Заставь меня прекратить - читать онлайн книгу. Автор: Лиза Бетт cтр.№ 51

Дрожащей рукой взяла в руки оружие, и вспоминая уроки Армана, нажала кнопку, выпуская магазин. Тяжелый и ледяной металл обжигал руки, он оказался полностью заряжен, и я отложила магазин и начала разбирать пистолет, чтобы проверить, есть ли патрон в стволе. Есть.

Самсонов наблюдал.

Мои руки постепенно холодели так же, как металл оружия, и дрожь усиливалась, но я аккуратно разобрала пистолет на запчасти и, разложив их все на белоснежной скатерти, подняла голову на Давида.

– Милая, невинная девочка, которая умеет обращаться с оружием, – он снова издевательски протянул, а я скрипнула зубами, когда он назвал меня невинной. Мы оба знали, что это больше не про меня. Во всех гребаных смыслах этого слова. И все благодаря Самсонову. – Давай, покажи, на что ты способна!

Подстрекнул, став вдруг серьезным, а я ощутила, что адреналин ударил в кровь как фейерверк, и вскинула брови, показывая, что мне скучно. Но руки покорно потянулись к запчастям и начали привычный ритуал. Брат научил меня обращаться с оружием, мы даже игрались с ним на скорость, поэтому без труда собрала пистолет и вставила полный магазин, передергивая затвор.

Самсонов все так же расслабленно сидел на своем стуле, вот только теперь не издевался, а наблюдал за мной с нотками серьезности и настороженности.

А может пустить пулю этому ублюдку в лоб?

Вытянула руку, целясь в Самсонова и тот поднялся и раскинул руки в стороны, подставляя грудь. Медленно крутанулся с раскинутыми руками. Тварь безрассудная! Издевался, но не улыбался. Делал это грациозно и красиво. Ненавижу его!

– Валяй.

Взвела курок, второй рукой охватывая дрожащую правую с пистолетом. Попыталась сглотнуть ком в горле, не получилось. Давид сделал шаг ко мне, а я повела рукой, не спуская его с мушки. Еще шаг, и я почувствовала как по щеке скатилась слеза. Сволочь больная! Ненавижу!

Самсонов сделал еще шаг, и я поднялась со стула, тот упал, спинка долбанулась о блестящий паркет. Я переступила с ноги на ногу, по-прежнему держа Самсонова на мушке.

Я могла все закончить одним выстрелом.

И не могла одновременно.

Еще шаг, и между нами считанные сантиметры. Потом снова, и дуло пистолета уперлось в мощную грудь, скрытую белой рубашкой. Давид замер напротив, а потом медленно поднял руку коснулся моих сжатых на рукояти кистей и чуть передвинул пистолет вправо.

– Сердце тут, если ты целишься в него…

Гул ударов в груди глушил как отбойник. Вдоль позвоночника скатилась капелька пота, глаза резало от напряжения и непролитых слез, но я продолжала эту безрассудную игру, которую затеял этот мудак. Играла по его правилам. Снова, снова и снова.

Психанула, зарычала, толкнула его грудь дулом. Самсонов вздрогнул, а потом осознав, что я так и не выстрелила перехватил мои руки и отбросил пистолет. Тот долбанулся об пол и выстрелил, окно в столовой разлетелось, но мы не обратили на это внимания.

Давид больно завел руки за мою спину и одним рывком смел все приборы со стола. Звон посуды, звук бьющегося стекла оглушил так же, как выстрел, но еще больше глушили удары сердец. Моего и его. Они снова бились в унисон. От взаимной ненависти.

Самсонов грубо усадил меня на стол и дернул к его краю, задирая платье. Он отвлекся на красный шелк, и я выдернула руку из его хватки и долбанула Давида по щеке, тот рыкнул на меня, но продолжил расстегивать ширинку черных брюк. Ударила снова. Толкнула в грудь, дернула второй рукой, но Самсонов лишь смял мои бедра, дернул на себя и прошиб острым как край разбившейся посуды желанием. Одним грубым толчком вошел в меня, заставляя хватать ртом воздух, но не давая шанса дышать тут же смял губы, клеймя их своим жадным до боли поцелуем. Укусила его нижнюю губу.

Зарычал, толкнулся снова.

– Я давал тебе шанс, – так крепко обхватил мою талию рукой, что я даже пошевелиться не могла, не то что отодвинуться. Второй рукой сжал подбородок и с обреченностью смертника поднял полный боли взор и заглянул в мои глаза, а потом вновь опустил его на губы, пряча эмоции. – Какого хрена не воспользовалась?

Заорал, обжигая дыханием губы, и продолжил доводить меня до сумасшествия точными толчками бедер, которые таранили мои разведенные. Бились о них, липли кожа к коже, когда проникал до основания, растягивая собой без остатка.

– Почему, Кристина? – рычал в губы, взведенный до предела этой яростью, что разъедала обоих. Она грозилась уничтожить нас, но сперва мы захлебнемся в ней как в океане боли и порока, в котором топили друг друга день за днем. – Почему?

– Ты знаешь, почему… – выдохнула и прикрыла глаза, разум рассыпался на кусочки, разлетелся в клочья, перестал существовать на миг. Краткий и острый миг удовольствия, которое затмило ненависть к Самсонову и заставило поймать его озверевший взгляд. И ответить ему без слов.

А потом накрыло и его.

Дернулся, вздрогнул внутри и вдолбился так глубоко, что стало больно, но я позволила ему это, потому что дура.

Влюбленная дура, спятившая от всего происходящего и совсем не думающая головой.

Он кончил внутрь.

Выдохнула, Самсонов тоже. Не отводя губ от моих. И замер, тяжело дыша. Почти со свистом.

– Сегодня у тебя был первый и последний шанс закончить все быстро, – поднял голову, все еще находясь во мне и отвел прилипшую прядь со щеки собственническим, даже нежным жестом. – Но ты его проебала. Больше я тебя не отпущу.

Это я итак знала. Правда он пока не понимал, насколько близок к истине.

Ведь тест, который я сделала накануне оказался положительным.

Загипнотизированная задумчивостью в карих глазах не сразу очнулась от этого дурмана. Уперлась ослабшими руками в грудь Самсонова и попыталась оттолкнуть, но Давид перехватил мои запястья и удержал взгляд.

Стало душно.

– Если ты снова попытаешься меня предать, я убью тебя, – произнес нежно, и меня затопило неправильное чувство умиротворения. В его тоне явно читалась усталость и смирение. И еще кое-что, о чем боялась даже думать.

– Почему? – произнесла онемевшими от его поцелуев губами, мой голос было едва слышно от сходящей волны удовольствия.

– Потому что я люблю тебя.

Не могла произнести ни слова в ответ, только мои руки скользнули выше к шее Самсонова, а пальцы зарылись в темные волосы. Я попыталась справиться с эмоциями, но глаза все равно наполнились слезами, и я часто закивала в ответ на его немой вопрос.

Он обхватил меня так жадно и сильно, что казалось ребра хрустнут. Дышать было невозможно, да это и не было нужно, хотелось только раствориться в его руках и остаться так навсегда.

Эмоции душили, жар его рук плавил кожу, а сердцу было тесно в груди, и оно дробью стучалось наружу.

– Я миллион раз проклинала себя за то, что не прогнала тогда Абрамова…