Объект «Зеро» - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Волков cтр.№ 27

Ты не дашь мне ответа на эти вопросы, я знаю. Ты промолчишь, потому что тебя нет. Да – нет! Ты – выдумка! Тебя придумали те, кто под именем твоим хотел спрятать свой страх, свою слабость. Истина же в том, что тебя нет. До конца я познал ее сегодня ночью. Я видел смерть и муку сотен и сотен. Я видел, как они, чтобы победить, обратились в животных, отринув разум и память. Ты не мог бы этого допустить, будь ты таким, как говорил о тебе гуру. Значит, тебя нет. Или ты – другой, но это одно и то же.

О, теперь я знаю правду! Я, все мы, все люди – мы живем в преисподней. Ты, Творец, которого нет, ибо не может быть такого бога, давным-давно заточил весь род людской в эти огненные области сущего. Здесь мы ежедневно, ежечасно встречаемся с мерзкими ракшасами и асурами. Здесь многие из нас сами становятся асурами и начинают пожирать себе подобных. Нам нет спасения – так ты замыслил, повелитель Зла. Но планы твои будут нарушены! Я, Минхас Багика, узрел путь, и я пойду по нему сам и поведу тех, кто захочет. Мы разорвем порочный круг, созданный тобой для услады твоих страстей и желаний. Мы станем другими. Не такими, как ты хочешь, но такими, как хотим мы! И в знак крепости слов моих я отрекаюсь от тебя. На, возьми все свое – и нет тебя боле!

С этими словами индус сорвал с руки стальной браслет и бросил его в Обрыв. Следом за браслетом полетели в пропасть кинжал, гребень, а потом и вся одежда Минхаса.

Голый, с растрепанными волосами, он поднял руки и нараспев произнес:

– Будь не таким, как человек, – и спасешься!

Сказав это, индус раскинул руки и шагнул в бездну…

У меня не осталось сил на эмоции. С трудом поднявшись, я побрел к палаточному городку с единственной мыслью – выспаться…

Сегодня мы хоронили погибших. Вещества, выделяемые хрустальными червями, видимо, препятствовали сворачиванию крови, и трупы продолжали кровоточить. Изуродованные тела завернули в саваны из теплоизоляционной ткани, но они быстро пропитались кровью, и мертве-цы лежали у края большой братской могилы, похожие на огромные коричнево-бурые куколки каких-то жутких насекомых.

Трагические события вчерашнего дня произвели тягостное впечатление на колонистов. Люди пребывали в подавленном настроении, многие плакали от страха и отчаяния. Нападение кошмарных созданий, во всем отличающихся от привычных нам существ, явно не прибавило колонистам уверенности в завтрашнем дне, а планете – нашей любви. Я говорю «нашей», потому что сам нахожусь точно в таком же состоянии, что и остальные, и даже ясное небо и приветливая Эос, вызолотившая своими лучами вершины далеких гор, не могут прогнать чувство тоскливой обреченности.

Поскольку опознать трупы было невозможно, жены, дети, родные и друзья тех, кто не вернулся после ночной бойни на Перевале, горевали над каждым погибшим.

Когда тела стали опускать в яму, какая-то женщина в черном платье и хиджабе с горестным воплем бросилась вниз, повалилась на ряды трупов, в исступлении раздирая на себе одежду. Чернышову и Грише Панкратову с большим трудом удалось вытащить несчастную. Печальные афганки увели ее, тихо утешая на своем языке, но женщина продолжала биться в руках соплеменниц, размазывая по лицу слезы и чужую кровь.

После похорон Акка собрала Сокол. На него пригласили только офицеров и младших командиров экипажа «Руси», представителей Корпуса спасения, лидеров и старейшин колонистов. Среди прочих я увидел Рахматулло, Константина Киприади, сирийца Мелеха Хаддама, бедуинского шейха Абд-аль-Рахима и седого как лунь монгольского старшину Балдана. И, конечно же, свои места на скамьях заняли Зигфрид Шерхель, Петр Янович Желтовский и Прохор Лапин. Самым последним явился Лускус, сопровождаемый неизменным Михой. По устоявшейся уже традиции одноглазый командир добровольческих бригад считался еще и посредником между администрацией колонии и заключенными, большая часть которых так и жила обособленно на северо-востоке плато, у Обрыва.

Лускус выглядел удрученным. Он уселся на свое привычное место справа от меня и уставился единственным глазом на поднявшуюся из-за свежеструганого стола Акку.

– Как там? – вполголоса спросил я, имея в виду обстановку в стане желторобников.

– Там, – с упором на этом слове ответил Лускус, – ночью двоих зарезали. Там кричат, что в гробу видали такую мазу и хотят вернуться. Там решили, что лучше уж в лагере, но на олд-мамми, чем в чистом поле на планете, где водятся гигантские самоходные желудки. И еще – там недовольны теми, кто помогает вам: добровцами, мной, Желтовским, Шерхелем и его работягами. В общем, дело дрянь…

Я ничего не успел сказать Лускусу – заговорила Акка. Короткие, рубленые фразы выдавали ее волнение и тревогу:

– Мы столкнулись с опасностью, которая угрожает существованию колонии. Неведение – худший противник. Мы не знаем о тварях за Перевалом практически ничего. Этой ночью нам удалось выстоять, но где гарантия, что завтра весь этот кошмар не повторится, причем в еще больших масштабах? Итак, на повестке три важных вопроса. Первое: нужны эффективные методы борьбы с червями. Пока мы можем лишь устраивать огненные валы – и все. Второе, тесно связанное с первым: чтобы победить врага, нужно его знать, нужно понять, что он такое. У нас нет ксенобиологов и экзотологов, значит, будем пытаться сами. И третье: необходимо как-то поднять моральный дух колонистов. Ситуация очень тяжелая. Все напуганы. У кого какие соображения? Но говорить только по существу.

Смахнув со лба челку, Акка села на свое место и обвела взглядом собравшихся.

– Позвольте? – Желтовский по-школьному поднял руку, получил утвердительный кивок Акки и встал: – Касательно второго вопроса. Всю ночь я провел без сна, размышляя над тем, что такое создания, с которыми нам довелось столкнуться, и пытаясь выявить закономерности в их поведении. И вы знаете, господа, кажется, я нашел такую закономерность!

– Петр Янович, к делу, к делу! – нетерпеливо перебил Желтовского Чернышов.

– Да-да, кончено, – профессор сбился на скороговорку. – Первый хрустальный червь, который был обнаружен, имел весьма и весьма бледный вид, причем в самом прямом смысле этого слова. Помните, это случилось, когда группа охотников под руководством уважаемого Прохора Егоровича… – последовал кивок в сторону Лапина, – привела из-за Перевала дегустационную партию прыгунов. Тот червь был молочного цвета, крайне худ, если можно так выразиться, и совершенно неактивен. Напомню, господа, что погода в ту пору стояла очень теплая и сухая. Когда же пошел дождь…

– Я понял! – взвился Толя Кислицын. – Дождь!

– Тихо! – Акка нахмурилась. – Дайте профессору закончить…

– Собственно, молодой человек прав, – улыбнулся Желтовский, – именно дождь, а точнее сырость, совпал с появлением червей. Рискну предположить, что жизненные циклы этих удивительных животных связаны с движением циклонов. Я, к сожалению, не помню, имеется ли на Медее сезонность климата, или дожди здесь идут круглый год, чередуясь с сухими периодами, как это происходит в субтропическом поясе Земли. Если мы находимся на территории, подверженной смене сезонов, то можно считать, что сезон дождей закончился и нас ожидает несколько недель, а может, и месяцев сухой и теплой погоды. Если же нет, то появление очередного циклона может произойти в любое время. Это один момент. Второй – основной кормовой базой червей, по всей видимости, являются прыгуны, хотя я с трудом представляю, может ли червь поглотить взрослого прыгуна. Как червь, существо в биологическом плане примитивное, беспозвоночное и явно лишен-ное органов слуха и зрения, находит свою жертву? Вариантов два – либо с помощью специальных обонятельных рецепторов, либо с помощью рецепторов тепловых. Прыгуны – теплокровные, и черви могут ощущать исходящее от них тепло. Таким образом…