Исчадие ада - читать онлайн книгу. Автор: Ульяна Соболева cтр.№ 71

- Ты сегодня постарался. Только правый фланг прикрывай. Может других смертных противников ты, и сбиваешь с толку, нападая слева, но карателям без разницы правша ты или левша. Я тебя каждый раз на тот свет отправлял, ты помер раз тридцать, если не больше.

Габриэль усмехнулся, потрогал рваную рану на плече, даже не вздрогнул, только взгляд остался пустым, потухшим:

- Ничего если продолжим вечером, думаю, это количество сократится вдвое, - ответил он.

- Не сомневаюсь. Если есть силы потренеруйся пока сам. Нужно достать для тебя хоть подобие меча, а то ты его в руках не держал. Как говорил один великий древний мудрец: "Источник усталости - не в теле, а в уме. Поверь, ты можешь гораздо больше, чем думаешь..."

Ник посмотрел на Изгоя:

- Хорош, байки травить. Мы есть сегодня будем или нет? Если ты наш ужин - будь добр подай к столу.

Изгой нахмурился:

- Как то не тороплюсь подставить свои вены под твои клыки, еще бешенством заразишь. Ладно. Давайте – ешьте, потом со мной поделитесь.

***

Габриэль зашел в комнату Крис и закрыл за собой дверь. Он не помнил, когда полностью сюда перебрался. Но это произошло. Ноги сами несли его к этой двери, и никто не запрещал ему оставаться здесь столько, сколько он хотел. Постепенно, в спальню Крис перекочевали его скудные пожитки, и он сам целиком и полностью. Лежать в ее постели, словно снова быть рядом с ней. Мазохистское удовольствие от погружения в идеальную боль, где он мог купаться на волнах своего безумия. Воспоминания - это одновременно и рай и ад, они то погружают в пучину отчаянья, то заставляют смеяться сквозь слезы. Вот она улыбается, очередной шутке Ника, а вот целится в противника и дерется как настоящий воин. А вот она с ним…мягкая, влажная, стонущая от наслаждения в его руках, полностью открытая перед ним и от того беззащитная и нежная. Воспоминания заставляют думать, заставляют ненавидеть также сильно, как и любить. Кто-то отнял у него Крис. Хоть, она никогда и не принадлежала ему, этот кто-то не имел права забирать у Габриэля его мечту. Ведь любовь сильнее смерти, и она не умрет даже если Кристина ушла на небеса, она умрет только с последним ударом его собственного сердца. Но самое страшное в воспоминаниях о ней это то, что в последнюю их встречу - он сорвался. Сказал ей ужасные вещи, жалкий ублюдок, который жалел сам себя, забыв о том через что ей пришлось пройти с тем уродом за которого она вышла замуж. Назвать ее шлюхой и швырнуть ей деньги в лицо …так мог поступить только мерзавец. Использовал, то, что она доверила ему в порыве откровенности, возможно, только ему одному. Нужно было просто любить ее, пока она рядом, просто любить, потому что она дышит и ее сердце стучит. Теперь Габриэль хотел только одного - найти ту тварь, которая сделала его живым мертвецом и убить. Он думал об этом сутками напролет, и это давало силы не сломаться. Подпитывало его дикой энергией, неиссякаемым источником ярости. А еще кровь Изгоя, она смешалась с его кровью и теперь кипела в венах, вызывая желание сражаться до последнего вздоха, искать и найдя отправить в ад. Разорвать ублюдка на части. Ненависть отвлекала от страданий, действовала как допинг. После трех дней, когда он хоронил себя заживо, подыхая в ее комнате от горя, Габриэль снова мог дышать, есть и пить. Нет, не потому что он свыкся, а наоборот. Его протест, и вера в то, что найдет Крис и вернет домой вопреки тому, что все остальные уже ее похоронили, заставала вставать с колен и не сдаваться, когда Изгой дробил его кости. Но иногда Габриэль с ужасом думал о том, что вернется после расправы с пустыми руками, без нее. Вот тогда ему конец и он уже знал, как поступит. Но не сегодня. Сейчас, у него только одна цель – убить подонка собственными руками, а потом можно подумать и о себе. Он найдет способ встретиться с Крис, пусть не в этом мире, так в другом, потому что не отпустит ее. Крис - его женщина. Не важно, что она не давала ему никаких прав на себя – она принадлежит ему. Изначально. Габриэль закрыл глаза, положив на грудь ее подушку и вдыхая все еще сохранившийся аромат ее тела, он впитался в ее вещи. И нет запаха, лучше, чем ее запах, когда-нибудь он почувствует его снова. Он в это верил так же как в то, что он сам все еще дышит. В дверь постучали. С каких пор все смирились с тем, что он здесь живет или нагло присутствует? С каких пор приняли это? Он даже не задумывался. Увидел Фэй и сердце сжалось. У нее больше нет надежды. Иногда чужая боль делает твою ничтожной, у него - целая вселенная, потому что можно искать, а у нее нет вселенной, у нее есть только боль одиночества.

- Прости…я не хотела мешать.

Габриэль сел на постели:

- Ты не мешаешь, ты имеешь право находиться здесь, так же как и я.

Ведьма посмотрела на него сиреневыми глазами полными тоски, а потом тихо произнесла:

- Велес…он ушел сегодня утром и …я знаю где он…только он не подпускает никого. Уже целый день там сидит… а я волнуюсь. Он мне как сын. Ты не мог бы…он хорошо к тебе относится. Поговори с ним, пожалуйста.

Габриэль ловко встал с постели, протянул руку за чистой рубашкой.

- Прямо сейчас поговорю.

- Знаешь где он?

- Догадываюсь.

- У тебя раны плохо заживают, дай посмотрю.

- Пустяки.

Габриэль просунул руку в рукав рубашки, и боль в груди на секунду заставила замереть.

- Тренировки. Изгой учит уму разуму. Пройдет. Заживет, как на собаке.

Фэй отрицательно качнула головой.

- Не заживет так быстро, как ты думаешь. Вы, Падшие, имеете особую систему регенерации, напрямую зависящую от эмоционального фона. Ты внутренне не хочешь, чтобы они заживали, эта боль как часть тебя, она помогает справится с душевной, но…Это ошибка. Если ты хочешь справиться с тем безумием, которое вы затеяли – ты должен быть в самой лучшей форме, и ты должен ЖЕЛАТЬ чтобы твои раны зажили. Позволь осмотреть и приготовить для тебя лекарство иначе ты не выстоишь против карателей. А я хочу, чтобы выстоял, хочу, чтобы ты уничтожил тех тварей, которые отняли у меня надежду и счастье. Чтобы вы отомстили за Криштофа.

Габриэль кивнул и скинул рубашку. Она права, если он будет истощен, то его надолго не хватит. Фэй осторожно касалась его тела и как ни странно ее пальцы приносили только облегчение.

- Пару гематом, разорваны связки на руке, два ребра слева имеют трещины. Печень увеличена, уверенна - есть внутренние повреждения, но я быстро поставлю тебя на ноги. Повернись.

Габриэль повернулся спиной и вдруг услышал, как сердцебиение Фэй участилось:

- О…МОЙ…БОГ!

- Что там?

- О боже…Подожди, не шевелись…Стой на месте…Это невероятно…Я сейчас… не двигайся, стой под этим углом. Замри.

Фэй принялась лихорадочно что-то искать в ящиках. Наверное, Изгой хорошо его поранил когда швырнул об стену. А что еще там могло быть? Татуировку вроде все видели.

- Габриэль…твоя тату…она светится….и, там карта, древние знаки на языке моих предков. Я должна это записать. Думаю, к вечеру я пойму, что там написано. Это сообщение для тебя, словно они знали, что будет кто-то способный это прочесть. Нечто очень важное. Пару слов я уже разобрала…но мне понадобится время. Откуда у тебя эта татуировка?