Улей 2 - читать онлайн книгу. Автор: Елена Тодорова cтр.№ 41

Наигрывает не ту мелодию, которую ей пришлось бы исполнять в прошлом. Выбирает чарующую и сказочную, которая не тянет за собой ворох неприятных воспоминаний.

— Гарри Поттер! — моментально угадывает Софи, хлопая в ладоши.

Приподнимая подол длинной кофты, кружит по гостиной.

У Титова по телу пробегает дрожь, и сердце то запинается, то учащенно несется. Он смотрит на Еву, открывая ее новые грани. Она играет идеально. Даже без нот. Пальцы виртуозно перемещаются по клавишам, точно зная последовательность и силу нажатия. Зубы зажимают нижнюю губу. Волосы, руки и плечи двигаются в такт.

А София, заискивая перед Евой, требует играть еще и еще. Король Лев, Розовая пантера, Алиса в стране чудес, Пираты Карибского моря, Том и Джерри, Анастасия. Одну за другой. Последнюю — с тройным повтором. Только выбившись из сил, наконец, заваливается с ногами на диван. Просит включить мультики.

Возникает некая тишина, когда Софи смотрит в экран, следя за происходящим с удивительным вниманием. Адам с Евой не могу похвастаться тем же. То и дело обмениваясь поверх неподвижной головы девочки напряженными взглядами.

«Пара часов» растягивается до позднего вечера. У Софии поднимается температура, и Титов, уговорив ее выпить жаропонижающее, носит ее по комнате. Слегка покачивает. Голова девочки доверчиво покоится у него на плече, а глаза закрыты, но она не спит.

— Ты все еще считаешь, что было бы лучше, если бы вместо меня родился мальчик?

— Боже, Софи… Я сказал это сто лет назад.

— Я запомнила. Ну, так, как?

— Нет. Это была глупая ложь. Я самый счастливый двоюродный брат на свете.

— А я самая счастливая сестра.

У Евы от этого диалога все сжимается в груди.

Разве может Адам быть плохим человеком? После сегодняшнего дня ей крайне трудно в нем усомниться. И нестерпимо хочется быть частью его жизни. Какие бы проблемы и испытания это за собой не повлекло.

Диана приезжает вместе с Терентием. Увозит утомленную за день Софию уже спящей. Звонок в дверь раздается спустя каких-то пять минут после их ухода, и Ева, предполагая, что они что-то забыли, открывает двери.

Рослый крупный мужчина проталкивается в квартиру, небрежно отпихнув ее в сторону, и широким шагом проходит прямо в гостиную, где находятся после ужина Адам с отцом.

Тяжело дыша, Ева идет следом за ворвавшимся в дом типом.

Адам поднимается на ноги, едва тот проходит сквозь высокий проем арки. Напряженно замирает, пока не находит глазами Еву. На ходу протягивает к ней руку, и она, подгоняемая каким-то бессознательным чувством, медленно, словно кто-то замедлил жизнь, скользит ему под бок. Чувствуя тяжесть руки Титова на своих плечах, с тихим облегчением переводит дыхание. Но не может оторвать взгляда от пронзающего их ненавистью мужчины.

Его глаза кажутся ей ошеломляюще знакомыми. Глубокие, темные, холодные, затягивающие.

В груди бьются какие-то чувства. Даже в ушах шумно становится.

— Чем обязаны? — спрашивает Терентий Дмитриевич.

Ева впервые слышит ледяной холод в его обычно мягком голосе. Гость презрительно кривит губы и останавливает на нем свой взгляд.

— Я подумал, что к столь близкой родне да поздним вечером можно и без приглашения, — едва он начинает говорить, у Евы перед глазами расплываются мутные разноцветные пятна.

«Как же меня бесит твоя излишняя эмоциональность. Подбери сопли! Когда ты уже поймешь, что эти твои нюни не решают проблем?»

— Ближе к делу, — голос Адама тоже напряженный и агрессивный.

Мужчина закладывает руки в карманы брюк и неторопливо проходит несколько метров вглубь комнаты. Туда и обратно.

Ева чувствует, как сильно бьется сердце Титова под ее ладонью и понимает, что ее колотится точно так же.

— Может, я бы и отдал тебе свою дочь, будь твоим отцом Терентий. Может, — делает паузу, смеряя Адама пронзительным взглядом. — Может, ты и сгодился бы на эту роль, не перейми от Руслана его гнусную наглость и алчность к чужим владениям.

Челюсти Адама с силой сжимаются, а мужчина продолжает.

— Ты не можешь быть выше меня. В этом городе я главный.

— Я думал, мы уже выяснили, что Приходько, — едко ухмыляется парень.

Гость замирает. Но через мгновение снова движется.

— Мне порядком надоела твоя нахальность. Ты зашел слишком, слишком далеко, парень. Туда, откуда нет дороги. Понимаешь?

«Уймись уже! Не вынуждай меня уничтожать тебя. А то, ты знаешь, у меня рука не дрогнет».

— Как ты смеешь приходить в наш дом и угрожать моему сыну? — запальчиво выступает вперед Терентий Дмитриевич.

— Да, это прямая угроза, — спокойно соглашается мужчина, взирая на присутствующих с некой насмешкой. — Не скрою, вы до сих пор живы только потому, что я не знаю, где находится украденная тобой, чертов ты ублюдок, информация. Но будьте уверены, скоро я это выясню и, как только заткну ею Приходько, отправлю вас троих в ад! И меня никто не остановит. Ни Приходько, ни кто-либо другой… Плевать я хотел на закон и последствия. Я убью вас всех! Если надо — по очереди, чтобы не вызывать слишком явных подозрений. Но я вас уничтожу! Или я не Павел Исаев.

«Нам, Исаевым, общий закон не писан».

Дыхание Евы становится частым и поверхностным. Ее накрывает паника.

Ощущает, как движется грудная клетка Адама, когда он что-то говорит, но не разбирает слов.

Ничего не слышит. Ничего не понимает.

Зажмурившись, прикладывает все усилия, чтобы выровнять дыхание. Делает глубокие ритмичные вдохи и выдохи, выдерживая между ними паузы, и понимает, что использует некую тактику борьбы с приступами панической атаки.

Значит, подобное случалось раньше. И, должно быть, довольно часто.

Как только ей удается взять себя в руки, звук телевизора неожиданно для всех выходит на передний план, словно кто-то накручивает громкость до пределов, которые невозможно игнорировать:

— …трагедия в Одессе. Сегодня около семи вечера в своем рабочем кабинете был обнаружен мертвым руководитель Одесского припортового завода Маслов Антон Максимович. Предположительная версия следствия — самоубийство.

Будь моей Евой с красным яблоком,

я из рая за тобой уйду…

© Т1One&Ryatskiy

День семьдесят восьмой.

Уснуть не получается. Не в состоянии даже глаза закрыть. Курсирует ими по гладкой поверхности потолка. Перебирая одни и те же события в голове, дышит слишком тягостно.

Визит Исаева, суицид Маслова, поразительное безразличие ко всему происходящему от Евы… Она не спросила, кем приходится им Исаев, и по какой причине он готов их убить. Она не задала ни одного вопроса. Не разделив общий шок Титовых и Исаева, который вызвало сообщение о смерти Маслова, она взяла из шкафа в гостиной книгу и молча ушла в свою комнату.