Хочу тебя любить - читать онлайн книгу. Автор: Елена Тодорова cтр.№ 41

В душе я обнаруживаю, что у меня начались месячные. Вижу в этом начало спасения, списывая свое внезапное отчаяние на гормоны. Да и если учесть все эмоции, которые пришлось пережить за последние дни, неудивительно, что я чувствую себя истощенной.

Приказывая себе успокоиться, вскрываю пачку оральных контрацептивов, которые мне еще летом прописала гинеколог, и, внимательно изучив инструкцию, начинаю прием. А после надеваю теплую пижаму, делаю себе чай и забираюсь с кружкой под одеяло.

Неплохо бы взяться за работу, но я позволяю себе еще один выходной, обещая, что с понедельника наверстаю. Стягиваю с полки первую попавшуюся книгу и достаточно успешно отключаюсь от реальности. Однако не проходит и получаса, как мой телефон сигналит о входящем. Притихшее было сердце моментально разгоняется. Еще до того, как я читаю сообщение и вообще вижу имя абонента. А уж после…

Mr Бойка: Как мне тебя не искать? Я тоскую, как псина.

Mr Бойка: Что не так-то?

Mr Бойка: Скажи, я приеду.

Mr Бойка: Или ты ко мне?

Mr Бойка: Давай заберу на нейтральной территории.

Mr Бойка: Идет?

Mr Бойка: Варя?

Mr Бойка: Я же вижу, что ты все читаешь.

Mr Бойка: Почему молчишь?

Отзываюсь на эти сообщения всей своей душой. Верю, что тоскует. Чувствую это. И сама умираю, как хочу оказаться рядом с ним. Но правильно ли будет, не дав сердцу успокоиться, броситься в новую пучину?

Варвара Любомирова: Мне просто нужно выдохнуть и подумать, Кир. Все хорошо. Клянусь. Пожалуйста, дай мне время.

Mr Бойка: Ты меня… Да?

Mr Бойка: ???

Mr Бойка: ???

Варвара Любомирова: Конечно, да.

Mr Бойка: Напиши.

Mr Бойка: Или лучше давай голосовуху.

Если бы эти сообщения не кричали чувствами, я бы, возможно, закатила глаза от его наглости. Но я ведь понимаю, что он давит не просто по привычке. Его, как и меня, кроют эмоции.

Варвара Любомирова: Голосовое сейчас не могу. Извини.

Варвара Любомирова: Я тебя все!

Варвара Любомирова: *сердечко*

Бойка не отвечает. Светится онлайн. В какой-то момент карандаш начинает писать, потом вдруг замирает и пропадает, словно он стирает.

Долгая пауза.

Мое волнение усиливается. Топит трезвость, благоразумие, осторожность. Совсем как в тот четверг, толкает к действиям. Я почти решаюсь ему позвонить, чтобы договориться о встрече, когда Кир, к моему величайшему изумлению, присылает стикер – огромное розовое сердце.

Стикеры и Бойко? Бойко и сердце? Розовый и Бойко?

Радость вновь расцветает в моей душе. Забивает тревогу и прочие переживания. Возносит на вершину. Улыбаясь во весь рот, прижимаю к груди телефон. На долгое мгновение замираю.

На самом деле не могу точно сказать, сколько времени проходит. Погружаюсь в воспоминания. Краснею, бледнею, дрожу, тренирую ритмику сердца, развиваю его скорость. Пусть привыкает!

Прерывает мои мысли тихий и, я бы сказала, чересчур осторожный для общаги стук в дверь. Выползаю из-под одеяла и, прижимая ладони к горящим щекам, иду открывать.

При виде Карины мое рвущее все пределы сердце резко останавливается. Обрывается и летит куда-то вниз.

– Привет, – это слово сквозь шум в голове с трудом доходит до меня. – Я… Хочу с тобой поговорить. Можно?

Перед клубом думала, что мне плевать на всех. На Карину в том числе. Но это не так. Я не желаю сопереживать ей. Запрещаю себе, пытаясь блокировать все эти чувства на старте. Однако смотрю в ее потухшие глаза и разрываюсь от самых настоящих мук совести.

Молча впускаю в комнату. Отхожу к окну и, обхватывая себя руками, застываю.

– Прости, это, наверное, выглядит глупо… – начинает Карина, сдабривая речь бурной жестикуляцией. – Но я просто… Просто в отчаянии! Кир… – выговаривая его имя, дрожит губами. Чтобы не допустить того же, прижимаю к своему рту кулак. – Я подумала, может, ты с ним поговоришь? Спросишь обо мне? Почему… Почему он решил разорвать наши отношения? Пожалуйста, пожалуйста… – стремительно сокращая расстояние, в каком-то умоляющем жесте хватает меня за руки. – Очень прошу! Я… Я хочу понять, что… Что сделала не так? Есть ли еще шанс?

А я хочу… В эту секунд хочу выйти в окно, лишь бы избавиться от нее и от тех чувств, которые она во мне вызывает.

– Поговоришь?

– Я… – с трудом выдыхаю. – Я не могу. Мы не общаемся, – все, что приходит мне на ум. – Все знают. Странно, что ты не заметила! Мы в ссоре с начала лета, – тараторю быстро, не позволяя себе думать.

– Как? Ну как? Почему?

– Это… Трудно объяснить, – выговариваю немного жестко и выдергиваю из ладоней Карины свои руки. – Прости. Мне нужно отдохнуть. Можешь уйти?

– Да… – плечи девушки опускаются. – Извини, что побеспокоила.

Дверь закрывается, и я вновь погружаюсь в мрачное состояние. Разве что не плачу. Запрещаю себе. Чтобы как-то отвлечься, впервые после примирения мамы с отчимом еду к ним в гости. Общение проходит холодно, как мать ни пытается лебезить и угождать. Причем в обе стороны – мне и мужу своему. Судя по всему, ходит перед ним по струнке. Смотрю на него и ненавижу.

Как хорошо, что Кир на своего отца совсем не похож.

– Правда, Варенька… – врывается в мои мысли голос мамы. – Зачем тебе ютиться в общежитии, когда у нас такой прекрасный дом?

– Мне там нравится, – сухо роняю я.

Смех мамы звучит истерично.

– Глупость какая! Как там может нравиться? – восклицает визгливо. Либо у меня полный сдвиг, либо она вместе с Ильдаровичем на каких-то препаратах. – Когда ты смоешь этот кошмарный синий цвет? Ну, ты же не кукла! Скажи, Ренат…

«Этот» лишь презрительно кривит губы и пожимает плечами.

– Мне пора, – поднимаюсь из-за стола, не дожидаясь какой-то реакции. – Спасибо. До свиданья.

Последнее, что слышу в этом доме, стук моих же каблуков по мрамору. Он звучит чаще, чем удары моего замедленного сердца.

Этот визит ничего нового в мою жизнь не привносит, но, вымотав остатки сил, помогает быстро отключиться вечером. Прежде чем уснуть, отправляю Киру сообщение… Позже перечитаю и соглашусь с рассвирепевшим Бойко, что формулирую странно. Позже.

Выдыхай, Центурион. Крепость взята.

© Кирилл Бойко

Дико. Странно. Тревожно. После близости держаться от Любомировой в стороне тяжелее, чем до. Мотает. Есть не могу. Курить забываю. Воздух таскаю внатяжку. Все внутри скручено и сплавлено в одну бесформенную груду. Тянет. Горит. Ломает.