Каста Неприкасаемых - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Емельянов cтр.№ 44

Гор сегодня словоохотлив. Я не знаю почему, но пользуясь случаем спешу получить ответ на очень интересующий меня вопрос. Меня сильно тревожит и волнует то, что я до сих пор понятия не имею на какое дерьмо согласился и что конкретно означает понятие Крысиная яма.

У Лириана, понятное дело, спрашивать я не мог, у Парса даже спрашивать было бессмысленно. Максимум, что удалось с него получить кроме кривой усмешки, это пугающая фраза – худшее из того, что ты можешь себе представить. Сегодня в дороге пытался расспросить Кабура, но этот болтун налил больше мути, чем хоть что-то прояснил. Наверное, Ильсана могла бы помочь, но с той памятной ночи я ее больше не видел, так что все это время мне пришлось мучиться неведением. Конечно, я не совсем простачок и прекрасно понимаю, эти бои не спортивные турниры, и без всяких сомнений мне придется убивать. Я даже с этим уже смирился. Мои будущие противники сами выбрали свой путь, и смерть на арене их собственный выбор. Пусть я играю с ними не совсем честно, но у меня нет возможности это изменить. Меня загнали в угол. На кону даже больше, чем моя жизнь, на кону моя самая заветная мечта. Мое сокровенное желание, моя любовь, моя Ильсана! Я должен накопить денег на побег, а бежать придется далеко, ведь в пределах империи нам с Ильсаной места не будет. Я должен это сделать, и я это сделаю чего бы мне это не стоило. Ильсана будет моей, даже если мне придется завалить трупами все эти чертовы крысиные ямы.

Все это проносится в моей голове, пока Гор издает какие-то невразумительные звуки, кои, по его мнению, должны показать мне, что он раздумывает отвечать на мой вопрос или нет. Наконец, он решает, что достаточно поиздевался и продолжает:

Разумному существу уже само название Крысиная яма должно было бы подсказать в чем тут задумка, но вы, люди, совершенно неспособны логически мыслить. Даю тебе подсказку. Есть у вас такое поверье, если кто-то хочет избавиться от крыс, то кидает в одну яму несколько десятков этих тварей. Их не кормят, и очень скоро они начинают жрать друг друга. Та крыса, что останется в яме победителем, настолько привыкает убивать своих сородичей, что когда ее выпускают на волю, то она не успокаивается, пока не истребит всех крыс в округе. – Сделав паузу, Гор ждет моей реакции, и я знаю, чего он хочет. Этаких дурацких вопросов: И что? Как связать это с боями? Или что-нибудь подобное, что позволит ему высокомерно и назидательно прочитать мне еще одну нотацию о общечеловеческой тупости. Мне его рассказа достаточно, и суть того, что меня ждет на арене вполне понятна, поэтому я упорно молчу, хоть и знаю, как его это злит. Пусть позлится, это ему за глумление над родом человеческим.

Гор не из тех существ, что могут легко сойти с задуманного сценария. Не дождавшись от меня положенной реплики, он тут же решает взять всю задуманную сцену на себя и продолжает:

Итак, я вижу по твоему молчанию, что ты до сих пор тормозишь и не догадываешься в чем суть. И в этом твоя главная проблема, Юни. Ты слишком туго соображаешь.

От его тона так и прет самодовольством, но я успеваю отметить, что может быть впервые демон назвал меня по имени. С ходу даже не могу представить к чему бы это, а в тоне Гора явно слышится наигранная ироничная усмешка.

Крысиной ямой это называется уже потому, что это действительно яма. Радиусом шагов тридцать, не больше, в которую сбрасывают десяток таких как ты. Без брони, без шлемов, лишь с мечом и щитом, и остаться от этого десятка должен только один. За три дня праздников проведут шесть таких боев, а потом всех победителей соберут в финальной яме. Выживший получит звание «Крысиный владыка» и главный приз. – Подумав, и вновь не дождавшись моих эмоций, он подытожил с заметной брезгливостью в голосе. – Согласен, зрелище не для интеллектуалов. Настоящая кровавая бойня, но, как ни странно, эти бои пользуются большой популярностью в аристократической среде. На трибунах Крысиных ям можно увидеть самых влиятельных и богатых людей города, да и ставки там не для бедняков, а приз победителю, бывало, доходил до десяти империалов.

Рассказ демона, надо сказать, произвел впечатление. Как ни настраивал я себя на худшее, но такого даже представить не мог. Охватившее меня мрачное настроение немного развеяла лишь последняя новость.

«Десять империалов, это тысяча динаров». – Быстро пришла подсказка на едва скользнувший вопрос, и я чуть не ойкнул. Такая сумма никак не укладывается в моем мозгу, где даже одна серебряная монета и то целое богатство. Не в состоянии измерить эту цифру чем-то материальным, я вдруг подумал о том, что раз это такая огромная сумма, то для побега, скорее всего, ее будет достаточно, а значит, все можно будет решить за один раз, уже в эти праздники. Уныние тут же сменилось радостью и надеждой, что уже через три дня мы с Ильсаной сможем быть вместе!

Взбрыкнув на очередной выбоине, телега резко свернула и, проехав в арку ворот, остановилась. Через мгновение откинулся полог, и показалась голова Парса.

– Выходи! – Кивнув в мою сторону, он отошел и дождался пока я вылезу и разомну затекшие ноги. Затем показал на одну из множества выходящих во двор дверей. – Посидишь здесь до вечера. За тобой придут.

Бойцы Парса вместе с каким-то местным здоровяком уже открыли предназначавшуюся мне камеру, и, вздохнув, я медленно направился к чернеющему дверному проему. Каморка в точности как в Кали-Сан, три шага в длину, три в ширину. Потолок почти над головой, вверху маленькое окошечко, а на полу циновка, кувшин воды и завернутый в кусок ткани хлеб.

– Прямо стандартный набор смертника! – Раздраженно бормоча, прохожу вовнутрь и слышу за спиной звук захлопнувшейся двери и грохот упавшего затвора.

***

Сквозь решетку вижу ночное небо и противоположную стену ямы в оранжевых пятнах горящих факелов. В ушах стоит идущий с трибун гул, и кажется, что там шумят вовсе не люди, а рычит многоглазое чудовище в предчувствии кровавой жатвы.

Стою перед решетчатой дверью и жду сигнала. В правой руке меч, в левой маленький круглый щит, на голове красная повязка, скрывающая касту. Надрывно гудит труба, и к реву зрителей добавляется душераздирающий скрип ползущих вверх решеток. Этот звук говорит мне, что открываются все десять выходящих на арену камер, и значит, пришел час икс, когда надо выходить и отвечать за свое обещание.

Делаю шаг вперед, ожидая представления бойцов или хоть какой-то вступительной части, но здесь такой ерундой не заморачиваются. Удар слева обрушивается, не дав мне даже полностью выйти на арену. Каким-то чудом успеваю принять его на щит и рефлексивно отступаю обратно к решетке. Эти полшага назад спасают меня от еще одного удара, просвистевшего перед самым носом.

Уф! Сжимается сердце, и обрушивается запоздалое понимание, насколько я не готов ко всему этому безумию. Мне нужна хотя бы пара мгновений для адаптации, но их нет. Остервенелый сосед явно расценил мое отступление как слабость и накинулся на меня с одержимостью голодной гиены.

Спина прижата к решетке, взгляд нацелен на искаженное яростью лицо. Навстречу узкие прорези глаз, полыхающие звериной злобой. Удар, еще один, и еще! Я еле успеваю отражать этот навал, как вдруг мой безумный противник неестественно замирает и с уголка его рта появляется кровавый ручеек. Еще через миг он валится мне под ноги бесформенной тушей, открывая стоящего за ним убийцу. Тот, словно любуясь своей работой, на мгновение замирает, и на его щербатом лице появляется довольный оскал. Вся фигура этого здоровенного мужика с окровавленным мечом выглядит как кошмарное назидание погибшему – ты слишком увлекся, дружок, а на этой сцене «глаза на затылке» нужно держать постоянно открытыми.