Раунд 1. Любовный нокаут - читать онлайн книгу. Автор: Кэти Эванс cтр.№ 35

Простыни сбились куда-то вниз, к ногам, но Реми был такой горячий, что рядом с ним и мне стало жарко, я прижалась к нему так крепко, как только могла, и, кажется, заснула. Когда ночью я очнулась от сна, меня, видимо разбудило странное, непривычное ощущение мощной руки, обхватившей меня и с силой вжимавшей в твердое мужское тело. Мои руки и стопы покалывало, пока я смотрела на его укрытое ночными тенями лицо, понимая, что лежу с ним в одной постели. Он спал или, по крайней мере, притворялся спящим. Затем он повернул голову, его веки приоткрылись, он посмотрел на меня, поцеловал в губы, нежно облизав их, потом отодвинулся, уткнулся носом в мои волосы и снова заснул, прижимая меня к себе.

В тот день мы улетели в Денвер.

Пит с Райли и Дианой устроились на первых рядах, а я, как всегда, сидела в задней части самолета с Ремингтоном. Он надел наушники и погрузился в свою рок-музыку, а я пыталась прислушаться к оживленному разговору Пита и Райли. Реми не тренировался уже четыре дня и отказался пойти в зал, даже когда Райли разбудил нас тем утром. Я пошла в свою комнату, чтобы переодеться, а потом спустилась в зал, но Реми так и не появился. В последующие дни он также не выходил из своего номера и общался только со мной.

Между нами явно что-то происходило, но я боялась даже пытаться понять, что это за отношения. Все четыре дня он по вечерам забирал меня из моей комнаты и переносил в свою спальню, а в последний раз я оставалась у него целый день.

Мы самозабвенно целовались, словно только этого и ждали весь день, что в моем случае было сущей правдой. Мелани забрасывала меня сообщениями после того, как я, напившись, сообщила ей, что переспала с Ремингтоном. Она интересовалась, скоро ли на свет появится куча маленьких Ремингтонов. А я просто терялась в догадках, пытаясь понять, что между нами происходит, но, судя по тому, как страстно он меня целовал, он был просто одержим мной и совсем потерял голову. Как только мы оказывались в постели, наши губы сливались в безумном поцелуе, и он не отпускал меня всю ночь. Он прижимал меня к себе так самозабвенно, словно от этого зависела его жизнь, – казалось, я была для него чем-то вроде якоря в этой жизни. Он был таким сильным и вызывал у меня такую бурю эмоций, что, казалось, я лечу в бездонную пропасть.

– Очков, которые он набрал, недостаточно, чтобы позволить ему удержаться на первом месте, – бубнил Райли с явным отчаянием в голосе. – Он уже опустился на второе, а там и до третьего недалеко. Положение такое, что ему нельзя пропустить ни одного поединка, не говоря уже о том, чтобы потерпеть хоть одно поражение.

Я расстегнула пояс безопасности и подошла к ним нахмурившись.

– Что не так? – Я стояла в проходе, опираясь плечом о спинку кресла Дианы.

– Реми больше не может пропускать поединки. Речь идет о набранных очках в этих соревнованиях, и если мы хотим претендовать на первое место, нельзя пропустить ни единого боя и тем более проигрывать.

– К тому же он почти ничего не ест, – с печальным видом посетовала Диана.

– И не тренируется, – с горечью добавил Тренер.

– И глаза у него по-прежнему темные.

Я бросила сердитый взгляд на Пита, но поняла, что он прав: глаза Реми в последние дни действительно выглядели потемневшими. К тому же мы почти не спали. Каждую ночь напролет мы целовались как безумные, наши тела ослабли. Мы заказывали еду в номер, потому что я так и не смогла его уговорить позволить кому-то из команды войти к нему в номер. Я вглядывалась в их мрачные лица, и Райли раздраженно тряхнул головой.

– Черт побери, если он выйдет на ринг с такими черными глазами, то где гарантия, что его не разозлит какое-нибудь замечание судьи и он не выколотит из него душу?

Я поморщилась.

– Не смеши людей. Он прекрасно знает правила. И он вам не машина, чтобы тренироваться всю неделю двадцать четыре часа в сутки. Дайте ему возможность восстановиться. Он ведь тренируется даже по воскресеньям и рискует истощением. Каждому спортсмену требуется время для отдыха.

– Но Реми – не обычный спортсмен. Если он перестает тренироваться, то срывается с катушек, – сообщил Пит.

Я закатила глаза, потому что мне надоело это слышать.

– Можно что-либо сделать, чтобы он не срывался с катушек?

– Разумеется. Ему нужен мир и покой. Но он же не собирается превратиться в скором времени в монаха, не так ли?

Если говорить серьезно, я не могла понять, что ужасного в том, чтобы сделать небольшой перерыв в тренировках. Некоторые из моих знакомых спортсменов после соревнований нередко впадали в депрессию и буквально ломались. После предельного напряжения сил всегда наступает спад из-за дисбаланса в работе нейромедиаторов.

– Слушайте, я лично не вижу ничего страшного в том, что он немного отдохнет. У каждого, даже самого тренированного тела есть предел, особенно при таком интенсивном режиме тренировок. Он пропустил поединок? Ничего страшного. Силы его, возможно, восстановятся через пару дней отдыха, и в Денвере он надерет всем задницы.

Но они не ответили и лишь молча уставились на меня со странным видом. Я знала, что они гадают, что на самом деле происходит между мной и Ремингтоном, потому что он в последнее время вел себя как настоящий собственник по отношению ко мне, зло зыркая на Пита, когда тот беседовал со мной, и даже на Райли, когда тот предложил поднести мой чемодан пару часов назад. Реми просто подхватил чемодан и раздраженно спросил, неужели Райли нечем заняться, кроме как глазеть на меня.

Да, они действительно сгорали от любопытства, пытаясь понять характер наших странных отношений. Но так как я сама не понимала, что между нами происходит, им оставалось только теряться в догадках.

Они продолжали молчать, и, тяжело вздохнув, я повернулась и направилась к своему месту, а затем увидела, что Реми пристально на меня смотрит. И тут до меня начало что-то доходить.

Было что-то бесконечно мужское в его взгляде, какое-то мрачное, собственническое выражение, от которого по всем моим нервным окончаниям пробежала горячая волна. Я вспомнила о тех ночах, которые мы провели в его президентском люксе, отгородившись от всего мира. Я чувствовала себя так, словно попала в сказку «Красавица и Чудовище», с той лишь разницей, что я добровольно заперлась с этим самым «чудовищем», чтобы он мог целовать меня до умопомрачения – прекрасное создание, которое заставляло меня страдать от неудовлетворенной страсти к нему.

При этих воспоминаниях с моих губ чуть не сорвался стон: пальцы Реми гладят мою шею, и он смотрит на меня полуприкрытыми глазами, наше учащенное дыхание, его горячие влажные губы, так бесстыдно целующие меня. Он касается лишь моих губ, шеи, ушей. Лижет их, пробует на вкус, вызывая самые невообразимые ощущения во всем теле.

Я вспоминала свои стоны во время наших ласк. Вспоминала, как он улыбается, приблизив губы к моим, как вдруг становится серьезным и сосредоточенным, когда снова начинает меня целовать, посасывать нижнюю губу, покусывать мою шею. Он тесно прижимается ко мне, и моя промежность начинает пульсировать от близости его возбужденного члена. Наши горячие языки переплетаются, исступленно исследуя друг друга. Я так безумно его хочу, что не могу думать ни о чем другом. Кажется, я умоляла его прошлой ночью: «Пожалуйста, возьми меня», но страсть так опьянила меня, что не помню, было ли это на самом деле. Я точно знаю, что он иногда останавливается, когда его дыхание становится слишком прерывистым, и идет под холодный душ.