Сапер. Внедрение - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Линник, Алексей Вязовский cтр.№ 5

– Доброе утро, – поздоровался я, подходя к столу.

Дверь за мной осторожно закрыли, наверное, Пестель.

– Приехали? – подал мне руку старлей, или кто он там, в особом отделе. – Хорошо. Послушайте, подождите меня минут десять, мне там кое-что доделать надо, я приду, и мы тут начнем. Стенограмму я сам писать буду, обучен. Добро? – И, не дожидаясь ответа, ушел, прикрыв за собой дверь.

Немец что-то бормотал себе под нос про тридцать составов с горючим, которые нужны немецкой армии в день для наступлений. А дают только двадцать семь…

– Name?! – пробудил я его из забытья. Оберфельдинтендант открыл глаза и тут же вернулся к обсуждению с самим собой количества поездов.

На мои вопросы фашист не реагировал, продолжал бредить. Кого тут расспрашивать? Я подошел к окну, задумался. Надо решать быстро. Судьба подкинула мне шанс. Но я вступаю на такой тонкий лед… Что и сказать страшно. Рискнуть или нет?

Выглянув наружу – в коридоре было пусто, – я плотно закрыл дверь, схватил лежавшую на тумбочке клеенку, бросил ее на лицо немца, потом вытащил у него из-под головы подушку и прижал ее к клеенке, навалился всем телом. Фашист захрипел, задергался. Я легко его удерживал, прижимая все сильней к постели. Спустя пару минут фон Брок дернулся последний раз и замер. Я подождал еще какое-то время, затем аккуратно снял подушку, приложил руку к артерии на шее. Мертв. Поднял с пола упавшую клеенку и аккуратно положил ее на место.

Засунул подушку ему под голову, быстро вышел из палаты. На медицинском посту сидела белокурая медсестра, что-то быстро писала.

– Доктора позовите, – сказал ей я. – Что-то немцу совсем тяжко, умирает вроде.

Она вскочила, побежала куда-то, крича на ходу: «Доктор! Доктор!»

Через несколько секунд из кабинета выбежал Пестель, за ним еще кто-то, вскоре к палате фон Брока мчалась целая толпа.

Впрочем, вся суета тут же и кончилась: доктор признал немца самым мертвым из присутствующих, и все разошлись. Тут и вернулся старлей, наверное, закончив свои неотложные дела.

– Умер? – спросил он, замерев в дверном проеме. Выглядел он не очень расстроенным.

– Да, но перед смертью успел кое-что рассказать, – ответил я. – Сейчас запишу, пока не забыл ничего.

Я схватил лист бумаги и начал быстро записывать. Особист подошел поближе и попытался рассмотреть, что же я там услышал.

– Извините, но это сведения уровня комфронта, – вежливо сказал я, прикрывая написанное рукой. Старлей тут же отошел в сторону. Сам понимает, что не все тайны приятно знать.

– Ну вот, все. – Я отложил в сторону бумагу и положил карандаш на стол. – Давайте его документы, я сдам в управлении.

Машина стояла у крыльца. Хорошо, что времени прошло немного и не пришлось ждать, пока прогреется двигатель. Так что добрались обратно быстро.

Я сразу же рванул в приемную. Не отвечая на вопросы Масюка, я бросился к пишущей машинке, отстукал быстро рапорт.

– Да что случилось-то?! – Адъютант подошел ближе, заглянул через плечо.

– Беда, Аркаша, большая беда. – Я выдернул листок из-под каретки, пошел к кабинету Кирпоноса.

– Ты куда? Там совещание! – только успел крикнуть Масюк, а я уже рвал дверь на себя.

Комфронта вместе с начальником штаба фронта рассматривали оперативную карту.

– Какого хрена? – невежливо поинтересовался Тупиков, низенький генерал-майор с большим мясистым носом и грустными глазами. – Тебя не учили стучаться?

– Да, Петр, что за… – Кирпонос осекся, увидев мое лицо. – Да что случилось-то?! Тебя Чхиквадзе отправил допросить какого-то немчика, там…

– Так точно, делегата связи от самого Гудериана. Для согласования операции по окружению Юго-Западного фронта.

Военачальники посмотрели на меня как на идиота.

– Гудериан наступает на Москву… – первым нарушил молчание Тупиков.

– Уже нет. Двадцать четвертого он повернул на юг. Всеми тремя группами.

Кирпонос посмотрел на меня, потом на карту. Затем на отрывной календарь. На нем красовалась дата – 27 августа.

Генералы продолжали молчать, я протянул рапорт. Его никто не взял, пришлось класть на стол.

– Да не, врешь, – произнес начштаба. – Не может такого быть. Немцы до холодов собираются взять Москву. Еременко их сдерживает…

– Да, это деза, – поддержал его Кирпонос. – Чистой воды деза.

– Фон Брок утверждал, что присутствовал на расширенном совещании в ставке Гитлера под названием «Волчье Логово». – Я продолжал напирать. – Директива о повороте Гудериана подписана Гитлером несколько дней назад.

Собственно, мне даже не пришлось ничего придумывать: в своей «прошлой» жизни я воевал на Юго-Западном фронте, знал, какой шок вызвали у руководства «клещи» Гудериана и Клейста. Последний пока не был опасен, только к двенадцатому сентября он умудрится за одну ночь построить огромный понтонный мост на Кременчугский плацдарм и перебросить на него танки. К этому времени Гудериан уже две недели будет пылить от Брянска к Конотопу, практически не встречая никакого сопротивления.

– Да нет, врешь… – опять повторил Тупиков. – Если Гудериан рискнет так растянуть коммуникации, Еременко легко подрубит этот клин.

Кирпонос взял мой рапорт, вчитался. Потом просмотрел документы фон Брока. Задумался.

– Этот Еременко больше трепаться мастер, чем дело делать. – Комфронта бросил бумаги на стол, яростно почесал в затылке. – Ничего он никому не подрубит.

– Весь блицкриг фашистов прахом идет, если они повернут к нам, – заметил начштаба. – Окружить нас теоретически можно, но практически – это срыв зимней кампании. Какая уж тут Москва до холодов. Да и зачем мы им?

– Фон Брок говорил, что Гитлер не верит во взятие Москвы без поставок топлива из Румынии. А ее нефтяные поля уничтожают наши бомбардировщики из Крыма. Для атаки Москвы, – тут я очень вовремя вспомнил бред немца, – нужно тридцать составов с топливом в сутки. Сейчас поставки только двадцать семь, а дальше будет только хуже. А сколько топлива сожрут танки в условиях городских боев – не мне вам рассказывать.

Я подошел ближе к столу, продолжил:

– Крым не взять без решения вопроса с Юго-Восточным фронтом. А тут у нас выступ, войска за Днепром – такой подарок немцам.

– Нет, не верю, – покачал головой Кирпонос. – Надо этого фон Брока повторно допросить.

Комфронта поднял трубку, попросил его соединить с Чхиквадзе.

– Реваз, я хочу допросить фон Брока. Лично. Тот такие сказки рассказывает Соловьеву… – Михаил Петрович переменился в лице. – Как умер?! Не может такого быть… Да я знаю, что он в грудь раненный, но Соловьев же… Ладно, понял. Да, хорошо. Что фон Брок рассказал Петру? Я тебе потом перезвоню.

Комфронта задумался, разглядывая меня.