— Покидал вещички в дорожный мешок, забрал лошадь — и до самой границы, не останавливаясь. А там всё так закрутилось, такая заваруха началась — втянулся с разбега, и по самое некуда. Семь лет из Пустующих земель не вылезал. Новости из дома приходили нечасто, иной раз с опозданиями, а в том, что касается моей невесты — и вовсе проявлял упорное нежелание что-либо знать… Связь с родом я оборвал сам, провёл ритуал.
— Как?!
— Ну как, как… я знал, как. Это уже потом, как я понял, официально объявили — мол, в наказание, отлучение, ослабление силы, лишение прав и наследства, изгнание и всё такое.
— И ты молчал всё это время?! Сволочь ты, Ар!
— Пфффф, я же — и снова крайний!
Неровные губы дёрнулись в невесёлой ухмылке. Бастиал толкнул его в бок.
— Нет, но за столько лет так и не сказать главного! Я же считал, что тебя принудительно вывели из семьи!
Ар пожал плечами:
— Говорю же: психанул. И — нет, Тиан, ничего делать не нужно. Меня давно нет в той жизни и в этом настоящем, не нужно ничего возвращать. Не помнят — и не надо.
— Да ты с ума сошёл! И я, идиот, то верил россказням, то всё какими-то другими делами занимался — считал их первоочередными, наиважнейшими! А ты…
Колдун не постеснялся перебить его.
— Что там было — пусть останется в прошлом, Тиан. А закончилось… Скандала с отцовским участием удалось избежать — потому что он поработал с памятью Теолары. Не сам, конечно, но — вполне грамотно. Всё самое отвратительное моя бывшая невеста забыла, по официальной версии — помолвку после…всего этого расторг я, после чего сбежал. Собственно, я же в тот момент именно это и сделал, а кого волнуют истинные причины.
Оставшись в одиночестве, маг бездумно углубился в лес. Шелтар, чуткий к изменениям в его настроении, притих как большая собака, охраняющая дом и покой утомившегося за день хозяина. Ар хозяином леса себя не считал, утомившимся тоже, но позволил ветру вести мягкую тягучую мелодию шепчущейся листвы, вплетая в звуки ароматы отцветающих трав: пряных, сладких, тяжеловатых, на грани головокружения. Ноток нежных и горьковатых весенних цветов не было в этом стройном ряду. Всё правильно: весеннее — весне, жизни, а теперь уже не время. Ар присел на мягкий мох, прислонился спиной к шершавому стволу, потянулся к силе. Не так далеко от дома ушёл, должно хватить. Хватило: пальцы обхватили холодное горлышко бутылки, приятно булькнувшей в его руке. Не «Багровая ночь», но тоже неплохое вино, тёмное, терпкое, самой подходящей к сегодняшнему вечеру крепости.
Теолара.
Дивное создание, похожее на эльфийку. Ар не врал: с течением времени её черты смазались, как изображение за дождливым окном. Светлая кожа, светлые локоны, большие глаза… светлые или тёмные? Нежные руки, смущённая улыбка. В закрытых платьях с узкими рукавами, слегка расклешёнными юбками, по моде тех лет, она смотрелась строгой и изящной. А голос стёрся из памяти. Слёзы — слёзы её помнил.
Когда принесли портреты, Ар не сразу определился с выбором. Выбор — это некрасиво по отношению к претендентке. Никто из них не заслужил, чтобы тыкали пальцем — мне вот эту. Перед ним, сколько ему тогда было — лет двадцать шесть? — выставили сразу четыре изображения. Если подойти к холсту с изображением ближе — изображённая красавица оживала, начинала обмахиваться веером, приседать в реверансе, улыбаться и изящно кивать — каждая своё. Каждая была хороша по-своему. Краем глаза Ар видел мать, сидевшую за низким круглым столиком с маленькой фарфоровой чашечкой в нервных руках, и не представлял, как представит ей невестку, хотя знал, что она примет любой его выбор.
Кто решил, что уже пора..?
Четыре титулованные миловидные барышни следили за ним с живых картин. Ар принял из рук камердинера тонкие шёлковые покрывала, небольшие и ничего не весившие. Накрыл три из четырёх портретов, и каждое из изображений замирало за миг до того, как на холст опускалась лёгкая ткань.
Теолара несмело улыбнулась с последнего портрета.
Ар приложился к горлышку; алкоголь приятно обжёг горло. Ещё несколько глотков, и мир поплывёт, даря глазам более мягкие краски и расслабляя внутри то, стянутое в напряжённый узел. Маг не врал Бастиану: вспоминать не больно, не тоскливо. Это просто как перелистывание старого альбома, случайно найденного в дальнем углу книжного шкафа. А с вином — и вовсе прекрасно.
… На первые смотрины он отправился один. Живая, не картинная невеста понравилась ему больше. Пока Ар знакомился с будущей женой и обменивался с ней подходящими случаю фразами — окружение его будущей жены знакомилось с ним: как держит себя, что говорит, как ухаживает, какие подарки преподносит. И, если юная девушка нервничала и смущалась, ему такой непозволительной роскоши проявить было нельзя.
Стороны остались довольны первым официальным визитом. Второй визит планировался уже в доме Ара и его семьи: Теолара получила приглашение на какой-то бал по случаю. Провела в доме жениха почти четыре дня, со всеми полагающимися сопровождающими, компаньонками и личной прислугой, хотя в слугах и у отца недостатка не было.
— Можете называть меня уменьшительным именем, — застенчиво сказала ему невеста во время одного из танцев. — Лара. Я рада, что именно вы станете моим мужем: вы, кажется, добрый и… красивый, — добавила она шёпотом, мучительно заливаясь краской.
Танцевала она… как она танцевала? Он и своих-то умений не помнил. И своего сокращённого имени не назвал. Мама с детства звала его домашним именем Арри, тщательно следя, чтобы это не достигало отцовских ушей — он такой вариант категорически не выносил. Арри — было их маленькой общей тайной. Ларе-Теоларе, кажется, он тогда предложил любой удобный вариант, на который согласился откликаться.
Ар отхлебнул ещё.
… - Неплохой выбор, сын! — одобрительно крякнул родитель, увидев будущую невестку в день её приезда.
И на всех приёмах и встречах был с ней крайне учтив и обаятелен. При виде его широких белозубых улыбок в груди Ара что-то болезненно тянуло. Не ревность — ревности по отношению к девушке он не успел испытать, но предчувствие чего-то тёмного, неприятного. Неотвратимого.
Маг поболтал в воздухе бутылкой, убедился, что в ней больше ничего не булькает. Возвращаться в дом, допивать там? Он оглядел пространство вокруг себя мутным взглядом: к зарослям вплотную подступили сумерки. Без жадных щупалец и острых хвостов — и то ладно. Просто туман и просто темноту он выдержит. Посмотрел в небо, которого так мало виднелось за кронами деревьев. Неба ему банально не хватало всегда.
Идти или не идти..? Здесь вполне уютно и стены не давят. Ар повторил заклинание и заполучил ещё одну бутылку вина.
… Любил ли он Лару, спрашивал его величество. Маг приложился к горлышку; дёрнулся кадык, пока он глотал гранатовую, с лиловым отливом жидкость. Другое вино, но тот же нужный эффект. «Нет», — не в первый раз ответил он сам себе. Не успел влюбиться, тем более полюбить. Но мог бы, не исключено.