Запретные воспоминания - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Мартова cтр.№ 55

Логики в этом умозаключении не было никакой. Для того чтобы составить завещание, не требовалось ехать сюда, нотариусы и в Москве работают. Это Влада понимала со всей очевидностью. Радецкий, судя по несколько соболезнующему выражению его лица, тоже. Нет, они оба были точно умнее Олежика.

– Ладно, Олег Павлович, что с вами делать, я решу завтра. Попрошу выйти на работу, раз уж ясно, что вы ничем не болеете, и сразу после оперативки прийти ко мне. А до оперативки позвоните следователю Зимину и все ему расскажите. И про ваше давнее знакомство с Нежинской, и про ее слова, сказанные вам и вашей маме, и про то, как вы каждый день носили ей передачи, а в день убийства припозднились. А сейчас идите с богом, мне надоело лицезреть вашу физиономию, не говоря уже о том, что вы мне испортили свидание.

Тихомиров выглядел озадаченным, а Влада опять почувствовала, что краснеет. Нет, ну что за невозможный человек, неужели нельзя было промолчать. И так понятно, что означает их ужин на двоих, особенно с учетом белых роз на столе, совсем необязательно называть вещи своими именами при посторонних.

– Я временами прямой до неприятных ощущений, – сказал Радецкий, когда взъерошенный Тихомиров ушел. – Но только с теми, к кому неравнодушен. Привыкайте.

Ну и как прикажете расценивать эту фразу? Как предостережение или как обещание? Поселившаяся внутри Владиславы Громовой новая незнакомая Влада предпочла второе.

– Так что там с самолетами? – спросила она, принимаясь за пирожное, которое совсем недавно не хотела. Сейчас в ней отчего-то проснулся зверский аппетит. – Вы обещали рассказать.

– О, это чудесная история. Ее действительно раскопала Инна Полянская.

Рассказчиком этот мужчина был необыкновенным. Говорил он коротко, не растекаясь мыслями, не уводя повествование в сторону, но так образно, что ей казалось, будто она видит аэродром воинской части, стоящие там самолеты, напряженные лица «заговорщиков», решивших заработать на собственности государства: командира воинской части, принявшего на себя основной удар последствий, прокурора, замявшего дело, Нежинского, обеспечивавшего финансовое прикрытие сделки и захапавшего все деньги себе. В общем, совершенно понятно, за что его потом пытали. И да, Радецкий прав, за сумму в четырнадцать миллионов долларов действительно можно убить. Хоть двадцать лет назад, хоть сейчас.

– Получается, что о деньгах знали три человека, а с учетом прошедшего времени наверняка еще и их наследники. Если принять за данность, что перед смертью Ираида Нежинская решила отдать долги своего покойного мужа и именно в этом заключалась справедливость, которую она собиралась восстановить, то при чем тут Тихомиров? Олег и его семья не имели ведь отношения к продаже самолетов, – спросила она.

– Нет, но справедливость бывает разная. В этой истории был еще один человек, который пытался разоблачить эту шайку и погиб. Его звали Михаил Суриков.

Теперь Влада, приоткрыв рот, до того ей было интересно, слушала про «дон Кихота», вступившего в неравный бой с ветряными мельницами и погибшего под колесами неустановленной машины, а также о его дочери Елене Валуевой, незадолго до смерти тоже приходившей к Нежинской, которая говорила о том, чтобы «воздать кому-то по заслугам».

– Понимаете, Влада. Мы с Инной Сергеевной Полянской пришли к мнению, что нападение на квартиру Нежинских организовал кто-то из заговорщиков, оставшихся без обещанных денег. Точнее, мы думаем, что это был кто-то из их детей.

То, что Радецкий говорил о Полянской «мы» и вел с ней какое-то общее расследование, Владе не понравилось категорически. Господи, а она еще всегда считала, что совершенно не ревнива. Теперь же ее задевают ласковые обращения к секретарше и упоминание Инны Полянской. Лечиться надо, лечиться. Вот прямо сейчас попросить выписать каких-нибудь вкусных белых таблеточек, которые поставят на место ее бедовую голову.

– В афере участвовали трое, – вместо этого сказала она, решив, что это будет и ее расследование тоже. – Нежинский забрал себе все деньги, и его жена, перед тем как предстать перед богом, решила поступить по совести и вернуть причитающееся другим. Она вряд ли собиралась платить тому, кто напал на нее с мужем и стал причиной его смерти. Она же не зря сказала, что несправедливости не потерпит. Возможно, его долю она собиралась подарить Олегу, как сыну подруги, поддерживающей ее много лет. Также не исключено, что Ираида Сергеевна решила выделить какую-то сумму и родственникам Сурикова, чтобы искупить вину мужа, похоже, заказавшего его убийство. Часть же денег явно предназначалась потомкам третьего участника сделки.

– Скорее всего, так. Наследнику одного соучастника полагались деньги, потомку второго – нет. Первому не было никакого смысла убивать Нежинскую, потому что она приехала специально для того, чтобы с ним рассчитаться. А вот второй, когда-то уже пошедший на преступление ради этих денег, но не добившийся своего, решился на него еще раз, – согласился Радецкий. – Знать бы только, кто из них наследник прокурора, а кто – командира части.

– Нужно просто найти этих людей, понять, где они сейчас работают и могли ли оказаться в больнице во время убийства! – воскликнула Влада. – Мне кажется, что это очень просто сделать.

– Да, если следствие в лице майора Зимина наконец согласится с тем, что это не просто наши рассуждения, а перспективная версия, – покачал головой Радецкий. – Правда, мне кажется, что вскоре это произойдет. По крайней мере, завтра с утра я снова позвоню полковнику Бунину, чтобы поделиться новыми известными мне фактами. Мы с вами выстроили их в красивую логическую цепочку, как мне кажется.

У Влады что-то чесалось в мозгу, кололо черепную коробку изнутри, как бывало, когда она находилась на пороге чего-то важного.

– Как, вы сказали, звали этих людей? – спросила она. – Подельников Нежинского в афере с самолетами.

– Командира военной части – Александр Корнилов, а военного прокурора – Сергей Ветюков, – ответил Радецкий. – По крайней мере, именно эти имена называла Полянская.

– У вас в кабинете висит картина местного художника, Кости Корнилова. Я люблю его творчество, немного с ним знакома и точно знаю, что его отец был военным летчиком, – медленно сказала Влада. – Наверное, это совсем глупо, но не может ли он быть одним из тех, кого мы ищем?

Радецкий смотрел на нее и молчал, причем это продолжалось так долго, что Влада вдруг заволновалась.

– Что-то не так? Я что-то не то сказала?

– Все так и все то. Вы гений, Влада. Я тоже люблю его творчество и тоже немного с ним знаком, и именно я в начале прошлой недели устроил его в отделение неврологии, потому что ему необходимо было обследоваться по поводу некоторых неприятных симптомов.

– То есть вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что Константин Корнилов лежит сейчас в моей больнице и Нежинская вполне могла встретить его в буфете, узнать и разволноваться. Так же, как и он вполне мог узнать ее. Не совсем понятно, как он мог выяснить, в какой именно палате лежит старушка, и почему его никто не видел, но это уже не мое дело. Завтра же с утра позвоню и Бунину, и Зимину.