Шторм - читать онлайн книгу. Автор: Ульяна Соболева, Вероника Орлова cтр.№ 45

— Вкусная.

Рухнув на постель и повернув голову вбок, смотрел, как Ами всё ещё пытается отдышаться.

— Ты на самом деле вкусная.

Потому что мне на самом деле и снова впервые было вкусно. Оказалось, что можно лежать после оргазма и просто смотреть на то, как она улыбается, глядя в потолок, и как трепещут её ресницы, как прикусывает губу…и мне снова хочется впиться в неё ртом. Оказалось, что она не вызывает желания отправиться в ванную и отмывать следы чужой ДНК со своего тела.

— Ну если так говорит сам нейтрал…

Оттянул пальцем её нижнюю губу, и чертовка тут же обхватила его губами и перевела взгляд на меня. А меня снова прострелило в паху диким возбуждением. Словно и не кончил только что.

— Какая талантливая…Ами, — хотел назвать по-другому, агарой, и не смог, потому что самому это слово теперь показалось нелепым, неподходящим ей.

А уже в следующее мгновение едва успеть нависнуть над ней, чтобы скрыть от того ублюдка, посмевшего разнести дверь и остановиться в самом проходе. Я даже не успел определить, кто из наших это был, пока не раздался ненавистный голос Морта:

— Если вы двое тут уже закончили, предлагаю пройти в мой кабинет и отчитаться по операции.

— Хорошо.

Прорычал сквозь зубы, и показалось, что Глава усмехнулся.

— Пять минут. Ах, да…подробности последнего получаса можете опустить.

Подонок.

Мне казалось, что до этих дней я видела кого-то другого, некую оболочку, сотканную из черноты и лютого одиночества, которое вилось вокруг него черной аурой и дрожало тонкими щупальцами, заражая все вокруг замогильным смрадом. И вдруг эта оболочка распахнулась, и я ослепла от того что увидела под ней.

Он был совсем другим…Мой Шторм. Про себя я называла его своим…Самоуверенно, наивно, как только может называть впервые влюбленная женщина. Я еще не знала название этому чувству. В Мендемае не существовало такого понятия, как любовь. И это жжение под ребрами и учащенный пульс с дрожью по всему телу не имело для меня иного названия, кроме его имени. Потому что появлялось, едва я произносила его про себя. Сэм…Сээээм…не нейтрал, не каратель, не Шторм, а мой мужчина. У него было имя, не кличка, не обезличенное жуткое прозвище, а имя, которое дала ему его мать. Теперь я верила, что она у него была, я даже была уверена, что он обожает ее до фанатизма. Я помнила лицо этой женщины, безумно красивой, с проникновенным взглядом сиреневых глаз…Какой должна быть жена Главы Нейтралитета, родившая ему четверых детей? Ледяному монстру с белыми глазами. Я понятия не имела, но думаю, что очень сильной и властной…или, наоборот, мягкой и нежной. Рядом с настолько сильным мужчиной не нужно быть сильной, можно быть самой собой. Я впервые ощутила это рядом с Сэмом. Возможность быть просто женщиной, плакать, стать слабой. Это было невероятное чувство.

Нет, Шторм не рассказывал мне о своей семье. Пока еще нет. Но я чувствовала его другим…чувствовала, каким он может быть на самом деле, и не могла понять, что так сожгло его душу и сердце, почему он впустил в себя смерть и позволил ей окутать себя чернотой до такой степени, что она погребла заживо все настоящее, что в нем было. Таинство узнавания. Я раскрывала его с таким восторгом, как ребенок снимает обертку с самого драгоценного подарка. Он был моим подарком. Меня потрясло это осознание в тот момент, когда его губы растянула нежная улыбка, а пальцы сплелись с моими. Никто никогда не прикасался ко мне так, не говорил со мной таким голосом. Меня никогда не ласкали, никогда не заботились обо мне.

«Маленькая моя». Каждый раз, когда говорил, по телу рассыпались мурашки восторженного счастья. Я никогда не была чьей-то, и никто никогда не был моим. У меня не было ничего своего. Даже я сама никогда не принадлежала себе у меня был хозяин-перекупщик Ибрагим. От одной мысли о нем тело сжимала дикая тоска, а сердце леденело от страха, что за мной придут. Рано или поздно найдут и потребуют отчета. Мне не простят предательства, не простят и заберут обратно в рабство. И это было жутко понимать, что рано или поздно все лопнет как мыльный пузырь, и на самом деле у меня ничего и никого нет и никогда не будет. Каждый раз, глядя на Шторма, я думала о том, что должна рассказать ему, кто я и зачем меня сюда прислали. Он ведь сможет защитить меня, сможет убить каждого, кто захочет причинить мне вред. С ним рядом мне некого боятся, с ним рядом я не боялась даже его отца, потому что Шторм был единственным, кто ни разу не дернулся от страха рядом со всемогущим и лютым Главой Нейтралитета. Иногда мне даже казалось, что он готов бросить ему вызов. Своему отцу. А еще я видела то, чего не замечал сам Шторм — Морт фанатично оберегал своего отпрыска и, когда тот не видел, пристально смотрел на своего сына и белесые глаза Главы в этот момент начинали отливать синевой так же, как рядом со мной глаза его сына становились цвета утреннего неба. Это ведь какая-то семейная тайна. Они что-то сделали со своими глазами. Но почему? Зачем? Я помнила фото их обоих. Одинаковые ярко-синие глаза, прозрачно кричащие о кровном родстве, громче, чем тест ДНК. Необыкновенно сочный цвет, не существующий у представителя ни одной расы, тем более у смертных. Только в природе. Цветы и небо. Цветы, синие как небо…Я видела их на картинках из мира смертных и сейчас представляла себе, как Сэм лежит на поляне, раскинув руки, а я у него на груди и ласкаю его смуглое лицо, покрытое легкой щетиной, лепестками синего цветка. Я не знаю, как он называется, но он ассоциируется только с Сэмом. Как бы я хотела иметь право называть его так не только про себя.

А сейчас у обоих жуткие глаза, и я не знаю, чьи пугают меня больше. Белые, выцветшие глаза отца или насыщенные чернотой глаза сына. Но она есть, та синева, она прячется где-то глубоко, там же, где и пряталась улыбка Сэма, там, где прятался его взгляд, от которого сжималось сердце и начинало обжигать глаза слезами от чувствительности и захватывающего дух восторга. На меня смотрит. Мною восхищается. Не так, как все эти плебеи, зависящие от воздействия чар моей расы. Иначе смотрит. И в глазах не только похоть, там есть нечто другое, нечто глубокое и сводящее с ума. Как то беспокойство, когда ворвался в замок демона, или жгучий интерес на тренировках.

И я завороженно обнажала настоящие черты, оттенки, грани, рисунки и эскизы души золотого мальчика, сына самого могущественного существа. Под сгустками ледяного мрака я вдруг нашла его настоящего. И впервые увидела его таким там, в той спальне, где стала ему принадлежать. Это было прекрасней, чем я могла себе представить, обжигающе до костей. Я видела мужские лица во время секса и после, я видела все оттенки самого грязного разврата, такого грязного, что даже самый изощренный маньяк не придумал бы более гадких действ, чем те, что происходили в домах агар. Но я никогда не думала, что мужчина может ТАК смотреть на женщину. Темно-синее небо, которое просочилось сквозь черноту и потянуло меня в себя так высоко, что от одного понимания, что это он во мне, на мне, смотрит на меня, ловя каждый мой вздох, я взлетела над самими звездами, когда мокрые, чувственные губы впились в мой рот. В это мгновение все его тело содрогнулось от наслаждения, рыком мне в рот, выдыхая кипяток оргазма мне в горло, кусая мои губы хаотично, как-то неровно, неумело и вместе с тем бешено, страстно.