Дранг нах остен по-русски. Проверка боем - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Зайцев cтр.№ 55

В Черном море, с помощью последних мощных локаторных станций находившемся под полным контролем Новороссии, русские корабли торговали без ограничений на всем побережье. В случае редких конфликтов с конкурентами катера Дунайской флотилии быстро и бесцеремонно наводили порядок на всем русском побережье, от Керчи до устья Дуная. Турецкие и греческие торговцы с ругательствами и скандалами теряли свои позиции в черноморской торговле. Но привлечь привычный довод против конкурентов в виде оттоманской эскадры не могли. После появления на большей части черноморского побережья казачьих поселений, от Буджака до Приазовья, остатки турецкой черноморской эскадры ушли в глухую оборону. Их сил едва хватало на контроль болгарского и кавказского побережья. Черное море, полтора столетия бывшее внутренним турецким озером, на глазах возвращало себе исконное название Русского моря.

Учитывая огромные доходы Руси от освоения Сибири, превосходившие по стоимости пушнины все американское серебро и золото Испании, московское царство переживало всплеск нежданного богатства, каковое в прежней русской истории выродилось в строительство огромного количества церквей и монастырей да в десятилетия Смуты. Ныне, в условиях практически тепличных, лишенная внешних врагов и обременительных войн Московская Русь активно строила города и остроги, забирая под себя огромные территории, от Дуная до Урала и Арала. Если царь Борис Годунов в свое время успел построить почти сотню городков и острогов, то у Иоанна Пятого было гораздо больше возможностей. Русские поселения росли со скоростью грибов на южных землях, наравне с православными церквами и монастырями. Ремесленники и крестьяне богатели на царских заказах, получая оплату звонкой монетой, с которой у нынешней Руси не было никаких проблем. Золото и серебро Урала, Алтая, выручка от внешней торговли позволяли русским купцам и ремесленникам развиваться достаточно активно. Народ стал забывать малоликвидные кожаные расписки, заменявшие деньги лет тридцать назад. Где много денег, там и торговый оборот растет, жители Руси активно строились и распахивали нетронутые черноземы новых владений, поставляя на продажу все больше зерна и скота.

Как всегда, оказалось много недовольных усилением московских властей даже среди лояльного населения. Казачья старшина на Правобережной Украине требовала себе боярских привилегий, католики-литвины и украинские евреи настаивали на своей независимости и самостийности. Остатки ногаев в междуречье Волги и Дона привычно грабили всех подряд, ибо не знали других способов заработка. По совету русов и авторитетного для царя лекаря Алексея Кочнева, недовольных подданных не вешали и не подкупали, как было принято ранее. Им предоставлялось право переселиться в Сибирь с сохранением всего имущества и выплаты немалых денег на хлопоты либо покинуть страну в любом направлении без имущества. Подавляющее большинство выбирало Сибирь, с пустыми руками отправляться за границу никто не желал. К тому же на юге Московской Руси беспрепятственно работали агенты влияния русов, агитировавшие недовольную московскими порядками молодежь на переселение в Африку и Америку либо на обучение в Новороссию. Учитывая принятые меры и безоговорочное превосходство стрельцов в военной мощи против любого кочевого племени, крупных бунтов на огромных южных землях Руси удалось избежать. Евреи с помощью русов добровольно-принудительно переселялись в Израиль, а католики ставились перед свободным выбором: сохранить веру и жить в Сибири либо остаться на родине, но православными христианами. Многие оставались жить в Литве.

Постепенно русским дьякам и воеводам, на примере русов, удалось наладить добровольно-принудительное переселение прочих недовольных и неудобных православных подданных на восток, на черноземы Южного Урала и на Алтай. Сопротивление Боярской думы посол Новороссии преодолел привычным для шестнадцатого века путем подкупа, средств для этого в стране хватало. Подарок наместника Петра царю Ивану Пятому Ивановичу для обороны Южного Урала тысячи ружей и сотни пушек с двойным боеприпасом сыграл окончательную роль, убедив сомневавшихся советников царя. Остроги по реке Яик и притокам возникли почти на полтора века раньше, чем в прежней истории Руси. А еще не закабаленные крестьяне из Центрального Нечерноземья спешили перебраться на вновь открытые богатые земли, где нет бояр и земельный надел нарезался по желанию любому православному бесплатно.

Активные в прежней истории Руси набеги башкир, ногайцев и казахов в Поволжье и Приуралье на сей раз легко отбивали скорострельными и дальнобойными ружьями и пушками. А к концу девяностых годов шестнадцатого века, когда русы через северную Индию и Афганистан пробрались в Среднюю Азию, набеги на русские земли стали затихать. Все башкирские и казахские кочевья устремились на юг, где узбекские, туркменские и киргизские ханы судорожно набирали наемников для своей защиты. Слишком жестоким и стремительным оказалось наступление механизированной группы войск русов на среднеазиатские ханства. Афганистан и Туркестан были захвачены русами за два месяца, несмотря на отчаянное сопротивление бежавших туда приверженцев могольской империи. По проложенным взрывчаткой дорогам грузовики и боевые машины, словно иголки, проткнули узкие ущелья Афганистана и Туркестана, вырвавшись на оперативный простор южных степей и полупустынь Средней Азии.

Вернее, обе страны были пройдены экспедиционным корпусом насквозь на скорости сто пятьдесят – двести верст в день. Успевшие собраться для сопротивления войска ханов и эмиров уничтожали безжалостно и быстро, без остановки на сбор трофеев. Трофейщики шли во втором эшелоне русских войск, а передовые отряды мотопехоты двигались настолько стремительно, что догоняли и перегоняли бежавших с поля боя всадников. Там уже все решало поведение последних. Сообразивших сдаться на милость победителей оставляли в живых, лишая коней и оружия. Глупцов, решавших сопротивляться, безжалостно уничтожали. Как шутили германские ветераны, «Новороссии не нужны глупые подданные». Учитывая специфику горных дорог, которых было немного, после оккупации Афганистана официальных могольских войск и представителей прежних властей провинции империи Великих Моголов там практически не осталось. Немногочисленные не захваченные русами среднеазиатские ханы судорожно нанимали себе северных кочевников, не жалея денег, либо бежали на восток, в Джунгарию и Монголию, или на север, в подданство Московской Руси.

Так что к концу шестнадцатого века напор среднеазиатских кочевников на русские селения снизился в разы. Оставшиеся «без работы» уральские и донские казаки сами развернулись в любимых грабежах соседей-нехристей – ногаев, казахов, башкир и прочих племенных сообществ. Многие утверждали, что в Северном Прикаспии сохранились кочевья настоящих хазар и алан, но филологи магаданцев туда добраться не успели, чтобы уточнить такой слух. Зато казачья живая добыча – ясырь, захваченный в разгромленных стойбищах ногайцев, хлынула на дербентский невольничий рынок таким бурным потоком, что южные границы Руси рисковали обезлюдеть через пару десятилетий.

Вооруженные ружьями, а то и пушками производства строгановских уральских заводов, казаки не встречали никакого действенного сопротивления своим безнаказанным набегам на соседей-кочевников, имевших одни луки со стрелами. Выжившие в сражениях с казаками кочевники быстро откочевали за Кубань, в предгорья Северного Кавказа. Они предпочли многолетнюю войну с кавказскими горцами, где были шансы выжить, бессмысленной гибели под выстрелами казачьих ружей. За неполные двадцать лет на южных границах Московской Руси установился мир, огромные степные пространства обезлюдели, покинутые кочевниками, чем сразу воспользовались донские казаки, быстро продвинувшие свои городки и остроги до берегов Кубани. После чего началось бурное освоение огромных нетронутых земель, оставшихся пустыми. Московская Русь теряла население центральных регионов сотнями за год, крестьяне целыми общинами уплывали по Дону и Волге на свободные богатые черноземы, где многие писались казаками, чтобы не попасть снова в боярскую кабалу, продолжая, однако, работать на земле.