Кое-что по секрету - читать онлайн книгу. Автор: Люси Даймонд cтр.№ 5

– Обижена? Брось. У нее было так много гостей, что она бы про меня и не вспомнила. Вероятно, она была только рада, что одним ртом меньше, – ответила Элисон. В раздражении она чистила морковь быстрее обычного. – Я очень счастлива за них, счастлива, что они прожили вместе пятьдесят лет. Я за них рада, но я не понимаю, зачем мне было тащиться по автостраде до какой-то сельской ратуши, чтобы это сказать. Ради бокала теплого вина в компании множества людей, с которыми я даже незнакома? – Элисон повысила голос.

– Ладно, ладно, – примирительно сказала Робин. – Я только хотела…

– Это твой отец любил ходить по вечеринкам, а не я, – Элисон уже настроилась давать отпор. – И потом, у меня вчера утром была свадьба: начало в семь тридцать утра, я едва успела выпить чашку кофе и пробыла там почти до двух часов дня. После этого мне хотелось только вытянуть ноги и перевести дух. В этом ты мне точно не можешь отказать.

– Я тебя не критикую, – попыталась оправдаться Робин, хотя мысленно еще как критиковала мать. Она принялась вскрывать очередной стручок, и в кухне на минуту стало тихо. – Я такого за папой не припоминаю. Что он любил ходить по вечеринкам, – робко добавила она. Ее мать редко вспоминала Рича, отца Робин, который неожиданно умер от сердечного приступа, когда Робин было всего восемь лет. Она была младше, чем сейчас Дейзи. Вот только что отец был рядом, а на следующее утро Робин проснулась и увидела мать, оцепеневшую от горя, и бабушку, собиравшую чистые вещи Робин в сумку и заявлявшую, что внучка отправляется с ней в путешествие на несколько дней. Отцу было всего тридцать пять – такой молодой, – и много лет Робин не могла отделаться от мысли, что ее ждет такая же судьба. «С моим сердцем все в порядке?» – этот вопрос она всегда с тревогой задавала врачу, боясь, что история повторится.

– Ну, в ранней молодости он таким был, – расплывчато ответила Элисон. Ее глаза затуманились. – Но все же…

Робин хотелось расспросить мать. Она отчаянно жаждала больше информации об отце, которая смогла бы оживить ее собственные скудные воспоминания. Но она почувствовала, что мама хочет сменить тему, как всегда в тех случаях, когда разговор заходил о нем.

– Как у тебя самой дела? – поинтересовалась Робин. – Какие новости?

Элисон работала парикмахером, ездила от одной клиентки к другой на своей пастельно-голубой «Хонде Джаз», и ее умение слушать и сопереживать было таким же важным, как и владение ножницами и расческой. Просто поразительно, в чем только ей не признавались клиентки, пока она их стригла, не раз говорила сама Элисон. Возможно, пережитая ею самой трагедия научила ее слушать. Или все дело было в присущих ей доброте и нежелании критиковать. Какими бы ни были причины, но Элисон знала все, что можно было узнать. Когда случалась какая-нибудь история, Элисон разнюхивала ее первой. В другой жизни она могла бы стать журналистом, вела бы расследования, выискивая одну сочную новость за другой.

Робин продолжала чистить горох, пока ее мама рассказывала о ссоре между соседями из-за гигантского купрессоципариса Лейланда, бросавшего тень на весь сад; о планах Риты Дейли устроить вечеринку в «Мосте» в честь выхода на пенсию; о том, что очередной ребенок Джози Симпсон родился на куче чайных полотенец в кухне, а местный курьер, Анил Сингх, упал в обморок, когда заглянул в окно и увидел, из-за чего все эти крики.

– Представляешь, рухнул прямо перед входной дверью! – Элисон хихикнула, наслаждаясь историей. – Он еще и шутил над этим, дурачок!

Робин тоже рассмеялась, но вдруг ее пронзило внезапное воспоминание о том, как она бежала и прижималась к ногам отца, когда он приходил домой с работы, и золотое вечернее солнце освещало его, стоявшего в дверях. А потом его сильные руки поднимали ее высоко в воздух. «Папочка, мой папочка!» – кричала она тогда. «Робин, моя Робин!» – отвечал он ей со смехом.

В возрасте Робин – чуть за сорок – детские воспоминания становятся намного более смутными. Правда ли такое было или ее воображение рисовало сцены, которых никогда не было, чтобы облегчить ее тоску по отцу? Вскоре после его смерти они переехали из их старого дома в Вулвергемптоне в Йоркшир, но Робин все еще помнила моменты той жизни. К примеру, она помнила, как лежала на коричневом клокастом ковре в гостиной и как трудно было поставить на его неровной поверхности игрушечных человечков. Выпуклый стеклянный ромб на входной двери искажал лица. Робин помнила, как расплакалась, когда ее дед заглянул в это стекло, потому что его лицо выглядело ужасным. В камине лежал фальшивый уголь, и она удивлялась, как Санта-Клаус смог спуститься по трубе, потому что камин выглядел совсем не так, как в книжках.

Тем временем Элисон продолжала рассказ о неожиданных родах.

– Но все прошло хорошо. Родилась девочка, семь фунтов десять унций, – сказала она, резким движением смахивая морковные очистки в ведерко из-под маргарина, чтобы потом накормить ими соседских морских свинок. – Малышку назвали Талулой. Очень мило. – Элисон принялась резать чищеную морковь, быстро и аккуратно, и круглые влажные кусочки напоминали монеты.

– Та-дам! – раздался в этот момент торжествующий возглас с улицы. Они выглянули из кухни и увидели Дейзи с пыльными коленками и полоской грязи на щеке. Она с сияющей улыбкой стояла возле только что возведенного домика для мокриц. – Он им нравится! – воскликнула девочка. – Идите сюда, посмотрите!

Элисон немедленно вышла из дома и принялась громко радоваться сообразительности внучки, смеясь над тем, что бледно-серые мокрицы проявили невиданный интерес и теперь двигались по дорожкам из прутиков, сооруженных специально для них.

– Боже мой, и все это ты сделала сама? – воскликнула Элисон, и Робин улыбнулась, увидев, какой довольной выглядела Дейзи. Ее густые рыжие волосы падали ей на лицо, когда она сообщала бабушке новые факты.

– Бабушка, ты знала, что у мокриц скелет снаружи? Это называется экзоскелет. Мокрицы относятся к подотряду ракообразных из отряда равноногих, – объяснила Дейзи, немного запинаясь на длинных словах, – а еще…

– Они очень, очень скучные, – раздался из гамака голос ее брата. – Почти такие же скучные, как ты.

– Они не скучные! Бабушка, скажи ему!

Робин чистила горох, пока ее мать разбиралась с детьми. Несмотря на свои слова, отчасти она была рада, что Элисон не пошла на вечеринку, и не в последнюю очередь оттого, что Джон сильно напился. Робин с трудом дотащила его до такси. Этим утром лицо у него было бледное и помятое, как старый бумажный пакет, и он выглядел очень подавленным. Похмелье ли было причиной его молчания? Или он что-то обдумывал? Робин определенно нужно было улучить момент и поговорить с ним, докопаться до того, что у него на уме.

– Больше всего мне в моих детях нравится то, что они все такие разные, – однажды призналась ей Джини. – Джон – амбициозный. Пола – верная. Дэвид всегда всем доволен. Что же касается Стивена, он был ребенком-сюрпризом и с тех пор не перестает меня удивлять!

В тот момент Робин понравилось, что ее мужа назвали амбициозным. Но Джон был не только амбициозным, но и беспокойным, поняла Робин. Недовольство статусом-кво заставляет человека идти вперед, бесконечно пытаться достичь большего. Не лучше ли быть всегда довольным, как Дэвид? Просто наслаждаться тем, что у тебя есть?