Нефритовый диск «Би» - читать онлайн книгу. Автор: Комбат Найтов cтр.№ 47

– Ну, а я бы слетал, но не навсегда, а так, в отпуск, что ли. Переговорил бы со своими, ну и пацанов бы сюда забрал, с супругой. Хотя она у меня неженка, и такая дача ей будет тяжела.

– Отпуска мы предоставить не можем. Пока неизвестно, как нас там встретят. Могут попытаться захватить корабль. Поэтому высадить тебя я смогу, это не проблема, а забирать тебя будет очень тяжело, если не удастся решить вопрос о помощи нам со стороны СССР. Переговоры об этом будут главной темой этой экспедиции. Так понятно?

Долго Володя не раздумывал: он всегда хотел вернуться. Видимо, просто характер у него такой.

Той же ночью его положили в «саркофаг», и «разведчик» взлетел. В этот раз полет шел несколько дольше, чем в беспилотном варианте, но «саркофаг» не предоставлял информации об этом. Замерев на геостационарной орбите, они попытались связаться с «Алмазом-1», но вместо него ответила «Заря», кто-то из дежурных операторов связи высыпал морзянкой несколько вопросов. Хотят убедиться в том, что имеют дело не с постановкой, срежиссированной на другой стороне океана. Пришлось отвечать о том, что 2 мая – день рождения мамы, 10 марта – день зачисления в отряд, что в наборе «четыре» лежал постоянный магнит, и что четвертого октября 1957-го полетел первый спутник, а в 1964-м у Жанны родился Валерка, к тому же это – День учителя, так что для Жанны это тройной праздник. После этого «Заря» ответила: «Ожидайте», и замолчала на полтора часа.

– Что-то так напряженно нас встречают! – заметил Володя.

– А ты как думал? Оркестры и красная дорожка нам не положены. Официально нас нет.

– Ты поэтому тихарилась и делала все втайне от нас?

– Смешной ты! Тихарилась из-за тебя, потому что ты хотел вернуться как можно быстрее. За Нобелевской премией, по-моему. Нобелевка нам не положена.

– Может, обратно полетим? Что-то мне расхотелось спускаться.

– Нет уж! Раз прилетели, то надо извлечь из этого максимум. Я уже была здесь, так что нас ждали.

– Когда?

– Лично я не летала, здесь был только «разведчик», но я была на связи с экипажем «Союза-9».

Молчание «Зари» затянулось и действовало на нервы. Наконец, вновь застучала морзянка:

– Чайка, Заре-1. – Почерк тот же, что и до этого.

– Заря-1, представьтесь своей рукой, пожалуйста.

– Двадцать пятый. – «Двадцать пятый» у них был только один: ее однофамилец, генерал-майор Николай Федорович Кузнецов, начальник Центра подготовки. И это была его рука.

– Рада слышать, НФ-25.

– Вопрос: в пределах погрешности находится еще один источник излучения. Вы его наблюдаете?

– Да, он находится ниже, поэтому мы его не слышим, у него ориентация на Землю.

«Двадцать пятый» кодом передал несколько групп цифр, из которых следовало, что требуется либо убрать объект, либо сместиться настолько, чтобы тот не мог прослушивать ответы Центра. Сместиться было быстрее и удобнее, хотя не исключено, что Центр больше интересует уничтожение «чужого» спутника. Сманеврировав на орбите и заняв «чистое» место, она вновь вышла на связь и передала, что готова перейти на телевизионный сигнал. Но ей не разрешили этого сделать, по соображениям секретности. В ответ на это Татьяна предложила либо личную встречу на орбите, либо передачу через спускаемый аппарат «Космоса-360», который она уже обнаружила на орбите, приставки для надежного шифрования телевизионного сигнала. «Заря» ответила, что станция «Алмаз-1» находится в аварийном состоянии, поэтому встреча на орбите состояться не может. Она вот-вот сойдет с орбиты. У «Восхода» нет шлюза, так что положить туда что-либо невозможно. В общем, кроме посадки, никаких шансов у них нет. И тогда, никого ни о чем не предупреждая, Таня направилась к падающему блоку станции. Его телеметрия была принята и расшифрована. Станция вполне исправна, вышедшие из строя приборы управления особого значения не имели. Сломанный стыковочный узел не давал возможности доставить на нее топливо для двигателей коррекции. «Разведчик» в стыковочном узле не нуждался. Он мог прикрепляться к любой поверхности. Поэтому, подойдя к исправному стыковочному узлу, остановили вращение станции, затем подняли ей орбиту. Татьяна с удовольствием занялась ремонтом стыковочного грузового узла, а Архип и Владимир занимались тем, что ликвидировали неисправности оборудования, поднимали температуру в отсеках. Станция была сделана «по-советски», с возможностью полного, чуть ли не капитального, ремонта на орбите. Архип быстро определил неисправный разъем, из-за которого на станции произошло возгорание, а Владимир довольно быстро его починил.

Изменения в телеметрии станции, естественно, зафиксировала Земля. На ее вопрос: «Что, собственно, происходит?», Таня дала исчерпывающий ответ:

– Готовим площадку для переговоров.

Она тогда не знала, что «победа в Лунной гонке» больно ударила по советской космонавтике. Станция «Алмаз» была полностью военной станцией и не годилась для размещения интернациональной команды. Уж слишком специфическими делами занимался ее экипаж на орбите. Из-за того, что предложение американцев по совместному освоению околоземного пространства Брежнев принял, были свернуты программы «БОР» и «ПОР», по программе «Спираль». А у экипажей кораблей, реально облетавших и высаживавшихся на Луну, обнаружены изменения в хромосомах. Система защиты кораблей от проникающей радиации оказалась недоведенной. В общем, поспешили! Хотели, как лучше, а получилось «как всегда»! Мультипликационный полет американцев столько вреда не нанес. Для космонавтики, подчеркиваю! Народ эта победа в космосе вдохновила, но «голоса» стали вещать, что не все так уж чисто в этом вопросе! Солнечный ветер оказался отличной преградой для межпланетных перелетов. Пилотируемая космонавтика стала «выходить из моды». Речь о лунной базе уже не идет. Оба государства начали активно экономить на этих проектах. Американцы впервые занялись проблемами невесомости, лягушек в космос запускают. Гражданской станции пока нет, так как существуют значительные разногласия между участниками проекта в ее концепции. И тут прилетает Таня, и зачем-то этот реликт другой эпохи, у них «эпоха развито́го социализма» началась и «мирного сосуществования двух систем», «Алмаз», поднимает над Землей. Наши отказывали американцам в полете на эту станцию, ссылаясь на то, что починить ее не могут! Что, дескать, находится в аварийном и неуправляемом полете, без топлива и с ошибками в заложенных программах. Ошибки были! Но на их исправление у Володи, с помощью Архипа, ушло меньше часа. Требовалось сменить один электродвигатель в системе грузового стыковочного узла. Да, на станции было оружие, как лучевое, так и автоматические пушки, и ракеты. Ядерного оружия на борту не было. Главный двигатель исправен, и топливо для него было. Не было перекиси водорода для системы ориентации, на следующих станциях двигатели сменили, чтобы не возить отдельно однокомпонентное топливо. Полный отчет о проведенной работе они отправили «Заре» через неделю. А на Земле шли дебаты о том, стоит ли тратить ракету, топливо, корабль и деньги на очередную экспедицию к «уже похороненному проекту». Тем более что «объект» совершать посадку не желает, и о цели своего визита докладывать по уставу не хочет. Говорит, что ее гибель зафиксирована всеми имеющимися средствами, и она числится погибшей по всем документам. Никто не вправе давить на нее приказами. Она – житель другой планеты. Володя, не ожидавший такого приема от родной Земли, сидел тихонечко-тихонечко. Делал то, что ему велели, и помалкивал, чтобы не раздражать лишний раз командира. Теперь он понял, насколько он был не прав. Татьяна еще ни разу никому не сообщила, что он находится на борту.