Несмотря на запреты - читать онлайн книгу. Автор: Кэти Свит, Екатерина Аверина cтр.№ 41

Вспоминая, что я вообще-то спортсмен, а не часто бухающее чмо, перехожу на бег, выравниваю дыхалку и срезая дворами буквально вваливаюсь в двери клиники тяжело дыша.

— У вас что-то случилось? — ко мне подбегает девушка. То ли медсестра, то ли вообще с ресепшена. Я ни черта не вижу, со лба капает пот. — Вот, возьмите, — протягивает мне салфетку, но тут же сама начинает промокать влагу. — Присядьте, я сейчас врача позову.

— Не надо мне никого, — торможу это перепуганное рыжее недоразумение. — К вам мужчину привезли. Сердце. Скорее всего в реанимации. Фамилия: Селехов

— Сейчас узнаю, — медсестра убегает, возвращается с доктором.

— Здравствуйте. А вы ему кем приходитесь, — задает стандартный вопрос мужчина в голубой форме.

— Сын. Паспорта нет с собой, хотя… — достаю мобильник, там вроде была фотка.

— Не надо, — отмахивается врач. — Ника, дай молодому человеку халат и бахилы, — через пару минут мне на шею кинулась Алиса. Зареванная малышка забыла обо всем дерьме, что между нами было и тихо расплакалась. Сначала неуверенно, но потом гораздо смелее прижал ее к себе, погладил по спине.

— Тише, ты, тише, Лис. Он крепкий, тебе ли не знать, — стараюсь немного разрядить обстановку, чтобы она вытерла слезы. Перевожу вопросительный взгляд на врача. Он сочувствующе разводит руками.

— Сердечный приступ. Судя по данным обследования, которые мы успели получить, он себя сильно запустил. Состояние тяжелое, едва смогли стабилизировать. Обещать ничего не могу, прогнозов не даю. Делаем все необходимое. Ждем, — заключает док.

— Сейчас подъедет его лечащий врач. Думаю, он поможет вам быстрее поднять на ноги моего отца.

— Хорошо, — сдержанно кивает мужчина. — Кто-то один может к нему зайти. На пять минут!

— Понял. Спасибо, — подталкиваю Алису к палате. — Иди уже, — отвечаю на вопросительный взгляд. — Я не заслужил, — усмехаюсь, присаживаясь на кушетку у стены.

Приезд Тимура многое изменил, врачи начали общаться, медперсонал разговаривать, все резко оказались людьми. Стоило Селехову-младшему дать понять, что я не пустое место для их семьи, как ко мне стали совершенно иначе относиться. Вот, что значат деньги. И их отсутствие тоже. На самом деле мерзко и противно, но мне сейчас на все наплевать! Единственное, что беспокоит — здоровье Руслана.

— Тимур, он выгнал меня, — озвучиваю вслух суровую правду. — Так что если идти к нему, то всяко не мне, — опускаю голову, сажусь на скамейку, мечтаю слиться со стеной.

— Не неси чушь, Алиса! — раздражается мужчина. — Он влюбился в тебя по уши! Как пацан! — слова больно бьют в самое сердце, я не выдерживаю, закрываю руками лицо, содрогаясь от рыданий. Секунда и тут же оказываюсь сжата в медвежьих объятиях, утыкаюсь в широкую грудь, выпускаю горе наружу.

— Все будет в порядке, — успокаивает, гладит меня по голове. — Отец сильный и упрямый мужик, ты же знаешь! Прощаться с этим светом он явно не спешит. Значит выкарабкается! Мы его не отпустим! — тихим голосом продолжает убеждать то ли меня, то ли самого себя. Слова действуют. Поддержка помогает. Нахожу силы, чтобы сжать волю в кулак и держаться. Ради него. Ради нас.

— Так кто из вас идёт к больному? — резко обрывает мгновение лечащий врач.

— Я, — утирая слезы твердо заявляю, с благодарностью смотрю на Тимура, тот кивает.

— Следуй за мной, — бросает мужчина, направляясь по коридору к заветной двери. Срываюсь за ним.

Пиканье приборов, запах стерильности и спирта, аура боли и надежды, что пропитали стены насквозь. Сгораю заживо.

Делаю неуверенный шаг вперёд, сердце заходится в бешеном ритме, гонит по венам вместо крови смесь из волнения, страха потери и горькой любви. Руслан настоял, чтобы мы расстались. Как хорошо, что я не смогла сразу уйти. Что вернулась.

Всхлип. Раскрытая ладонь, прижатая к груди, судорожный вдох. Перед глазами стоит пелена из слез.

— Руслан, мой любимый… Мой милый… — подлетаю к лежащему без сознания мужчине, обвитому проводами, трубками, приборами, капельницами. Их вид пугает до колик, но гораздо ужаснее видеть своего мужчину, лежащего без сознания. Перед глазами снова мелькают страшные картины, как я нашла его, как звонила в "Скорую", как носилась по квартире от Руслана и до нужных предметов, что называли врачи. Как не давала ускользнуть жизни. Как отдавала всю себя, лишь бы его спасти.

— Вы молодец, — мне на плечо ложится широкая мужская ладонь. — Он обязан вам жизнью, — заключает лечащий врач.

— Думаете? — спрашиваю. Поднимаю наполненные слезами и надеждой глаза на уставшего мужчину, он порядка трёх часов подряд не отходил от Руслана ни на шаг, смерял показания, сверял данные, вводил лекарства, проводил какие-то манипуляции. Сам. Без помощи медсестер.

— Знаю, — заверяет с твердой убежденностью в своей правоте. Отходит в сторону, снова застывает перед показаниями приборов, сверяет с таблицей, что держит в руке. Хмурится.

Меня не пускали в палату, не предоставляли никаких сведений, держали в полнейшем неведении, прогоняли отовсюду, откуда могли. Я не ушла. Я стояла напротив стеклянной перегородки, через которую можно было видеть край кровати Руслана, и ни на секунду не отрывая взгляда следила за всем, что там происходит. Медсестра несколько раз подходила ко мне, делала замечания, но в конечном итоге смирилась и не стала меня отгонять. Как же я ей благодарна!

— Доктор, — с неприкрытой надеждой смотрю в затылок мужчине. — Какие у него шансы выжить? — спрашиваю, а у самой голос дрожит.

— Мы с вами сделали все, что смогли, — печально заверяет меня, внутренности скручиваются в тугой узел. — Теперь все зависит от него самого.

Молчу. Перевариваю услышанное. Пытаюсь смириться.

— Можно мне и его сыну побыть с ним? — чуть ли ни молю. Мужчина разворачивается, внимательно смотрит на меня, я стойко выдерживаю его взгляд. Врач смягчается.

— Ничего не трогать, больного не волновать, при малейших изменениях сразу же вызывать меня, — строго наставляет врач. — Вот кнопка, — показывает на кнопку, расположенную на кровати.

— Спасибо! — благодарю мужчину, а сама бережно беру Руслана за руку, целую её, прижимаюсь щекой, закрываю глаза. — Любимый, пожалуйста, вернись к нам, — шепчу еле слышно, но почему-то я твердо уверена, что Руслан слышит.

С трудом разлепив веки не сразу понимаю, где нахожусь. Медленно поворачиваю голову в бок. У окна стоит изящный и такой родной силуэт. Я знаю каждый изгиб ее фигурки, как пахнут ее волосы, помню вкус ее поцелуев.

Стойкое ощущение, что это всего лишь сон. Стоит протянуть руку, силуэт, подсвеченный солнцем, бьющим из окна больничной палаты, исчезнет, как фантом, лопнет и растворится, как мыльный пузырь, переливающийся всеми цветами радуги.