Шишли-мышли - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Монакова cтр.№ 24

— У Сонии просто очень понимающая и мудрая мать, — подмигнул мне в ответ и дядя Притам. — Она, как выяснилось, была в курсе событий и даже помогла молодым бежать. Удивительная женщина… — его голос сделался нежным и мечтательным.

— Дядя Притам!.. — воскликнула я, боясь озвучить вслух свою догадку. Он засмеялся и кивнул.

— Ты права. Мать Сонии — та самая особа, которую я любил когда-то… И из-за которой остался в Индии. Но больше — тс-с-с! — ни слова об этом.

На сердце у меня было светло и празднично. Даже вопящий, как резаный, сабдживала не испортил моего рождественского настроения. В конце концов, каждый зарабатывает себе на хлеб насущный так, как умеет… Я даже решила махнуть рукой на свою гордыню и помириться с Максом, когда он вернётся. Подумаешь — разыграл неудачно! Сколько можно дуться и портить себе жизнь. Ведь самое главное — мы любим друг друга, мы нужны друг другу, у нас семья… А тридцать первого декабря можно нарядить пальму и устроить индийский Новый год с оливье (пусть даже без колбасы), винегретом и болливудскими хитами по всем телеканалам!..

Открыв почту, я увидела во входящих новое сообщение от знакомого отправителя с мейлом «dzhin». Канхайя?.. То есть, Макс?.. Что всё это значит, неужели глупые шутки не закончились?

«Хочу загладить свою вину, малыш, — было в письме. — Думаю, ты обрадуешься. Я только что забронировал билеты на двадцать девятое. Прости, раньше не получилось… и у нас будет всего пять дней. Но самое главное — на Новый год мы с тобой летим в Москву! Любящий и преданный — ДЖИНН».

Наконец-то весна!.. Я обожаю это время, потому что у нас в Гуджарате ^[1] самые длинные, самые счастливые школьные каникулы начинаются как раз в конце марта. Целых два месяца свободы, без этих нудных ежедневных: «Да, мэм!.. Нет, мэм!.. Слушаю, мэм!.. Простите, мэм!..» Не надевать противную школьную форму, осточертевшую за годы учёбы, не видеть напыщенную физиономию директрисы мадам Гупты, её выпученные, как у хамелеона, глаза за толстенными линзами очков, её бесцветные губы, всегда собранные в презрительно-брезгливую ниточку… Ах, забыть о школе, забыть — впереди только развлечения и праздники!

А вот моя мама весну просто ненавидит. Она до сих пор плохо переносит здешний климат, хотя прожила в Индии почти шестнадцать лет. В апреле и мае температура воздуха поднимается до плюс пятидесяти в тени, и мама говорит, что это её «убивает и морально, и физически». Мне не нравится, когда она так говорит — даже в шутку. Я вообще не люблю думать о смерти. Сильную жару я тоже недолюбливаю, но помирать из-за неё не собираюсь. Холод я ненавижу куда больше. А маму в эти весенние месяцы даже на улицу не вытащишь до захода солнца. Лежит целыми днями на диване с книжкой, обдуваемая кондиционером, пьёт воду большими стаканами, и только к ночи выходит в сад или на крышу — глотнуть свежего воздуха. Кстати, ни разу не видела, чтобы матери моих подружек и одноклассников когда-нибудь брали книгу в руки. А моя мама читает много, каждый день — ещё одна «странность», которую ей не то чтобы не могут простить, но по поводу которой до сих пор недоумевают и тихонько крутят пальцем у виска.

Да, моя мама странная, по мнению соседей. Все называют её «ангрези» ^[2], хотя вообще-то она из России. Вечная чужестранка и незнакомка. Но я знаю, что она у меня самая лучшая на свете, я её так сильно люблю!..

А вот дади и дада ^[3] — бабушка с дедушкой, — её не переваривают. Мама прекрасно знает это и говорит, что они её «просто терпят». Дади, надо сказать, более терпеливая — наверное, примирилась с судьбой за эти годы. Неприязнь к маме она тщательно скрывает за формальным соблюдением приличий. А дада порой очень сурово разговаривает с мамой, глаза метают громы и молнии — ну просто Амитабх Баччан в фильме «Месть и закон». Ему в ней всё не нравится. Он часто сокрушается вслух, что не о такой жене мечтал для своего единственного сына.

Мой папа учился в России на доктора, там же познакомился с мамой, влюбился, сделал предложение, и после учёбы они приехали в Индию, чтобы пожениться. У родственников отца был шок! Папе уже присмотрели здесь хорошую невесту с приданым; дело было почти слажено, родители девушки обещали подарить на свадьбу машину и пятнадцать лакхов рупий ^[4]. И вдруг — скандал, брак по любви с бесприданницей, ангрези, распущенной иностранкой! Распущенной — потому что, по мнению большинства моих соотечественников, порядочными жёнами могут бытьтолько индианки, а у иностранок нет в жизни никаких моральных принципов. Я, конечно, знаю, что моя мама тоже порядочная — даже получше некоторых местных. Но папе до сих пор, вот уже больше пятнадцати лет, жужжат в уши всякие «доброжелатели»:

— Вот увидишь — скоро она бросит тебя с дочерью и сбежит в Россию с каким-нибудь пилотом!

Папа не любит вспоминать, как тяжело он добивался от дедушки с бабушкой согласия на этот брак. Но мама мне всё давным-давно рассказала, поэтому я в курсе событий. По нашим обычаям, муж приводит жену в дом родителей. Но дада не хотел ничего об этом и слышать. Он сказал, что ноги этой подлой ангрези не будет в его доме, и уж коли сын решил на ней жениться, то окончательно опозорить семью ему никто не позволит. И дада решительно отказался помочь папе в открытии собственной клиники, о чём сам так мечтал раньше.

Папе пришлось уйти из дома, снять крошечную квартирку и устроиться в одной из больниц на низкооплачиваемую ассистентскую работу. С мамой они расписались в суде, официально, пригласив в свидетели старых друзей отца. Религиозного обряда в храме они так и не совершили ^[5], и потому дада продолжал кричать на каждом перекрёстке, что единственный сын позорит его седины — живёт с иностранкой «во грехе».

Через год после свадьбы родилась я. Да, кстати, забыла представиться. Меня зовут Майя. Мне четырнадцать лет, у меня зелёные, как у мамы, глаза и чёрные волосы. Жаль, что цвет волос у меня папин, и кожа смуглая, как у него — а я хотела быбыть такой же белокожей и светловолосой, как мама… Она вообще самая-самая красивая. Это признают все, даже завистливые соседки-сплетницы. Мамеуже исполнилось тридцать семь лет, но выглядит она, как юная девушка — тоненькая, гибкая, подвижная… Все её индийские ровесницы — толстые неповоротливые тётки с одышкой и кучей других болячек. Меня пугает, что я могу стать такой же. Хотя, конечно, ещё рано об этом думать. Может, у меня мамина наследственность?.. Сама она уверяет, что дело тут не в наследственности, а в образе жизни. Ни одна из всех моих знакомых индийских женщин и абсолютное большинство мужчин не умеют плавать, а мы с мамой регулярно ходим в бассейн, и ещё совершаем по вечерам пробежки в парке.