Сокола видно по полёту - читать онлайн книгу. Автор: Натали Натали cтр.№ 30

С того первого раза его больше не брали на захват обозов, чему он был очень рад. И сейчас, когда Ивер снова заговорил о неизбежном, напомнив, что убивать всё же придётся, Роберт насупился.

— Я не буду нападать на своих людей, — сказал он твёрдо, глядя в масленые глаза дотракийца. — Не буду их убивать… Я же их лорд! Как ты не понимаешь?!

— И как же ты собираешься вернуться, если не сможешь стать Обгорелым, а, лорд? А ты им не станешь, если будешь спорить. Приказы вождя или Красной Руки не обсуждают. Их выполняют.

— Я не собираюсь спорить. Но можно же приносить пользу клану как-нибудь ещё?! — стоял на своём Роберт. — Я заслужу право стать Обгорелым! И буду делать всё, что угодно. Но я не буду убивать жителей Долины!

Ивер вновь пожал плечами. Позицию Роберта он не разделял, упрямства не понимал — под обстоятельства нужно приспосабливаться, иначе не выживешь. Выхода нет. Так думал старый мудрый дотракиец.

Грай не видела своего друга уже несколько дней — Роберт снова ушёл на охоту с Ульфом, Атли и Торстеном. С тех пор, как он перебрался в шатёр к ребятам, ей удавалось глянуть на него лишь мельком, когда проходили утренние тренировки на поляне, а она с другими девушками бегала к ручью полоскать бельё. Изредка Грай подкарауливала его на тропинке, чтобы переброситься парой слов — большего ей добиться не удалось ни разу.

— Роберт, гнедая кобыла принесла вчера жеребёнка, — говорила она. — У него белая звёздочка на лбу, а сам он светло-рыжий. Такой красивый! Пойдем посмотрим на него.

— Я не могу, Грай. Бегу в кузню к Смэду, сегодня моя очередь помогать ему… Он очень сердится, если кто опаздывает.

— Роберт, я заприметила в лесу заросли черники, — говорила она в следующую встречу. — Ягоды уже совсем спелые. Пойдём собирать?

— У меня ночное дежурство сегодня… за вторым перевалом… Надо успеть котомку собрать.

— Тебя взяли в дозорные?

— Нет. Твой отец сказал, что только Обгорелый может присматривать за подходами к лагерю. Но он разрешил мне ходить вместе с дозорными.

— Это значит, он тебе доверяет. Не думает, что ты удерёшь.

— Я не удеру. Я дал ему слово. Сказал, что клянусь своей честью. Я не сбегу, Грай.

— Я верю тебе, Роберт. И что ты там делаешь?

— Учусь и чем-нибудь помогаю. Я уже умею разводить бездымный костёр. И специальный «говорящий» костёр тоже умею. Шигга учит меня подавать и читать дымовые сигналы. Прости, мне надо бежать…

Роберт не высыпался, ел на ходу, постоянно подменяя кого-нибудь в карауле, первым вызываясь чинить изгородь для лошадей, разделывать туши для коптильни, валить сухие деревья, а потом срубать с них ветви и пилить на чурки. Он брался за всё, что угодно, лишь бы не грабить обозы. Иногда Роберт сам поджидал Грай у ручья, чтобы поделиться новостями.

— Я подстрелил оленя! — радостно похвалился он однажды, а затем подхватил её за талию и закружил, смеясь: — Своего первого оленя, представляешь?

Она засмеялась вместе с ним, от всего сердца радуясь его успехам:

— Ты молодец, Роберт! Ты такой молодец!

С удивлением, словно наблюдая со стороны, Роберт отмечал, как его ладони грубеют, покрываясь мозолями, что с каждым днём орудовать топором ему всё легче, чтобы снять шкуру с добычи, требуется всё меньше времени, а Сверр на парных тренировках всё чаще отступает. Боль в натруженных мышцах приносила удовольствие, а от умения управлять собственным телом — скрещивал ли он копья с Торстеном, скакал ли на лошади, сигая через изгородь, перебирался ли с дерева на дерево, цепляясь за ветви только лишь руками — распирало неведомое ранее чувство гордости.

После той жестокой шутки с костром Сверр притих, к Роберту больше не придирался, хотя Грай сказала, что радоваться рано, и нужно быть начеку. Роберт сильно не расслаблялся, но с некоторых пор и не зацикливался на своём недруге — у него были дела поважнее. Он старался как можно меньше находиться в лагере, чтобы не попасться на глаза Тиметту и избежать необходимости идти грабить обозы. Поэтому отправлялся с дозорными на самые дальние рубежи, поднимался с заготовителями льда высоко в горы напилить ледяных глыб для погреба, а потом, скользя по искристому насту обёрнутыми рогожей ногами, тащил тяжёлые сани вниз, там вьючил лошадей и вёл их в поселение. Или уходил на многодневную охоту с Хджордис, Хагеном и другими Обгорелыми, которые всё ещё продолжали презрительно плеваться при его приближении. Поддерживая ночью костёр, Роберт вместе с дежурными охранял сон остальных, а утром расторопно подавал им медные кружки с бодрящим травяным настоем, пропуская мимо ушей язвительные замечания недоброжелателей, которых с каждым походом становилось всё меньше.

И пришёл день, когда Ульф как-то сказал Роберту небрежно, принимая из его рук полосы копчёной лосятины и укладывая их в берестяной короб ровными рядами:

— В следующем году Вилфред и Тове принесут свой дар Огненной ведьме. Они станут мужчинами. Ты не думал тоже немного подпалить свою изнеженную шкурку? Чтоб она не была такой омерзительно нежной?

— А мне разрешат? Я ведь пленник. Это возможно? — спросил Роберт, с трудом сдерживая ликование. Он отвернулся к коптильне и начал вынимать оттуда очередную порцию мяса, чтобы немного унять волнение и не показать, как много услышанное значит для него.

— Раньше говорили, что все драконы издохли, а теперь болтают, что их целых три где-то летает… Так что в этом мире возможно всё, — хмыкнул Ульф.

«Год пройдёт быстро, — уговаривал себя Роберт. — Я стану Обгорелым. А потом уйду. Никто меня не остановит!»

Народу на поляне собралось немало, в основном молодые Обгорелые и малыши — все с интересом наблюдали, как троица самых взрослых парней делала первые в своей жизни Ведьмины свечи.

— Завтра День Посвящения, ребята сейчас будут делать свечи. Хочешь посмотреть, Роберт? — спросила Грай, поймав его по дороге с озера. Она так привыкла к отказам, что сильно удивилась, когда он согласился.

Роберт следил за действиями Торстена, Сверра и Ола внимательно, стараясь не пропустить ни одного движения — придёт время, и он должен будет сделать то же самое. И не ошибиться.

Чурбаки для свечей высотой и в диаметре около десяти дюймов заготавливали заранее, хорошенько просушивали. Выбирали тщательно — без сучков, с ровными волокнами, чтобы жар шёл ровный. Подходило далеко не каждое дерево. Из-за твёрдой древесины из железноствола или дуба свечи не делали. Из сосны и ели тоже — они смолистые. Чаще всего брали берёзу. Как Роберту пояснила Грай, от неё шёл хороший жар.

— Хороший жар? — переспросил он, ёжась.

— Ага.

Они стояли рядышком и смотрели, и Грай, гордая собственной осведомлённостью и довольная присутствием Роберта, просвещала его вполголоса. Тем временем парни аккуратно раскалывали свои чурки на несколько частей. Торстен, ловко орудуя новым ножом, выпятил губы вперёд, сложив их трубочкой. Сверр, напротив, от усердия закусил нижнюю губу, а Ол шмыгал носом и время от времени вытирал его рукавом. Закончив, они разложили клинья перед собой в ряд и теперь брали их по очереди и осторожно снимали стружку с серединки каждого сегмента, откладывая соскобленные деревянные завитушки кучкой в сторону. Когда все части были подготовлены, их собрали обратно в целое полено, после чего ребята попытались просунуть пальцы в получившиеся отверстия.