Жена напрокат - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Мельникова cтр.№ 53

Страх и ужас овладевают мной. Я быстро обессиливаю. Хватаюсь за камыш и сухие ветки. Кашляю, плююсь, снова глотаю воду. Выныриваю под пирсом, бьюсь головой о доски. Кричу:

— Помогите! Пожалуйста!

Плачу. Боюсь. Страдаю от беспомощности.

— Аня! Ты где? Аня!

Слышу взволнованный голос Германа и бултыхаюсь сильнее. Вода заливает лицо, я задыхаюсь, но дурная надежда воскресает. Ноги немеют, руки не держат вес тела, и я уже не могу выплыть. Тем не менее это он… Мой Герман… Я цепляюсь за доски и ветки, раздираю руки, ломаю ногти, стараюсь приподняться. Моё сердце выпрыгивает из груди, бьётся как сумасшедшее.

Он пришёл… Герман пришёл за мной. Единственный, кому есть до меня дело. Самый умный, самый красивый, самый интересный, самый сильный. Это не вода у меня во рту. Это терпкий вкус самых настоящих и светлых в мире чувств. И пусть я банальная и глупая, как все женщины, обычная недалёкая фиктивная жена, но он нашёл меня.

Я слышу его голос, и моя душа трепещет от восторга.

Мне конец, мне точно крышка, и дело не в том, что я тону. Просто я чётко осознаю, что он не такой, как все. Герман — моя любовь. Навсегда. Верю ему без слов и знаю, что искала его всю жизнь. Дура недоразвитая…

Нашла, о чём думать на пороге смерти.

— Я здесь, — едва-едва выдавливаю я, от страха и дебильного восторга теряется голос.

— Твою же мать, Аня! — рывком заглядывает под пирс Герман, потом, кажется, судя по звукам, скидывает пиджак и обувь, тут же прыгает в воду.

Мне так стыдно, не могу передать словами. Я всё всегда порчу. И это тоже. Что подумает его мама? В день знакомства я попала в больницу. А в день свадьбы завалилась в пруд.

Герман вытягивает меня, выносит на руках и постоянно спрашивает, в порядке ли я.

Садит на пирс, набрасывает на плечи свой пиджак, прижимает к себе и греет двумя руками. Дрожу как осиновый лист.

— Простите меня, Герман Игоревич, — плачу. — Я всё время вас позорю. Вечно всё порчу. Что решат ваши родители и гости?

Но Белозерский не обращает внимания и жмёт к себе сильно-сильно. А ещё целует в мокрый, с прилипшими травинками лоб.

— Сильно наглоталась? Хоть бы говно какое-нибудь в желудок не попало, а то ещё отравление будет. Как же тебя угораздило, Анечка?

— Я не знаю, простите меня, Герман Игоревич, я испортила вам фиктивную свадьбу. И выгляжу как мокрая курица.

Герман поворачивает моё лицо к своему. И неожиданно широко улыбается.

— Я так испугался, — гладит лицо, не отвечает на мои вопросы, говорит о другом.

Проводит шершавыми пальцами по щекам. Он лишь слегка касается руками кожи, но внутри у меня вспыхивает целый вулкан, заставляющий сердце трепетать с бешеной силой.

— Обернулся, а моей жены нигде нет.

— Я думала, вы, босс, заняты разговорами, не хотела мешать вам и вашим родным. — Зуб на зуб не попадает.

— Пошёл тебя искать. А потом увидел клочок платья на пирсе. Чуть инфаркт не получил. Ты знаешь, какой он глубокий, этот долбаный пруд? Он очень глубокий, почти Марианская впадина. Отец начитался интернетов и выкопал его до ядра земли. Он постоянно повторяет, что мелкие пруды быстрее зарастают водной хренью, сильнее прогреваются летом и плесневеют, а зимой могут промерзнуть до дна. Поэтому ему надо было глубокий, чтобы вода в пруду была достаточно насыщена кислородом.

Герман без остановки прижимает меня к себе. Гладит. Греет. Растирает. Нервничает. Тяжело дышит. Мы отчего-то покачиваемся.

— Ну, Аня, с тобой я когда-нибудь просто рехнусь. Нигде не поранилась? Сильно замерзла? Губы аж фиолетовые.

Герман встаёт. Как есть, босиком, подхватывает меня на руки и несёт к дому.

Тритон толкает ногой дверь и заносит меня в нашу спальню. Аккуратно опускает на кровать. Обалдеваю от того, как легко он меня несёт в этом тяжёлом, промокшем насквозь платье, будто я ничего не вешу.

— Анют, быстро снимай всё мокрое с себя, чтобы не заболеть. А я пока распоряжусь, чтобы тебе принесли горячего чаю. — Отворачивается, будто дает возможность переодеться, отходит к двери.

Поступает как истинный джентльмен. Выглядит озадаченным, совершенно растерянным, непохожим на себя.

Он так испугался за меня, словно… Нет, нет, нет. Гнать дуру-надежду, ну её на фиг. Просто по-человечески помог. Хорошие люди делают так. А он ведь хороший?!

Ничего не могу с собой поделать и не отрываясь смотрю на него. Любуюсь, особенно верхней половиной тела: мокрая рубашка художественно прилипла к торсу и очерчивает каждую мышцу. Не могу отвернуться и не в силах не думать ни о чём другом, кроме того, что он меня вытащил. Кинулся, рискуя жизнью.

Моя грудь в тугом корсете вздымается и опускается от громкого и глубокого дыхания. И пока Герман думает, где бы добыть мне чаю, рассуждает о том, что могло бы со мной случиться, я осознаю, что во мне бушует нечто новое. Дикая смесь из страсти и адреналина, такая бурная мешанина из чувств и эмоций, что я вся горю. Губы пересохли и пылают. Вспоминаю, как мы целовались… И испытываю к нему необузданное влечение.

Белозерский меня впечатлил, и я не могу его отпустить. Не хочу его отпускать. Прекрасно понимаю, что наш брак будет длиться недолго. Я словно воровка, мечтающая урвать свой кусочек счастья. Игнорирую вопросы о моём самочувствии. И, томно взглянув ему в глаза,

разворачиваюсь спиной, откидываю на плечо мокрые волосы. И от того, что я собираюсь сделать, меня бросает то в жар, то в холод. По коже ползут мурашки предвкушения.

— Помоги мне, пожалуйста, Герман, — произношу сладким шёпотом, имея в виду молнию платья на своей спине.

Стою секунду, две, три… жду.

— Да, конечно, — прочистив горло, произносит он хриплым, чуть сдавленным голосом и подходит ко мне вплотную. Останавливается за спиной.

Закрываю глаза. Чувствую его близость. Буря внутри меня поднимается с новой силой. Обалдеть. Я не знала, что бывает хорошо, если кто-то просто стоит рядом.

Пережив испуг из-за страха гибели, восторг от спасения и понимания собственной любви, дрожу всем телом. Даже пальчики на ногах подгибаются.

Герман рядом, я чувствую горячее дыхание на своей коже. Он берётся за собачку молнии на платье и тянет её вниз, попутно прикасаясь к моей спине пальцами.

Я вся трепещу от ощущений.

— Ты назвала меня просто по имени.

Замираю. Да, точно. Как будто переступила черту. Это странно. Но я зябну от страсти и чувственности, которые он рождает во мне.

— Ты мой муж.

Я разворачиваюсь к нему, совершенно не задумываясь о том, что расстёгнутое платье тут же падает вниз.

— Я твой муж.