– Сослала бы к маме, – улыбнулся Ринат и попытался представить рассерженное лицо Гузель и метёлку в её руках. Но ему это не удалось.
– Вот, – одобрила предполагаемый поступок жены Ахметова Нюся. – Представьте себе! И Мила прозрела! Надоело ей, что Аркаша на её шее сидит.
– Понятно. А потом вы ещё виделись с Горбунковой?
– И не раз. Мы как бы подружились. У Веры характер строгий, и вообще она суховата, хоть девка хорошая. Но со мной Люде проще было.
– И она именно вам продолжала жаловаться на жизнь?
– Иногда. Милка выгнала бы Аркадия. Но тут произошло неожиданное – его мачеха заболела.
– Приёмная мать, – машинально поправил Ринат.
– Не важно! – отмахнулась Нюся. – Но у Милы появилась надежда на обеспеченную жизнь. А мачеха возьми да и начни поправляться. Мила так убивалась! Если бы вы только видели.
– Не довелось, – с деланым сожалением проговорил оперативник и спросил: – Что же произошло потом?
– Ничего не произошло, – вздохнула Нюся.
– Мила больше не говорила вам, что прогонит Аркадия?
– В последнее время нет. Может, надеялась, что мачеха недолго протянет.
– А у неё были основания так думать?
– Этого я не знаю, – ответила Нюся.
Поблагодарив разговорчивую соседку, Ринат отправился к Наполеонову и доложил ему обо всём, что удалось узнать. По лицу следователя оперативник догадался, что что-то в полученной информации заинтересовало его.
Глава 16
Не дожидаясь наступления вечера, Наполеонов позвонил в детективное агентство. Трубку, как всегда, снял Морис и проговорил:
– Детективное агентство «Мирослава» слушает.
– Вот-вот, слушай в оба уха!
– Это ты, Шура?
– А то кто же.
– Мало ли, – неопределённо отозвался Миндаугас.
– Да вы никак звонка клиента ожидаете?
– Нет пока.
– Ага, заливай больше! – не поверил Наполеонов. – Истосковались без работы? Признавайся!
– У нас отпуск, – безразличным голосом ответил Морис.
– Ага, отпуск у них. Ладно, проехали. Я сегодня собираюсь к вам. Что-нибудь вкусненькое будет?
– Что-нибудь будет, – отозвался Морис.
– Миндаугас! Я что-то не слышу в твоём голосе энтузиазма.
– А тебе обязательно нужно его слышать?
– Не то чтобы обязательно, – сбавил напор Наполеонов, – но желательно. И пустился в объяснения: – Ты пойми меня, мил человек, если ты, услышав о моём приезде, не прыгаешь от радости, то можешь поддаться лени и оставить меня без вкусного ужина.
– Да прыгаю я, прыгаю! – не выдержал Морис и рассмеялся.
– Почему же я ничего не слышу? – озабоченно спросил Наполеонов.
– А что ты должен слышать? – попался на его удочку Морис.
– Грохот, естественно! Ты вон какой лось! От твоих прыжков должен такой шум стоять, что хоть уши затыкай. А ты сидишь, как мышь…
– Шура, ты пробудил во мне желание, – сказал таинственным голосом Морис.
– Какое такое желание? – живо заинтересовался Наполеонов.
– Придушить тебя.
– Э нет! Я на это не подписывался, – запротестовал Наполеонов. – Накормить, напоить, спать уложить. Но никакого рукоприкладства. Это не наш метод, – поучительно проговорил он в завершение.
Миндаугас вздохнул.
– Достал я тебя? – сочувственно спросил Шура.
– Ещё как, – не стал скрывать Морис.
– Ну ладно, отдыхай пока, – смиловался следователь, – пока, пока.
Миндаугас что-то ответил ему по-литовски и отключился.
Наполеонов послушал короткие гудки и проговорил удовлетворённо:
– Послал, наверное, по известному адресу.
На самом деле Морис просто сказал ему – до вечера.
Когда Мирослава спустилась вниз, то увидела на кухне размораживающееся мясо, рассыпанные на столе овощи и тесто, подходящее в кастрюле.
– Мы ожидаем гостевой десант? – спросила она.
– Типа того. Звонил Шура и жаловался, что мы, вернее я, не проявляю энтузиазма.
– По поводу чего?
– По поводу его кормления, естественно.
Мирослава вздохнула:
– А может, его вообще к нам не пускать?
– Как это? – не понял Морис.
– Очень просто, держать ворота на замке. У нас тут не трактир для голодных следователей.
– Так он не только следователь, но ещё и ваш друг, – напомнил Морис.
– Вот именно! – согласилась Мирослава. – И мог бы привозить провизию с собой.
Морис невольно рассмеялся.
Мирослава была довольна, что развеселила его и предложила:
– Давай я помогу тебе очистить и нарезать овощи.
– Только добровольных помощников мне на кухне не хватало, – проворчал Миндаугас делано-сварливо и добавил уже обычным тоном: – Вы же знаете, что я люблю всё делать сам.
– Дело хозяйское, – не стала спорить Мирослава. Она не была любительницей приготовления еды. Но и не возражала против того, чтобы помочь ему. Однако Морис принимал её помощь на кухне очень редко. Подхватив на руки кота, она выплыла из кухни.
– Хотя бы Дона оставьте, – крикнул вслед ей Морис, – мне с ним веселее.
– Фигушки, – донеслось в ответ.
Миндаугас вздохнул и принялся за приготовление ужина.
Наполеонов появился возле ворот без десяти семь, а ровно в семь вечера вместе с боем часов он ворвался на кухню.
– Ну что? – спросил он Мориса, жадно вглядываясь в его глаза и расширяя ноздри, чтобы учуять все вкусные ароматы.
Но на кухне пахло лавандой и цитрусовыми. Шура с досады чихнул и обиженно спросил:
– Что это?
– Это значит, что на кухне не только готовят, но и убираются после приготовления пищи, – вместо Мориса ответила Мирослава.
– А саму еду вы куда дели? – возопил Наполеонов.
Детективы расхохотались. Вскоре на столе появились запечённое мясо с картошкой под чесночным соусом, овощное рагу. Из холодильника достали салат с шейками раков. На тарелке горкой высились сырные лепёшки. Пирог лежал под льняным полотенцем и дожидался своей очереди.
У Наполеонова отлегло от сердца, и он расчувствовался чуть ли не до слёз. Детективы только хмыкали.
А после ужина Мирослава стала так пристально рассматривать Шуру, что он встревожился не на шутку.
– Чего ты на меня так смотришь?