Тюрьма для Господа Бога - читать онлайн книгу. Автор: Илья Те cтр.№ 72

Префект перевел дух и продолжал:

– Согласно древним правилам авеналий, ставка на бой-реванш должна быть в два раза больше ставки на бой, результаты которого оспариваются. Но имеются ли у вас подобные деньги, сударь? Вы готовы показать мне здесь и сейчас, в присутствии наблюдающих за турниром тысяч людей тысячу солидов золотом?

Последние три слова он произнес медленно и чеканя слог.

Тысяча золотом – вот это да!

Осторожно и глухо площадь снова зашумела: немыслимые суммы, немыслимые! Призы этого турнира, ей-богу, превышали ставки как минимум трех последних авеналий.

Гвардейцы припустили оружие, лавзейцы оживились.

– Действительно, – засуетился Брегорт, – действительно, сударь, мой боец итак чемпион, и вам придется очень расстараться, чтобы заставить меня рискнуть титулом победителя. Ха! Нет денег, нет чести, сударь, вы так говорили? А у вас есть такая сумма? У вас есть? – И он рассмеялся.

Зря.

Хавьер вышел вперед, подойдя к самому краю ристалища и горделиво задрав подбородок. Ничуть не наклоняясь, оскорбительно и небрежно, прямо с высоты своего роста и с высоты помоста, делавшего его еще более высоким, он бросил перед судьями одну маленькую вещицу, глухо стукнувшую о доски стола.

– Этой ставки достаточно? – надменно спросил лорд-консидорий.

Все потрясенно зашевелились.

Брегорт сдавленно кивнул, а Гордиан, вздрогнув от удивления, взглянул на предмет.

На парчовой скатерти судейского стола лежал простой кинжал, отделанный без изысков и украшений. Стукнувшись о поверхность, лезвие выскочило из ножен почти наполовину и торчало теперь, играя холодными переливами света на гладкой желтой поверхности. Ножны были кожаными, очень старыми и совершенно простыми. Однако само оружие – и лезвие, и рукоять с короткой перекладиной гарды – были вылиты из цельного куска металла.

Металлом этим был ишед!

Голова Гора, и без того весившая почти тонну, налилась тяжестью еще больше и тихо поплыла. Снова драться? Да еще с бессмертным психом-шательеном? О, нет.

– Принято, – сказал префект.

– Принято, – проблеял Брегорт.

– Завтра в полдень, – определил время Хавьер и указал на Гора, стоявшего рядом с опущенной головой: – Только я и он. Но есть одно «но», господа! Кинжал из ишеда стоит дороже, чем тысяча солидов. Господи, весь ваш паршивый город стоит меньше моей ставки! Но я оцениваю его всего в полторы тысячи солидов. Имеется ли у милорда Брегорта сумма, чтобы компенсировать мне разницу?

Префект оживился.

– Пятьсот солидов? – развел он руками. – У него, возможно, нет такой суммы, а поскольку поединок проводится исключительно по вашей инициативе, то вы должны или выставить ставку, оцениваемую сторонами ровно в тысячу солидов, или договориться с милордом об иной компенсации.

Хавьер внимательно посмотрел на Брегорта и стоящих вокруг него лавзейских рабов.

– В качестве компенсации разницы я готов взять любого из его рабов, кроме, разумеется, самого завтрашнего бойца. Годится?

Брегорт поперхнулся.

– И вы, сударь, готовы оценить одного моего раба в пятьсот солидов?! Вы сумасшедший!

Хавьер пожал плечами.

– Так вы, сударь, согласны или нет?

– Конечно, – Брегорт всплеснул руками, посмотрев на противника как на умалишенного, а затем весело взглянув на префекта; тот молча покрутил пальцем у виска.

– Ладно, – сказал префект, – мне уже надоел этот фарс. Если стороны не возражают, то я, как представитель префектуры Бронвена, предлагаю лорду Хавьеру выбрать любого раба, который будет выставлен в качестве компенсации стоимости кинжала, кроме самого Гора-Фехтовальщика. Назначаю поединок на завтра ровно на полдень. – Он махнул рукой: – Выбирайте, сударь, не затягивайте!

Глаза Хавьера сузились. На какое-то мгновение он внезапно стал похож на того самого хищного коршуна-сапсана, который красовался у него не гербе.

– Я выбираю ее! – резко воскликнул он.

И показал на Лисию, вместе с другими наложницами скромно сидевшую за спиной своего господина.

Гор вздрогнул.

Трэйт молча прикрыл глаза.

Бранд тихо выругался.

Хавьер же дружески обнял полумертвого Гордиана за плечо и вместе с ним по лесенке спустился вниз.

– Ты ведь понял меня, братец, – прошептал он ему тихо-тихо, так, чтобы не слышал никто из стоящих рядом. – Завтра, во время боя, ты ляжешь, иначе сразу же после драки получишь свою сучку по частям. Ты понял?

Совершенно лишенный сил, Гор тупо кивнул.

– Тогда до завтра!

Лорд Хавьер взлетел на лошадь и, схватив ошарашенную исходом дня девушку за волосы, подтянул к себе, грубо перебросил поперек седла и умчался прочь.

Оружие Гора починили к вечеру. Старый таргитарий Вордрик Аймен лично принес его в комнату и в новенькой кожаной портупее повесил Гордиану на стул. Тот вяло взглянул на рапиру, прошелся бессмысленным взором по гарде и ножнам, тихо поблагодарил мастера и прикрыл глаза.

Мыслей не было – голова оставалась пуста как церковный колокол. Внутри, как колокольный язык, звенела одна только боль.

Разум вернулся к нему вместе с рассветом. Воспаленные от бессонной ночи глаза, лишь немного успокоенные короткой предутренней дремой, открылись с трудом. Томимый тревогой и злостью на собственное бессилие, Гор лежал на кровати, упершись бессмысленным взглядом в потолок. За окном щебетали городские птицы, радуясь возвращению теплого летнего солнца. Мир вращался и жил установленным порядком. Но Гордиан знал: каждая секунда этого чудесного утра приближает его к выбору – собственная смерть или смерть его женщины.

Его женщины! Морщины на лбу мучительно напряглись. Иногда, обозревая мысленно бесчисленные минуты своей долгой, насыщенной жизни, он задавался вопросом: кто для него эта девушка? Зачем она ему? Несчастная ничтожная рабыня из захолустного мира! Для него, для демиурга и технобога, «Седанского палача», Творца Тринадцатимирья, властелина планет и усмирителя целых рас? Никто, если подумать!

Логика и опыт подсказывали единственный выход – наплевать на нее. Сосредоточиться на поединке, прикончить завтра поганого лорда самым жестоким из доступных способов – и жить дальше, сбежать, вернуться домой. Забыть ее. Но почему же так пусто в сердце? Почему мучительное, тягостное чувство раздирает его внутри как будто кислотой?

Лисия, Лисия… Как только веки опустились, прекрасное лицо этой совершенно «обычной» девицы возникло перед ним как на яву. Эти ямочки на щеках, этот живой и веселый смех. Можно ли променять все это всего лишь на собственную жизнь? Гор стиснул кулаки – он просто не мог так поступить! Тем временем отпущенные ему на выбор часы стремительно истекали. Нужно было решаться.