Ничего не говори. Северная Ирландия: Смута, закулисье, «голоса из могил» - читать онлайн книгу. Автор: Патрик Радден Киф cтр.№ 26

По сложившейся традиции ИРА проводила показательные убийства: публичное устранение предателя было неким способом укрепления социальных норм. Но в случае с Джо Лински Провос нарушила обычай. Лински просто исчез в какой-то момент. Вердикт суда никак не обнародовался. Его тело не нашли на улице. Нигде в документах и досье Провос не было упоминаний о том, кто в действительности стрелял в Джо Расселла, не говорилось и о подоплеке истории, произошедшей в «Треснувшей чашке». Никто не сказал ни слова.

Поскольку род занятий Лински часто предполагал длительное отсутствие, когда он исчез в августе 1972 года, его семья сначала и не думала, что что-то произошло. Ходили слухи, будто Джо находится в Америке, будто он начал там новую жизнь, как делали тогда многие. Проводилась специальная дезинформирующая кампания. Потом племянник Лински, оказавшись в Нью-Йорке, встретил местного ирландского республиканца, который сказал ему: «Ты только что разминулся с Джо. Он был здесь на прошлой неделе». Когда через три года умирала мать Лински, она все еще верила, что сын наверняка жив и находится в Соединенных Штатах.

К тому времени он давно уже был мертв. В знак то ли некоторой доброты, то ли ужасной жестокости Лински принял смерть от руки друга. Долорс Прайс приехала в дом его сестры, чтобы перевезти мужчину через границу. Она не сказала Лински, что его вызывают на казнь. Она сообщила, что на территории Республики будет проходить встреча, на которой ему нужно присутствовать.

Лински спустился с лестницы, только что умывшийся и побрившийся; в руке он держал небольшой чемоданчик, как будто собрался за город на выходные. Они сели в машину и покатили на юг, в сторону Республики. Лински много не говорил, но Прайс поняла, что он точно знает, куда они едут. В машине они находились вдвоем. И он был сильнее ее; он вполне мог ее одолеть. Но вместо этого он тихо сидел, положив чемоданчик на колени. Затем он вдруг попытался объяснить ей, как все произошло, но она сказала: «Я не хочу знать, Джо. Я не хочу знать. Мне просто нужно выполнить эту трудную работу».

Он сидел на заднем сиденье, и она могла видеть его в зеркало заднего вида. «Я посажу его на паром, – думала она. – Посажу его на паром и скажу, что он бежал». Он мог бы уехать в Англию и никогда не возвращаться. Но она продолжала вести автомобиль. «Почему он не выпрыгивает из машины? – удивлялась она. – Почему не ударяет меня по голове и не убегает? Почему не пытается спастись?» Она продолжала ехать по дороге и вскоре поняла, что он не предпринимал никаких попыток к спасению по тем же причинам, по каким и она не могла отпустить его. Они оба были преданы делу. Она поклялась подчиняться приказам, а Лински, казалось, решил покориться судьбе.

Когда они прибыли в графство Монахан, сразу после пересечения границы их ждала группа молодых людей, собравшихся под фонарем. Лински поблагодарил Долорс за то, что привезла его, и попросил ее не волноваться. Он подошел к ней и пожал руку.

«Увидимся, Джо», – сказала Прайс, зная, что этого не будет. Всю дорогу домой она плакала.

Однажды в январе 1973 года съемочная группа BBC прибыла на Аллею Св. Джуда. Телевизионщики искали детей МакКонвилл. Джин отсутствовала уже больше месяца. Местная пресса заинтересовалась этой историей после публикации первой статьи в вестнике Ассоциации Северной Ирландии по гражданским правам. В статье под названием: «Где Джин МакКонвилл?» рассказывалось о том, как вдова и мать десяти детей пропала и не появлялась дома с 7 декабря после того, как «ее бесцеремонно увезли прямо из дома». Опираясь на первоначальную публикацию, 16 января газета «Белфаст телеграф» напечатала короткую статью «Похищенная мать отсутствует уже месяц», в которой сообщалось, что никто из детей не заявил в полицию. На следующий день газета призвала власти помочь разрешить загадку «таинственного исчезновения».

Команда BBC выяснила, что Хелен и младшие дети живут в квартире одни. После того как были установлены камеры, дети сгрудились на кушетке на фоне старых желтых обоев в полоску и начали рассказывать о происшествии.

– На кухню вошли четыре девушки. Они приказали всем детям пойти наверх, а сами забрали нашу маму, – тихо сказала Агнес. – Мама вышла в холл, надела пальто и ушла.

– А что твоя мама сказала, когда уходила? – спросил корреспондент.

– Она громко кричала, – ответила Агнес.

– Ты не знаешь, почему вашу маму увели?

Никто не знал. Хелен была симпатичной девочкой-тинейджером, с таким же бледным и узким лицом, как у матери. Темные волосы зачесаны набок. Она сидела, держа на коленях Билли, и нервно отводила глаза от камеры. Мальчики были светловолосыми и рыжеватыми. Такер сидел на коленях у Агнес. Он был одет в голубую водолазку и, несмотря на середину зимы, в шорты, которые не закрывали коленей. Дети ерзали, выглядели возбужденными, взгляды их блуждали. Майкл сидел рядом с Хелен и все время выпадал из кадра. Моргая, он глядел в камеру.

– Хелен, я думаю, что теперь ты заботишься о семье, – сказал репортер. – Как тебе удается справляться с этим?

– Нормально.

– Как ты думаешь, когда мама вернется?

– Не знаю.

– И никто с вами не связывался?

Агнес сказала, что они виделись с бабушкой МакКонвилл.

– Она, должно, быть уже старенькая, – предположил репортер.

– Она слепая, – ответила Агнес.

Агнес ко времени этого разговора исполнилось 13 лет. С некоторой надеждой в голосе она добавила, что, когда маму забирали, на ногах у нее были красные тапочки. Будто образ из волшебной сказки. Будто ключ к разгадке. Агнес сказала, что ее братья и сестры «держат пальцы скрещенными и все время молятся, чтобы она вернулась домой».

Бабушка МакКонвилл, возможно, и была той причиной, по которой дети не сообщили полиции об исчезновении Джин. Бабушка говорила, что боится, но при этом не объяснила, чего именно. Дети горячо верили, что мама скоро вернется домой. Но ситуация начинала приобретать мрачные очертания. Дети могли как-то существовать на пенсию Джин. Но, если вы думаете, что тесное сообщество в Белфасте заботилось о такой семье, принося горячую еду или помогая Хелен с детьми, вы ошибаетесь – никто этого не делал. Наоборот, складывалось ощущение, что весь комплекс «Дайвис» просто игнорировал квартиру в Аллее Святого Джуда, в которой жили брошенные дети. Возможно, это объяснялось кризисным временем в Белфасте, когда люди думали лишь о себе, а может быть, была и иная, тайная, причина. В любом случае все вокруг занимались другими делами.

Почти сразу после похищения Джин МакКонвиллов посетил социальный работник. Властям позвонили и сообщили о группе детей, которые живут одни. Бюрократы завели дело, в котором уклончиво отметили, что мать детей, видимо, была похищена «какой-то организацией», то есть военизированной группировкой. Социальный работник поговорил с бабушкой МакКонвилл, которая не показалась ему особенно взволнованной. Согласно записям этого разговора, свекровь Джин прежде всего заверила представителя властей, что Хелен «очень хозяйственная девочка» и, видимо, сможет позаботиться о детях. Хелен не ладила с бабушкой МакКонвилл еще больше, чем Джин. «Никакой любви и привязанности», – написал социальный работник.