на восток, добрался до Хейтора — грубого гранитного выступа на одной из самых высоких точек Дартмура. Впереди его ждал новый маршрут, новое испытание.

Поставив машину на парковку центра для посетителей, Броуди помедлил пару секунд, любуясь холмом, и с Льюисом на привязи двинулся в путь.

Отправляясь на прогулки или пробежки, Броуди никогда не слушал музыку — предпочитал не затуманивать ни один из органов чувств, всецело внимая окружающему миру. Когда требовалось над чем-нибудь поразмыслить, тишина позволяла его сознанию создавать свой собственный фон.

А сейчас, по прошествии почти двух недель после разговора с Анной о Лене подумать нужно было о многом — хорошем и плохом. Той ночью ему приснилась пара кошмаров — из тех, что мучили его все годы после смерти Лены. Но вот уже больше недели они не давали о себе знать. Так непривычно, но это вселило в него оптимизм.

Быть может, это было связано с тем, что Ибрагим отметил в нем небольшой прогресс. После недель и месяцев тщательной работы по снижению чувствительности, по приучению тела и разума Броуди к тому, что город состоит из обычных людей, не представляющих угрозы, они наконец начали ему подчиняться. Не так давно у него получилось совершить полноценный поход за покупками в супермаркет в Тотнесе. Не в час пик — субботним вечером, но все же. К своему стандартному набору продуктов он добавил лемонграсс, кокосовое молоко и жасминовый рис и, улыбнувшись женщине на кассе, отправился домой готовить тайское зеленое карри. За ужином он никак не мог отделаться от мыслей об Анне — ему хотелось разделить с ней не только ужин, но и свою победу.

В тот вечер он почувствовал себя настолько всемогущим, что позвонил ей и объявил, что готов встретиться с ней в Лондоне в новогоднюю ночь. Он было подумал, не предложить ли перенести встречу куда-нибудь, где не так людно, где будет спокойнее, но не стал. Он еще не был готов рассказывать ей о своей агорафобии, боясь, что она потребует объяснений. Узнай Анна о его недуге, она могла и вовсе отменить встречу, а этого ему хотелось меньше всего.

Он обязательно ей расскажет. Может, после того, как в полночь отзвонит Биг-Бен. К тому моменту все его демоны уж точно будут повержены. Ничто в мире не могло помешать ему взобраться на семьдесят второй этаж «Осколка» и встретиться с Анной, пообщаться лично, с глазу на глаз. Ничто и никто.

Броуди добрался до вершины Хейтора и остановился, поставив руки на пояс. Дикая трава, укрывавшая подступы к вершине, чуть поблескивала от инея, а здесь землю запорошило настоящим снегом. Броуди обернулся и взглянул на расположенную внизу деревеньку. Возвращаться он еще не собирался и просто побрел вперед.

Пока он шел, то размышлял уже не о выдуманных персонажах или сказках про чужедальние земли, а о своей собственной истории, произошедшей с ним в этот год. Январь он начал в том же мрачном и суровом заточении, где провел последние девять лет. Однако теперь его там не было. Со склона холма перед ним простирались мили сельской местности, и он чувствовал, что на душе стало легче.

И, конечно, он понимал, что впереди еще большой путь и пройти предстоит немало, но сейчас он впервые за долгие годы видел, что двери его темницы широко распахнуты. Оставалось лишь сделать шаг и выйти.

Окрыленный непривычным чувством легкости, он набрел на небольшой каменистый выступ и, взобравшись на него, заорал что было сил — так, чтобы весь мир услышал. Сначала из него выходил просто звук, но затем в голове начали рождаться целые фразы: «Я выбрался из темницы! — вопил он. — Я свобо-о-оде-е-ен…»

И еще: «Я люблю ее», — подхватил ветер его голос. Он вслушался в эти слова, взвесил и переосмыслил их суть, чувствуя, как уверенность в них пропитывает его от макушки до пят. Затем повернулся на восток, к солнцу — к Лондону — и прокричал: «Я люблю тебя, Анна Барри!» Льюис залаял и как волчок завертелся у него под ногами.

Было приятно произнести все вслух, хоть он и не отдавал себе отчет в том, почему это было столь важно. Но ему показалось правильным не держать больше эти слова заложниками собственных мыслей и сердца. Он представил, как они белым голубем, выпущенным над вересковыми пустошами, взвиваются, подхваченные теплыми потоками воздуха, и исчезают за горизонтом. Он постоял еще несколько минут, вглядываясь в небесную даль, тяжело вздохнул и стал спускаться со скалы. Внезапно им овладело чувство голода.

— Думаю, пора чего-нибудь зажарить, — обратился он к Льюису на обратном пути к «лендроверу», и пес одобрительно тявкнул в ответ.

Однако подсознание его, казалось, еще не высказалось до конца. Пробираясь сквозь заросли утесника и прыгая через торфянистые ручейки, он слышал в своей голове тихий голосок. Тот, что молчал уже несколько лет.

«А как же я? — шептал он. — Ты и меня оставил во мраке».

Пипа.

Однажды он так ясно услышал разговор этой девочки, что она показалась ему настоящей. До того как он выдумал Пипу, у него уже было написано несколько книг, но она определенно стала его любимым героем: маленькая и вдумчивая, смелая и находчивая. Как-то раз она просто возникла в его воображении готовым персонажем — озорными короткими светлыми локонами и решительным взглядом ясных голубых глаз. Временами он воспринимал ее как вторую дочь.