Несовместимость - читать онлайн книгу. Автор: Илана Л cтр.№ 58

Я замерла. Убрала руку, которая жадно лежала там, где билось его сердце. Рома оттолкнулся от стены, развернулся ко мне и постарался улыбнуться. Но такой вымученной была улыбка, больше похожей на оскал.

– Ты в своем уме, Ром? Что ты такое говоришь? – схватилась я за голову после некого замешательствa, – как продать ребенка? Ты ее просто заставил, ведь так?

– Никто Аню не заставлял! Она сама сделала свой выбор, – вскипел он.

– Такого просто не может быть, – покачала я головой, – ни одна нормальная женщина не продала бы своего ребенка!

– Так это нормальная женщина...

– Я тебе не верю. Тут что-то нечисто!

Рома опешил, отстранился, а потом резко развернулся и вышел из комнаты. Хотела броситься за ним следом, я ни черта не понимала. Разве такое возможно?

Рома вернулся спустя минуту, положил мне на колени папку.

– Открывай, смотри, читай.

И я листала, читала и еще больше не понимала.

– Я в замешательстве, ничего не понимаю. Точнее, понимаю, но...вы с ней поговорили? Ты и Аня...

Рома отошел в угол комнаты, обернулся.

– Поговорили, любимая, поговорили, – растер шею руками, – в понедельник нас разведут, а через месяц или немногим больше, она родит моего ребенка, – он нарочно сделал ударение на слове "мой" и поморщился.

Я пыталась привести мысли в кучу, осознать то, что сказал Рома.

– Она за какие-то сран...ые акции продала ребенка и согласилась на развод, – Рома зло стукнул кулаком по столу. Удар был настолько сильным, что из вазы с фруктами выкатился апельсин.

А я растирала щеки руками, зарылась пальцами в волосы.

– Но в этом же нет ничего страшного, любимая, правда? – он присел рядом со мной и крепко-крепко прижал к себе, – зато мы вместе, как хотели.

Его захват был настолько сильным, что я с трудом оторвала голову от его груди, вскинула вверх. Cмотрела на Рому не то, чтобы недоверчиво, а будто все еще продолжала считать своей галлюцинацией его откровение.

Мне было больно наблюдать за любимым мужчиной и видела какие неимоверные муки все это ему приносило. Я втянула воздух, сделала вдох. А потом припала, повисла на нем, слушала его теплое дыхание и сердце, которое отдавало барабанной дробью.

***

Проснулась я под утро, уже светало. Аккуратно убрала Ромину руку с бедра и вылезла из-под одеяла. Поднялась, ощущая все более сильную боль в пояснице. И живот то каменел, то отпускал. Я почувствовала, что потеряю сознание, очень сильно закружилась голова. Потерла виски руками, не давая "проваливаться в темноту". Сердце неистово стучало в груди, и я понимала, что впадаю в панику.

– Ром, – прошептала я, а живот спазмами скрутило, – Ром, слышишь...

И он услышал. Подскочил молниеносно, обошел кровать, кинулся ко мне.

– Даш, что такое, родная? Болит? Где болит? – как-то в миг он проснулся, будто и не спал вовсе.

– Живот болит, – со слезами в голосе сказала я, – Ром, у меня схватки, если я потеряю ребенка, я же не смогу...срок небольшой, мне нельзя рожать...– рвано выдавливала из себя, – мне врачи говорили...

А он так грозно посмотрел, просто одним взглядом запретил дальше что-то произносить. Будто своими словами я сама проецирую будущее.

– Забудь, что врачи говорили, – отрезал он, – все будет хорошо, – вытирал бежавшие из моих глаз слезы, попутно набирая номер скорой.

– Даш, не плачь, успокойся. Мы все решим. Просто успокойся! – сурово, но очень осторожно не давал впадать мне в панику и помогал одеться, а я глотала соленые капли и никак не могла остановиться.

Рома сам отвез меня в больницу. В частную клинику. Скорую он так и не стал дожидаться.

Запах медикаментов впивался в нос. Даже суперэлитная частная клиника не смогла отделаться от въедливого запаха хлорки. Я смутно понимала, что происходит, потому что боли не прекращались. В голове пустота, шею будто канатом сдавило.

Вокруг меня хлопотало несколько врачей: подключали капельницу, датчик пульса, привели гинеколога. Что-то говорили про периодичность схваток.

– Что с ребенком? – сдавленно проговорила я. Уже несколько раз я теряла сознание. Такое чувство, будто топором отсекали мне некоторые моменты моей жизни. Периодически, приходя в себя, слышала, как Рома объяснял врачам мой диагноз.

– У нее низкий гемоглобин, если начнется кровотечение, то резерва не будет, – кто это сказал я не видела. Наверное, врач или медсестра. Рома сильнее сжал мою руку, увидел, что я открыла глаза. Наклонился, поцеловал мои пересохшие губы.

– Тсс, любимая, все будет хорошо. Прорвeмся. Ты в надежных руках. Слышишь?– утвердительно произнес в губы и мне передалась его уверенность. Дрожь отступила, и прямо кожей чувствовала, что он знает, что говорит, и тем самым он еще сильнее сжимал мою руку, и подносил ее к губам, – ты у меня самая лучшая, Даш. Я люблю тебя, поняла? Никакая другая мне не нужна.

Рома, увидев, что я облизнула губы, приподнял мне голову, поднес стакан с водой.

– Это хорошая частная клиника с лучшими врачами, – поставив стакан, он аккуратно вернул мою голову на подушку. Нежно провел по щеке, заправил за ухо выбившуюся прядь волос.

– Простите, – гинеколог прервала Ромину речь, подошла ближе к монитору, на котором высвечивались мои показатели. Зябкость, без теплоты руки любимого мужчины, окутала тело.

От очередной болезненной волны и сильного спазма, я постаралась подтянуть ноги как можно ближе к груди. Сквозь пелену я слышала:

– Срок шесть месяцев. Преждевременные роды. Если сейчас рожать, то вероятность спасти ребенка близится к нулю. На таком сроке легкие плода еще незрелы, в связи с этим прогноз для ребенка не особо благоприятный. Надо каким-то образом дотянуть хотя бы до семи месяцев. Поэтому будем искусственно понижать тонус матки.

Врач внимательно оглядела меня с головы до ног, кивнула медсестре. Та наполнила шприц с прозрачной жидкостью, передала его врачу. Через катетер, по венам потекла холодная жижа, накрывшая меня с головой.

Даша

Тело полностью погружено в ледяную воду, будто в колодец окунули и держат сильными лапами, не дают вынырнуть. Хочу сопротивляться, барахтаюсь, но сознание не позволяет, держит крепко, оттого движения размытые, медленные. Борюсь. Как могу, отбиваюсь руками и ногами.  Пытаюсь выбраться из холодной пучины. Хотя на душе хорошо, и понимаю, что здесь наступает долгожданное спокойствие. Умиротворение. Радость.  Непроизвольно делаю глубокие вдохи, легкие заполняются водой. Захлебываюсь. Но очень нежные, маленькие ручки хватают (и где только силы нашлись?), тянут наверх, и я, как рыба, выброшенная не берег, начинаю судорожно дышать. Вдох-выдох. Вдох-выдох.