Жена напрокат - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Мельникова cтр.№ 20

— В смысле?

— Что непонятного я сказал? Вы раньше были куда более сообразительны, Аня. Просто пойдёмте поедим еду, вы и я, за одним столом, я её оплачу.

— С чего бы это вдруг? — ошарашенно свожу брови. — С продавАлками своими обедайте, Герман Игоревич! В смысле я хотела сказать: желаю вам весело проводить время в ресторанах с продавщицами частных элитных бутиков.

Он разводит руками, явно теряя остатки терпения. Он и так бедный рванул, перестаравшись выше крыши, а я опять выпендриваюсь.

— Вы же этого хотите?

— Я? — удивленно. — Я хотела, чтобы вы подписали моё заявление на увольнение. В планы на день совсем не входило наблюдать за тем, как вы чавкаете.

Тритон от такого даже теряется. Смотрит на меня, как будто я ему почку без спроса вырезала. Ну не могу я его простить, всё внутри просто клокочет и дёргается.

— Ужас. — Закрыв глаза в десятый раз, Белозерский трёт переносицу. — Я вообще не понимаю, что такого нашёл в вас Фёдор? Почему он бегает за вами, Анна? Вы же просто невыносимая.

— И не поймёте, потому что все ваши дамы заглядывают вам в рот.

— Откуда вы знаете, куда заглядывают мне мои дамы?

— Да тут даже думать нечего.

Он полностью игнорирует мой ответ. Уходит в кабинет, берёт ключи, телефон, кошелёк.

— Пойдёмте.

— Нет.

— Я вам приказываю, как босс.

Наши глаза встречаются, и я понимаю, что не могу отказать ему. Всё дело в моей правильности. Как бы там ни было, он действительно мой начальник, и неделю назад я без вопросов выполняла любой его приказ. Ухмылка, приподнятые брови, хитрые суженные глаза.

— Подождите. — Достаю смартфон, пишу смс отчиму.

— Что вы делаете?

— Отправила сообщение родным, на случай, если вы меня отравите.

Хмурый тритон не выдерживает, кажется, и он устал до чёртиков.

— Ой не могу, — скалится, в сотый раз потирая виски. — Вы — просто нечто. Причём не в самом лучшем смысле. Давайте уже пойдём есть. Главное, увести вас подальше от сосисок в тесте.

— Предупреждаю сразу: я не люблю всякие там ракушки и мидии.

— А что вы любите?

— Салаты, мясо и когда вы болеете, вы тогда человечный и благодарный.

Фыркнув, тритон расплывается в улыбке.

— Учту. — Белозерский подхватывает меня под локоть и тянет к выходу.

Мы с Белозерским идём обедать, но босс по неизвестной причине не отпускает мой локоть. Тащит по коридору, и, выворачивая из-за поворота, мы натыкаемся на Ирочку, прущую кипу бумаг. Не офис, а проходной двор какой-то. Белозерский не ослабляет хватку, видимо, опасается, что я сбегу за сосисками.

— Добрый день, Герман Игоревич. Аня.

— Здравствуйте.

Разминувшись с побледневшей коллегой, мы уходим чуть вперёд.

— Отпустите меня, будут сплетни.

Тритон разжимает пальцы, но поздно. Ирочка стоит открыв рот. Провожает нас взглядом точно так же — удивлённо, с широко распахнутой варежкой.

— Надо объявить о нашей свадьбе, иначе так и придётся шарахаться по углам.

— Нет, нет, нет, — мотаю головой, останавливаясь напротив тритона. Шепчу, оглядываясь на Ирку, которая всё ещё наблюдает: — На работе никто не должен знать, тихонько распишемся, и всё. Можете папе, бабе, деду и куме рассказывать, а моим друзьям знать об этом позоре ни к чему.

— Позор? — усмехается тритон и, забыв про Ирину, наклоняет голову к плечу, смотрит на меня как на зелёного человечка. — По-вашему, быть невестой Белозерского — это позор?

— А вы думаете, каждая женщина мечтает выйти за вас?

— Конечно, — засовывает руки в карманы, смотрит с прищуром.

Рассмеявшись, делаю шаг к нему и шепчу ещё тише, чтобы нас не могли слышать ни охранники через камеры, ни Ирка, которую в этом коридоре просто вкопали как художественно оформленное основание для памятника.

— Вы не захотите знать правду.

— Нет уж, извольте.

— Я не буду.

— Давайте, раз начали.

— Простите, Герман Игоревич, но, кроме богатства и внешней привлекательности, в вас нет ничего такого, о чём мечтает обычная женщина. Вы не добрый, не заботливый, совершенно точно не нежный и не можете стать для девушки опорой и другом. За вас можно выйти только ради статуса. Пожениться и видеться раз в неделю, — выпаливаю то, что думаю, и тут же жалею. — Я пойду по лестнице, чтобы не вызвать ещё больше сплетен.

Проговорив это, я практически задыхаюсь. Бегу к двери. Не оглядываясь и пошатываясь, сползаю по ступням, ощущая ненормально колотящееся внутри сердце.

Ну зачем? Ну кто меня тянул за язык? Вечно с ним я всё делаю не так.

Мне становится стыдно за свои слова. Каким бы ни был тритон вредным и заносчивым, я обидела человека. Он, разумеется, идиот, но если мне не нравятся идиоты, то это ещё не значит, что они не привлекают других женщин. Что я вообще такое понесла? Откуда я знаю, нежный он или нет?

И пока я преодолеваю пролёт за пролётом, понимаю, что переборщила. Всё же он умный, интересный человек, а после услышанного будет ненавидеть меня ещё сильнее. А я хоть и злюсь на него, но так-то уважаю.

Да и дураку понятно, что Белозерский до сих пор не женат не потому, что не смог никому навязаться, а потому, что просто не встретил женщину, полностью удовлетворяющую его внутренним потребностям. А мне пора начинать следить за своим языком. Мама бы с ума сошла, будь она жива и услышь всё то, что я тут наболтала ему в порыве эмоций.

Выхожу в холл, оглядываюсь по сторонам. Оборачиваюсь на лифт, из которого выходят посторонние люди. Его нигде нет.

Ну вот и всё. Таки пересекла черту.

Может, оно и к лучшему. Я же хотела уволиться.

Белозерский будет прав, если бросит эту дурную затею, потому что я несдержанная, невоспитанная, романтичная дура, у которой совершено нет опыта общения с такими мужчинами.

Я вечно всё порчу. Потом переживаю.

Растерявшись, мечусь по холлу, случайно обращаю внимание на улицу. Через большие стеклянные двери видна его машина, внутри мой босс. Он поворачивает голову и смотрит прямо на меня. Не уехал. Ждёт.

Поправив фонарики и одёрнув юбку, сжимаю ремешок сумки. Щёки горят как у девочки.

Может, извиниться? Что я в самом деле? Ведь никто не заслуживает такого признания. Просто ляпнула, а теперь переживаю.

Он не отводит от меня взгляда. А не могу понять, что у него на уме, и не представляю, что конкретно он скажет. Обычно я читаю его настроение, а тут вообще полный ноль.