Мэр Кэстербриджа - читать онлайн книгу. Автор: Томас Гарди cтр.№ 6

— Зачем мы пришли сюда, только время теряем! Я думала, вы хотите идти дальше, — сказала девушка.

— Да, милая Элизабет-Джейн, — отозвалась мать. — Но мне вздумалось побывать здесь.

— Зачем?

— Здесь я в первый раз встретилась с Ньюсоном, в такой же день, как сегодня.

— В первый раз встретились здесь с отцом? Да, вы мне об этом говорили. А теперь он утонул, и нет его у нас! — С этими словами девушка вынула из кармана карточку, посмотрела на нее и вздохнула. Она была обведена черной каймой, и в рамке, как на мемориальной дощечке, были написаны слова: «Дорогой памяти Ричарда Ньюсона, моряка, который преждевременно погиб на море в ноябре месяце 184… года, в возрасте сорока одного года».

— И здесь, — нехотя продолжала мать, — я в последний раз видела того родственника, которого мы разыскиваем, — мистера Майкла Хенчарда.

— В каком родстве мы с ним находимся, мама? Вы мне этого никогда хорошенько не объяснили.

— Мы с ним в свойстве или были в свойстве, потому что его, может быть, нет в живых, — осторожно сказала мать.

— Вы мне уже говорили это десятки раз! — воскликнула девушка, рассеянно посматривая по сторонам. — Должно быть, он нам не близкая родня?

— Совсем не близкая.

— Он был вязальщиком сена, не правда ли, когда вы в последний раз о нем слышали?

— Да.

— Меня, вероятно, он никогда не видел? — в неведении своем продолжала девушка.

Миссис Хенчард замялась и ответила нерешительно:

— Конечно, не видел, Элизабет-Джейн. Но пойдем-ка вон туда.

Она направилась в дальний конец ярмарочного поля.

— Мне кажется, нет никакого смысла расспрашивать здесь о ком-либо, — заметила дочь, озираясь вокруг. — Народ на ярмарках меняется, как листва на деревьях. И, кроме вас, здесь едва ли найдется сегодня хоть один человек, который был на ярмарке тогда.

— Я в этом не совсем уверена, — возразила миссис Ньюсон (так она теперь звалась), пристально рассматривая что-то вдали, у зеленой насыпи. — Погляди-ка туда.

Дочь посмотрела в ту сторону. Предмет, обративший на себя внимание матери, оказался треножником из воткнутых в землю палок, на котором висел котел, подогреваемый снизу тлеющими дровами. Над котлом, наклонившись, стояла старуха, изможденная, сморщенная и чуть ли не в рубище. Она размешивала большой ложкой содержимое котла и по временам каркала сиплым голосом: «Здесь продают хорошую пшеничную кашу!»

В самом деле, это была хозяйка палатки с пшеничной кашей. Когда-то она преуспевала, была опрятной, носила белый передник, позвякивала деньгами, а теперь лишилась палатки, стала грязной, не было у нее ни столов, ни скамей, ни покупателей, если не считать двух белобрысых загорелых мальчуганов, которые подошли, и попросили: «Дайте полпорции — да пополней наливайте!» — что она и сделала, подав им две щербатые желтые миски из самой простой глины.

— Это она была здесь в тот раз, — проговорила миссис Ньюсон, направляясь к старухе.

— Не заговаривайте с ней — это неприлично! — остановила ее дочь.

— Я только одно словечко скажу. Ты можешь подождать здесь.

Девушка не стала возражать и пошла к ларькам с цветными ситцами, а мать продолжала свой путь. Едва завидев ее, старуха стала зазывать покупательницу, а просьбу миссис Хенчард-Ньюсон дать на пенни каши удовлетворила с большим проворством, чем в свое время, когда отпускала каши на шесть пенсов. Когда soi-disant [1] вдова взяла миску жидкой невкусной похлебки, заменившей густую кашу былых, времен, старая ведьма открыла корзинку, стоявшую за костром, и, бросив на покупательницу лукавый взгляд, прошептала:

— А как насчет капельки рома?.. Контрабанда, знаете ли… ну, на два пенса… зато кашу проглотите — облизнетесь.

Покупательница горько улыбнулась, вспомнив эту старую уловку, и ответила покачиванием головы, значения которого старуха не поняла. Взяв предложенную ей оловянную ложку, миссис Ньюсон отведала каши и вкрадчиво сказала старой карге:

— Вы, верно, знавали лучшие дни?

— Ах, сударыня, что и говорить! — отозвалась старуха, немедленно открывая шлюзы своего сердца. — Я стою на этой ярмарочной площади вот уже тридцать девять лет — стояла девушкой, женой и вдовой и успела узнать, что значит иметь дело с самыми привередливыми желудками в округе. Сударыня, вряд ли вы поверите, что когда-то у меня была своя палатка-шатер, настоящая приманка на ярмарке. Никто сюда не приходил, никто отсюда не уходил, не отведав пшеничной каши миссис Гудноф. Я умела угодить и духовным особам, и городским франтам, умела угодить и городу, и деревне, даже грубым, бесстыдным девкам. Но будь я проклята, люди ничего не ценят! Честная торговля не приносит барышей — в нынешние времена богатеют только хитрецы да обманщики!

Миссис Ньюсон оглянулась — ее дочь замешкалась у дальних ларьков.

— А не припоминаете ли вы. — осторожно спросила она старуху, — как в вашей палатке ровно восемнадцать лет назад муж продал свою жену?

Карга призадумалась и качнула головой.

— Если бы вокруг этого дела поднялся шум, я б сию же минуту вспомнила, — сказала она. — Я помню каждую супружескую драку, каждое убийство, умышленное и случайное, даже каждую карманную кражу, — по крайней мере крупную, — какие мне довелось видеть своими глазами. Но продажа жены? Это было сделано потихоньку?

— Да, пожалуй. Кажется, так.

Торговка пшеничной кашей снова качнула головой.

— Погодите… Погодите! Вспомнила! — сказала она. — Во всяком случае, я припоминаю человека, который сделал что-то в этом роде, он был в куртке и тащил корзину с инструментами. Но мы таких вещей в памяти не держим. А этого человека я не забыла только потому, что на следующий год он снова был здесь на ярмарке и сказал мне вроде бы по секрету: если какая-нибудь женщина будет спрашивать о нем, я должна сказать, что он отправился… куда же это?.. да, в Кэстербридж… верно, он сказал — в Кэстербридж! Но, ей-богу, я и думать об этом забыла!

Миссис Ньюсон вознаградила бы старуху в меру своих скудных средств, если бы не помнила, что ром, влитый в кашу этой не слишком совестливой особой, был причиной падения ее мужа. Она коротко поблагодарила свою собеседницу и присоединилась к Элизабет, которая встретила ее словами:

— Мама, пойдемте дальше… вряд ли прилично было вам там закусывать. Я вижу, что этого никто не делает, кроме людей самого низкого сорта.

— Зато я узнала, что хотела узнать, — спокойно ответила мать. — Когда наш родственник был в последний раз на этой ярмарке, он сказал, что живет в Кэстербридже. Это далеко-далеко отсюда, и сказал он так много лет назад, но, пожалуй, мы пойдем туда.

И, покинув ярмарку, они направились к деревне, где получили пристанище на ночь.