А печаль холод греет - читать онлайн книгу. Автор: Дайана Рофф cтр.№ 88

От смутно знакомого голоса поток мыслей закончился, и я подняла мёртвый взгляд на лысую девочку с большими светло-зелёными глазами. Мёрфи. А рядом с ней стояла моя копия – короткие чёрные волосы, насыщенно-зелёные глаза, нежная бледная кожа. Она выглядела младше меня примерно на год, но по печальному выражению лица казалось, что на несколько лет, будто она застыла во времени.

– Кто ты? – тихо произнесла я, прижимая руки к груди.

Мы находились в абсолютно чёрном лесу, где даже летающие рыбы имели чернильную окраску – ни единого цвета, ни одного разнообразия, ничего.

Лишь тьма, тьма и тьма.

– Я Делора, – девушка трусливо вжала голову в плечи. – Но чаще меня называют просто Зегерс по фамилии отца, потому что…

– Нас двое, только у меня фамилия матери, – вместе с болью я ощутила вину. – Почему?

– Мне отчаянно хотелось сделать так, чтобы я наконец-то отдохнула от всего мира, но люди бы не заметили разницы, если кто-то другой займёт моё место. Мне отчаянно хотелось помощи.

– И когда-то я была первой, кто тебе помог, – сказала детским, но таким серьёзным голосом Мёрфи.

– Тогда всё это и началось? – прошептала я, смотря на них снизу вверх с чёрного колючего мха возле дерева.

– Десять лет назад, – грустно согласилась Делора. – Я… очень боялась экспериментов отца. Одно время мне помогала Мёрф, но потом стало сложнее, и появились другие: Анджелл, которая дарила надежду от Бога, Дженнис, которая помогала нам приготовить поесть или что-то сшить, Кейт, всегда делающая уроки, и Роза, игнорирующая враждебно настроенных людей… Когда я стала старше, одно время меня мучила мысль о мести, но мне было так страшно самой исполнить задумку, что появилась Донна.

– А Адлер? – лицо на мгновение исказилось от неприязни, но собеседница лишь испуганно вздрогнула.

– Мама так хотела, чтобы Ад был жив, а я тоже мечтала о брате… Но я не знаю, почему он получился таким… злым.

– Может, из-за того, что появился вместе со мной? – предположила я, вспоминая, что мне говорил за всё это время ненавистный братец. – Мы с ним ведь и вправду сильно похожи.

– Даже больше, чем я с тобой, – неуверенно кивнула головой Делора.

– Ты не знаешь, как его… вытолкнуть из Руководства? Как его победить?

Девушка вся боязливо сжалась, будто пыталась испариться из этого места, и я поняла, почему появилось так много личностей: первоначальная личность оказалась слишком слаба духом и телом, чтобы выстоить все жестокости детства. Но я ведь тоже не сильна… уже.

– Ад не один «подкармливал» свои чувства, – ответила Мёрфи с равнодушным видом, будто могла не чувствовать боль не только физически, но и морально. – Эти летающие рыбы олицетворяют мои эмоции, тот длинный монстр – эмоции Донны, птицы в тумане – эмоции Розы и так далее. Я с Зегерс решили воспользоваться планом Ада только… в благородных целях.

– Но мои чувства чуть ли меня не уничтожили, – с ужасом вспомнила я своё первое появление в этом чёрном мире.

Мёрфи задумчиво закусила губу.

– Закулисье… понимаешь, это всего лишь образ. Тщательно продуманный, но образ. Он не реален. Всего лишь создан для некого удобства, где каждый из личностей что-то вложил в создание этого мира. Но он не может нас уничтожить. Иначе бы ты была мертва после того, как другие кинули тебя в озеро.

– Почему вас тогда там не было? – я содрогнулась от воспоминаний и сильнее прижалась спиной к стволу холодного дерева.

– Мы не хотели тебе отомстить, – подала слабый голос Делора. – Мы хотели с тобой объединиться.

– Тебе ведь нужна помощь, да? – повторила свой вопрос Мёрфи, глядя на меня с надеждой на то, что я соглашусь, и протянула руку.

А я оказалась слишком сломана, чтобы отказаться, и схватилась за чужие маленькие пальчики.

– Больше всего на свете.

Если идти всё время по пути страданий, наступит момент, когда они больше уже не будут тревожить.

Нацумэ Сосэки

– Мэйт? Это ты?

Перед глазами всё расплывалось, страшная слабость тянула меня к холодному полу, дышать было тяжело и непривычно. Да и всё казалось непривычным – от движения руками до простого моргания, точно я только что переродилась и ещё не все части моей души вернулись обратно в тело из небес.

Или же из ада.

Мысли сладким, но таящим кошмары накрывал разум, однако понимая последствия, я упорно пыталась их прогнать, чтобы полностью сосредоточиться на очередных проблемах – сейчас не время думать над тем, что произошло со мной, почему я чувствовала себя другой, куда исчез Адлер и откуда вдруг вспомнила большую часть своего детства. Но мысли – дерево, что вросло корнями в сердце. Они переплетались с артериями, создавая прекрасные, но пугающие узоры, которые не предвещали для меня ничего хорошего. Я изо всех сил старалась не погружаться в омуты своих тёмных мыслей, но выходило с трудом – баобабы надо выпалывать, пока они ростки, не так ли? Но этот момент был давно упущен. И теперь хоть срубай дерево под корень, хоть пытайся вытравить корни – это всё равно сплетено с моим сердцем.

И ничто не изменит этого.

– Делора…

Мэйт осторожно прижал меня к себе в тот момент, когда я начала медленно оседать на пол из-за слабости в ногах. Его руки оказались жёсткими – многочисленные шрамы сделали их такими. Тощее, ещё совершенно мальчишеское тело оказалось настолько холодным и продрогшим, что я чувствовала, как мои горячие пальцы отогревали тёмно-коричневую кожу под серой кофтой. Я абсолютно не так представляла нашу первую встречу с Мэйтом, который неизвестно как оказался у Элроя, но тому было без разницы на мои мечты с моим же лучшим другом, что оказался единственным близким человеком, способным вернуть меня к реальности. Но была ли в этом только его заслуга или этому ещё способствовало моё объединение с двумя другими личностями и встреча с Филис? Она ведь так прекрасна…

– Мэйт, о Мэйт…

– Я с тобой, я помогу тебе, – парень неловко пытался взять меня удобнее под руки. – Всегда помогу.

Я крепко обняла его – и в эту секунду никого не существовало вокруг, не было ни Элроя, ни Филис, ни Джозефа, ни Ченса и Ричелл, никого. От друга исходил запах сырости и мокрого снега, и я будто переместилась в дождливый день ноября, когда первые снежинки только пытались покрыть Колдстрейн белым слоем, но им пока удавалось только таять. Мысли наконец ушли, баобабы сняли с себя листву и стали настолько сухими, что чуть ли не ломались под сильными порывами ветра: какие-то незнакомые чувства заполняли разум и грудную клетку, счастье сменялось печалью, а та вновь превращалась в счастье – и так по кругу, пока глаза не стали слишком влажными, а я не решила больше не быть слабой.