Охотник - читать онлайн книгу. Автор: Эйке Шнайдер cтр.№ 53

Выгорело. И когда появился тот, второй труп, Вигдис не знала ни про деньги, ни про документы. Никто не проболтался раньше времени.

Гуннар попытался посмотреть Эрику в глаза — он врет, врет, врет! Но тот мерился взглядом с Руни, и уступать никто не собирался.

— Договариваемся, — сказал, наконец, начальник стражи. — Назови убийцу, и я позволю тебе уйти, пока до вас не добрались чистильщики, и потяну время, чтобы они явились сюда не слишком скоро.

Тогда и третий труп косвенно на совести Гуннара. Не было бы очередного убийства — не помогли бы ни связи Руни, ни его собственное упрямство. От которого, если уж начистоту, почти ничего не оставалось — он бы сломался на следующем допросе.

А четвертый? Она ведь просила бросить все и уехать…

Он все-таки встретился глазами с Эриком.

— Прости, — произнес тот одними губами.

Нужно было сделать что-нибудь, что-то, чтобы отвлечь обоих, чтобы помешать ему назвать имя — но, как назло, в голове не осталось ни единой мысли. И внутри все заледенело, словно плетение вытянуло из Гуннара все тепло, а вместе с ним и жизнь. Оставалось только безмолвно смотреть, как целитель вытаскивает из кошелька тканевый узелок.

— Вчера я…

Он осекся, глядя в окно. Руни обернулся вслед за ним, и в этот же миг тяжеленный дубовый стол слетел с места, снося и впечатывая в стену начальника стражи. Эрик пинком распахнул дверь, зовя Ингрид, вылетел прочь.

Руни, отчаянно ругаясь — надо же, не зашибло, — столкнул с себя стол. Поморщился, потирая грудь, двинулся к окну, неловко, точно каждый шаг отзывался болью.

На улице зазвенело, посыпались стекла со второго этажа. Гуннар обернулся — свинцовая рама стрижом пронеслась по двору, рухнув на голову чистильщику. Ингрид спрыгнула сверху, перекатилась, гася удар, взвилась на ноги. Меч вонзился в живот еще одному чистильщику.

Руни вышиб окно, высунулся во двор.

— Взять их! — он обернулся к Гуннару. — Чего застыл, помогай!

Гуннар деревянно кивнул. Руни снова выругался, вылетел во двор. Гуннар глянул ему вслед, поднял с пола маленький узелок. Руки дрожали.

С улицы донесся рев пламени. Звон меча. Крики. Грохот. Снова крик. По голосу не узнать.

Надо бы выйти на улицу и помочь.

Кому?

Другу и его женщине? Которые вытаскивали его с того света так упорно, что под конец не могли плести. Человеку, который мог назвать имя, что не должно было прозвучать.

Старому приятелю, начальнику стражи? Который совершенно уверен в том, что убийца — Эрик, но может и переменить мнение. И допросить, ту, на кого он укажет, подчинив разум. Мигом обнаружив убийцу, перепугавшего одаренных. И убрав соперницу. Хоть, бывало, они подкидывали друг другу дела, говоря, что город большой, работы хватит на всех, но втайне каждый мечтал, чтобы второй занимался чем-то другим.

Последнему оставшемуся боеспособным чистильщику? Который уже явно не собирался возвращать беглецов в орден, а лишь выжить и по возможности отомстить. Покойник точно не способен ничего рассказать. Помочь убить друга, спасшего ему жизнь, прикрывая женщину, спасшую ему жизнь. Гуннар закричал бы, если бы мог дышать. Грудь сдавило ледяным обручем, и кружилась голова, как после кровопотери.

На улице все стихло. Руни просунулся обратно в окно.

— Какого рожна?

— Не успел, — просипел Гуннар.

Начальник стражи кивнул.

— Я тоже толком не успел ничего сделать. Люди ли они вообще, эти чистильщики? Дерутся как… — Он махнул рукой.

— Чуть не пришиб, скотина этакая. Из моих два мертвых, два тяжелораненых, остальные даже «мама» сказать не успели. И за чистильщиков теперь взгреют. Один труп, два еле живы. Ладно хоть есть кому ранами заняться.

Ну да, едва ли он собирался останавливать одаренного только мечами. Значит, есть, кому.

— Эрик? — выдохнул Гуннар.

— Смылись, оба. А, к слову, за чем он там полез?

Гуннар подвинул носком ноги развернутую тряпицу.

— Ничего. Зубы заговаривал.

— А я ведь почти поверил, что это не он… Ладно, пойду распоряжаться. Ты идешь?

— Сейчас, в себя приду. Не каждый день такое узнаешь.

— Это точно… Запирать и обыскивать лечебницу не будем, едва ли он оставил улики. Так что как в себя придешь, топай домой.

Он снова исчез в окне. Гуннар прислушался. Ругань — Руни и выжившие чистильщики обвиняли друг друга во всех смертных грехах. Стоны. Снова ругань — уволакивали раненых. Хруст стекла под ногами. Шаги. Тишина, наконец-то.

Он тяжело опустился на стул, разжал кулак. Протянул сквозь пальцы металлическую цепочку, побуревшую не то от ржавчины, не то от крови. Разорванную у самого замка.

«Вчера»…

Вчера Эрик снял ее с трупа Скегги.

На улице снова послышались шаги. Не зеваки, зевак разогнали стражники. Кто тогда?

— Неплохо погуляли… — произнес мужской голос.

Гуннар прижался к стене рядом с окном, так, чтобы с улицы не заметили, зато самому все было отлично видно. Снова чистильщики. В этот раз четверо.

— Не успели, — сказал тот, что выглядел старше всех, смуглый и кудрявый. — И, кажется, совсем чуть-чуть.

Он присел над кровавым пятном.

— Только начало сворачиваться.

— Какого рожна их без нас сюда понесло? — поинтересовался, оглядываясь, белобрысый парень, на вид ровесник Эрика.

— Злые, похоже, были, — сказал первый.

— Злые, — фыркнул еще один, темноволосый с узким породистым лицом. — Пойти втроем на двоих, возможно, беглых чистильщиков, собираясь взять живьем, а не убить.

— Значит, шли убивать, — кудрявый выпрямился. — И я их в чем-то понимаю…

— А я нет, — породистый тоже присел, держа ладонь в дюйме от крови. — Нет, не его. Сперва позволить убить командира, а потом побежать мстить, не дождавшись подкрепления. Особо одаренные, мать их… Как вообще баранов на двух копытах в сыск взяли?

— У тебя все дурни, в кого ни плюнь, — рассмеялась четвертая, девушка со шрамом от ожога на всю щеку.

Странно, почему не залечили вовремя, у одаренных же это просто. Впрочем, Гуннару-то какая разница?

— Что поделать, если так и есть? — тоже рассмеялся породистый.

— Не его? — встрял белобрысый. — Думаешь, это наш Эрик?

— Давно не наш, — хмыкнул породистый. — Но тот самый, да.

Он склонился над мостовой, разглядывая… кажется, очередные капли крови.

— Почему ты так уверен? — не унимался белобрысый. — Мало ли здоровых русых парней? Да и имя нередкое.

— Парней, может, и немало, а вот высоченные рыжие девчонки наперечет. — Он ухмыльнулся. — Ну вот, говорю же. Эрик.