Последние узы смерти - читать онлайн книгу. Автор: Брайан Стейвли cтр.№ 152

– Больше особо рассказывать нечего, – возразил Каден. – Мы искали Тристе. Мы ее нашли. А тут ты.

– Тристе… – В голосе кенаранга звенело веселье, которого он не мог чувствовать. – Вот как вы ее зовете?

– Это ее имя, – ответил Каден.

– Имена, – задумчиво протянул ил Торнья, – надеваются и снимаются еще проще, чем лица.

Кенаранг через плечо бросил взгляд на Тристе. Та не очнулась, даже не пошевелилась.

– Сначала я поговорю с ней. – Он указал на пустую скорлупу старого храма. – Там.

Оставалось загадкой, почему Тристе еще жива. Ил Торнья знал о богине в девушке. Иначе нельзя объяснить, почему он забросил войну с ургулами, чтобы появиться здесь, на самом краю империи. Он держал Сьену в когтях, но не сжимал…

«Потому что не знает! – осенило Кадена, и ужасная надежда резанула его изнутри. – Он не знает, что мы оба в его руках».

С точки зрения ил Торньи, он изловил только половину намеченной добычи. Мешкент остался на свободе, и чтобы его поймать, кшештрим нуждался в наживке. А значит, Тристе ничто не грозит – пока. Пока кенаранг не поймет, что в его руках оба бога. А уж тогда – конец.

Мешкент бессильно ярился в замкнутом уголке его сознания.

– Насчет тебя не знаю, – снова обратился к Кадену ил Торнья, – но нахожу все это весьма интересным.

Каден вглядывался в течение реки. Ему связали руки в локтях и запястьях, за пояс притянули спиной к большой каменной глыбе, но оставили, по крайней мере, свободу любоваться изысканным буйством струй в десятке футов под ногами. Послушником в Костистых горах он часами изучал течение горных ручьев. Монахи предписывали это занятие, как изнурительное упражнение, но Каден, по правде сказать, ему радовался. В сплетающихся струях малых рек ему виделось постоянство, в бушующем потоке – столько неизбежности. Он только в них находил передышку. Ему ни разу не удалось понять, что заставляет струи замедляться, обращаться вспять, но река обещала ему странное подобие милости: спасения, хотя бы на краткий срок, от своей неукротимой природы.

Конечно, это был обман.

Вода может медлить в пути, но рано или поздно достигнет моря. На тысячах примеров подобной неизбежности стоит мир. Брошенный камень безошибочно отыщет землю. Незамороженное мясо обязательно загниет. Дни укорачиваются, потом удлиняются и вновь укорачиваются. Без этих истин опоры реальности дрогнули бы и рассыпались. Временно, глядя на хитроумные изгибы струй, можно забыть, что течение мира неизменно. И с ним не поспоришь.

«Покорись, – прозвучал в его сознании тихий, но набрякший бешенством шепот Мешкента. – Отказываясь, ты рискуешь всем. Покорись».

Невозможно было судить, много ли понимает бог в происходящем. Каден, послушно описывая кшештрим наружное положение дел, одновременно схоронил бога так глубоко, что сам его еле слышал.

«Отдай мне себя», – проскрежетал бог и замолчал.

Каден взвешивал шансы. Мешкент способен дать бой – он доказал это, еще будучи в теле Длинного Кулака. Главный вопрос – на сколько хватит его сил. Один монах, напав внезапно, чуть не убил ножом и шамана, и бога в нем – убил бы, не прими Каден Владыку Боли в себя. Мешкент был силен, но в его силе была и его слабость: он до сих пор, как видно, не мог вообразить своего поражения и представить мир, в котором победа достается не ему.

«Да и как ему это представить?» – устало подумал Каден.

Мир ни разу не дал Мешкенту отпора, не показал образа гибели.

«Покорись мне!» – зарычал бог.

Уставившись на медлительный водоворот, Каден покачал головой: «Нет».

Далеко за полночь он наконец услышал тяжелые шаги по битому камню.

– Ступайте, – велел ил Торнья охране. – Я поговорю с нашим новым другом наедине.

Кода солдаты отошли так, чтобы не слышать голоса, кенаранг остановился перед Каденом, поставил на низкий простенок фонарь и сам присел, скрестив руки на груди.

– Итак… – Он кивнул, как кивают старому приятелю, с которым сошлись за обедом после долгой разлуки.

– Где Тристе? – спросил Каден. – Что ты с ней сделал?

– Что я с ней сделал? – Изобразив недоумение, ил Торнья ткнул себя пальцем в грудь. – По мне, ужасно похоже на то, что бежала она от тебя.

– Она испугалась, – ответил Каден, отмахнувшись от правдивого ответа. – Не знала, что делать. Я ее не бил по голове и не опаивал. И не связывал.

– На самом деле, – ил Торнья забарабанил пальцами по стене, – ты все это делал. Бедняжка расчистила тебе дорогу во дворец, а потом ты кинул ее в эту вашу нелепую темницу. При прочих равных я бы сказал, что у нее больше оснований ненавидеть тебя, нежели меня.

– Она знает, что ты такое, – покачал головой Каден. – Как и я.

– Что же я такое? – вздернул брови ил Торнья.

– Кшештрим, – глядя ему в глаза, ответил Каден. – Ты вел против человечества войну на уничтожение. Ты губил собственных детей. Ты – убийца богов.

– Ах… – Ил Торнья лениво повел рукой. – Ты об этом.

Каден сбился, не нашелся с ответом. Он сам не знал, чего ждать. Может быть, отрицания. Вызова. Только не этого небрежного равнодушия.

– Дело в том, – говорил ил Торнья, – что, подобрав подходящие слова: убийца, губитель, можно выставить злом кого угодно. Пришлепываешь словом то, что тебе не по нраву, и можно об этом больше не думать.

– А что тут думать? Киль мне рассказал, как ты убил богов: Акаллу и Корина. Он объяснил, что после их гибели мы лишились немалой части того, чем были: благоговения перед миром природы и небесами. Я все знаю. Ты все эти тысячелетия искал средства убить и других богов – старших богов – и уничтожить наш род.

– Разумеется. А он не объяснил тебе зачем?

Каден опешил:

– Потому что ты нас ненавидишь… – Он понял свою ошибку, едва слово сорвалось с языка.

Ил Торнья покачал головой:

– Ты не так туп. Сам знаешь, для меня это слово ничего не значит. – Он нарочито вздохнул. – Я искал средства исправить поломку.

– Мы исправны.

– О?

– Мы другие. Не всем же быть кшештрим.

– Конечно нет. Кеттралы – не кшештрим. Собаки – не кшештрим. Но вы… – Он погрозил Кадену пальцем. – Вы когда-то были кшештрим. Пока вас не испортили новые боги.

– Мы не считаем порчей любовь, верность, радость…

Ил Торнья нетерпеливо перебил:

– Все это – цепи. Младшие боги вас сломали, ослабили, чтобы поработить, а самое оскорбительное, что ваши новые хозяева заставили вас им поклоняться. Посмотри на ваши храмы: Сьены и Эйры, Хекета и кого там еще. Прислушайся, как вы молитесь. «Молю, богиня, дай мне радости. Молю, владыка, избавь меня от боли». – Он покачал головой. – Я ждал от тебя большего, Каден. Уж ты-то мог бы понять.