Гончие Бафута - читать онлайн книгу. Автор: Джеральд Даррелл cтр.№ 33

– Но, друг мой, через пять дней я уезжаю из Бафута. Как же ты успеешь поймать ее за пять дней?

– Я ее поймать, – решительно сказал Фон. – Ты подождать мало время и увидеть сам. Я добыть тебе этот добыча..

Фон не пожелал сказать мне, как он собирается сотворить это чудо, но он был так уверен в себе, что я невольно подумал: вдруг он и в самом деле сумеет добыть мне редкостного зверя! Однако уже занялось утро моего последнего дня в Бафуте, а никакой золотистой кошки не было и в помине, и я потерял всякую надежду. Видно, Фон сгоряча дал обещание, выполнить которое оказалось ему не под силу.

День настал хмурый, пасмурный – ведь наверху в горах сезон дождей начинается раньше, чем на равнинах. По небу низко неслись темные серые тучи, моросил мелкий дождик, порой из дальних горных цепей доносился раскат грома: от всего этого меня еще сильней одолевало уныние, а мне и без того было невесело – уж очень не хотелось уезжать из Бафута. Я всей душой полюбил эти молчаливые равнины и людей, что здесь живут. Я искренне привязался к Фону, даже восхищался им, и мне становилось по-настоящему грустно при мысли, что с ним надо распрощаться, ведь в его обществе я так славно и весело проводил время.

Около четырех часов дня моросящий дождь перешел в сильнейший ливень: он явно зарядил надолго, затянул все сплошной водяной завесой, стучал и гремел по крыше виллы, по разлапистым листьям ближних пальм, превратил плотно убитую красную землю на просторном дворе Фона в сверкающее море жидкой кроваво-красной глины, рябое от мириадов падающих капель. Я дочистил все клетки, накормил всех зверей и теперь угрюмо бродил из угла в угол по веранде, глядя, как дождь бьет о кирпичную стену и безжалостно треплет пунцовые цветы бугенвиллеи. Все мои вещи были уже упакованы, клетки наготове, оставалось только погрузить их в машину. Я не мог придумать себе никакого занятия, а выходить под ледяной ливень не хотелось.

Случайно я глянул вниз – там, на дороге, появился человек с большим мешком за спиной; он пытался бежать, но ноги у него скользили и разъезжались по глине. "Может быть, он несет мне какую-нибудь редкую добычу и хоть немного меня порадует", – с надеждой подумал я и стал нетерпеливо следить за его приближением; но, к немалой моей досаде, человек с мешком свернул под арку, зашлепал через огромный двор и скрылся за дверью под второй аркой, ведущей в усадьбу Фона. Вскоре после того, как он скрылся из виду, возле маленькой виллы Фона раздались громкие крики, но через несколько минут все стихло, и опять я слышал только шум дождя. Я отправился пить в одиночестве чай; потом накормил сов и прочих ночных обитателей моего зверинца; они, кажется, немного удивились – ведь я никогда не кормил их так рано, – но я знал, что скоро придет Фон, чтобы на прощанье провести со мной вечер, и мне хотелось покончить с этой работой до его прихода.

К тому времени, как я закончил все мои дела, дождь утих и лишь едва моросил, будто в воздухе повис туман, а в серых, быстро несущихся низких облаках появились разрывы и сквозь них сияло нежно-голубое прозрачное небо. Не прошло и часа, как облака совсем рассеялись и чистое ясное небо до краев наполнил свет закатного солнца. Где-то возле дома Фона дробно забил маленький барабанчик, и дробный стук этот становился все громче. Отворилась дверь под аркой, и через двор двинулось небольшое шествие. Во главе выступал Фон, облаченный в свой самый великолепный пунцово-белый наряд; он осторожно обходил сверкающие под солнцем лужи. За ним следом шел тот самый человек, которого я видел под дождем, за спиной у него был все тот же мешок. Далее следовали четыре советника, а замыкал шествие мальчуган в белом одеянии и крохотной шапочке, он с важным видом бил в маленький барабанчик. Очевидно, Фон направлялся ко мне с торжественным прощальным визитом. Я спустился по лестнице к нему навстречу. Он остановился передо мной, положил руки мне на плечи и с необычайной суровостью поглядел мне в лицо.

– Друг мой, – медленно, внушительно произнес он. – У меня есть один вещь для тебя.

– Что же это такое? – спросил я.

Фон царственным жестом откинул назад свои длинные рукава и указал на человека с мешком.

– Лесной кошка! – провозгласил он.

Минуту я стоял в недоумении и озадаченно смотрел на него, и вдруг вспомнил, кого он пообещал для меня добыть.

– Лесная кошка? Та самая, которую мне так хотелось поймать? – переспросил я, не смея верить своему счастью.

Фон кивнул, на лице его выражалось спокойно удовлетворение хорошо поработавшего человека.

– Дайте-ка, я посмотрю! – задохнувшись от волнения, сказал я. – Откройте скорей мешок!

Человек с мешком опустил свою ношу наземь передо мной, и я, совсем позабыв, что надел в честь Фона чистые брюки, грохнулся на колени в самую грязь и стал поспешно развязывать крепкую веревку. Фон стоял рядом и улыбался до ушей, точно некий благожелательный Санта-Клаус. Мокрая веревка на горловине мешка туго затянулась, я тащил и рвал ее, и тут из мешка раздался жуткий, свирепый вопль; он начался как рокочущий стон, все нарастал и оборвался режущим ухо визгом, да таким злобным, что у меня мороз пошел по коже. Охотник, советники и мальчик с барабаном поспешно отпрянули на несколько шагов.

– Осторожно, маса, – предостерег меня охотник. – Это опасный добыча. Он очень много сильный.

– А ты связал ей ноги? – спросил я. Охотник кивнул.

Я развязал последний узел на веревке, медленно открыл мешок и заглянул внутрь. На меня бешено сверкнул глазами зверь такой красоты, что я ахнул. Шерсть у него была короткой, шелковистой, сочного золотисто-коричневого цвета, словно дикий мед. От злости кошка плотно прижала заостренные уши к голове и вздернула верхнюю губу так, что она вся сморщилась, обнажив молочно-белые зубы и розовые десны. Но всего поразительней были глаза: большие, чуть раскосые на золотистой морде, они впились в меня с неизбывной холодной яростью, и я подумал – какое счастье, что ноги у нее связаны! Глаза зеленые, точно листья подо льдом, сверкали, как слюда, в лучах закатного солнца. Секунду мы молча глядели друг на друга, потом золотистая кошка еще больше оскалила зубы, разинула пасть и издала громкий, устрашающий вопль. Я поскорей завязал мешок – кто знает, крепко ли у нее связаны ноги? А, судя по глазам, она обойдется со мной не слишком ласково, если сумеет вырваться из мешка.

– Нравится? – спросил Фон.

– Еще бы! Просто слов нет, как нравится, – ответил я.

Мы отнесли драгоценный мешок на веранду, и я поспешно переселил куда-то обитателя самой большой и крепкой клетки, какая у меня была. Потом мы осторожно вытряхнули связанную золотистую кошку из мешка, закатили в клетку и поплотней закрыли и заперли дверцу. Кошка лежала на боку, рычала и шипела, но двинуться с места не могла: ее передние и задние лапы были накрепко связаны между собой крепкой веревкой, должно быть, из волокна рафи. Я привязал к концу палки нож, просунул его между прутьями клетки, и таким образом мне удалось перепилить веревку; как только она упала, кошка мгновенно, одним плавным движением вскочила на ноги, прыгнула на прутья, просунула наружу толстую золотистую лапу и замахнулась, метя мне в лицо. Я едва успел отшатнуться.