Русалка в академии - читать онлайн книгу. Автор: Мария Максонова cтр.№ 78

«Нет, ничего», — вновь эта эмоция, он разворачивается и хочет уплыть в бассейн.

Я не выдерживаю. Мне так тяжело внутри, сердце сжимается.

«Не бросай меня», — прошу нерешительно.

«Я тебя никогда не брошу, ты же моя хозяйка. Это ты все время меня бросаешь», — отвечает он и, и я понимаю, что он прав. С тех пор, как я поступила в Академию, я только и делаю, что все время его оставляю не у дел и даже не вспоминаю. А ведь он столько раз спасал мне жизнь!

«Я больше не буду», — это звучит жалко даже в моих собственных мыслях, но от Кракена все равно приходит сложная волна эмоций, в которой любовь и вера смешиваются с грустью от понимания того, что так не случится.

По дороге в свою комнату обещаю себе больше никогда не вести себя так, не ставить чужие интересы выше интересов своих близких. Кракен — самый лучший, самый верный мой друг, я должна отвечать верностью на его верность.

Спать в кой-то веке ложусь по-земному: на кровати и завернувшись в теплое одеяло. Я устала от всего русалочьего.

Утром с трудом нахожу, что надеть, так как большая часть повседневной одежды осталась в Империале. Все же моя вчерашняя решимость продемонстрировать людям, кто я есть на самом деле, проходит без следа. Может быть, имперцы не такие зашоренные в этом смысле, как жители Халифата, но не хочется однажды увидеть под своими окнами толпу с вилами и факелами.

Когда я выезжаю к завтраку по старой традиции верхом на тумбочке, так как мое кресло осталось в Академии, домашние стараются сдержаться и не подавать вида. Прежде чем сесть за стол, Долима молча и с улыбкой стирает мокрые следы, оставшиеся там, где я проехала. Кармелта накладывает мне самые лучшие кусочки, никто ни о чем не спрашивает и не удивляется. Только Оларг ближе к концу завтрака тихонько интересуется:

— Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Нет, — улыбнулась я, польщенная таким его желанием.

— А Барби? С ней и Ариком все в порядке? — в его голосе мелькнуло беспокойство.

— Все хорошо, они приедут, как всегда, в конце недели.

На этом разговор и был закончен. Все проявляли такт и ни о чем больше не спрашивали, в душу не лезли, и я могла не придумывать, как правильно соврать, чтобы меня не беспокоили.

Днем то бессмысленно чиркала ручкой в своем блокноте, то рисовала дизайн новых украшений. Потом обсуждали их с Жильетой, я так же показала зарисовки вещей, которые я увидела в подводном городе, пояснив, что видела подобное в Халифате. С камнями, конечно, мы особенно не работали, но Жиль заинтересовала техника, в которой было выполнено колье с рубином, в котором металл был похож на лаву. Она принялась экспериментировать с силой огня и воздухом, комбинируя их так и эдак, и в итоге умудрилась сделать похожий эффект, только более воздушный, благодаря чему создавалась ассоциация с морской пеной. Завороженная легкой текстурой, я включила фантазию и принялась набрасывать идеи применения этого эффекта.

Ну, а к вечеру, когда все собирались на ужин, к нам явился господин Глиренс Укерверс — глава гильдии магов Уркатоса. Увидев его, я метнула на Жиль гневный взгляд — очевидно, что именно она сообщила своему дальнему родственнику о моем возвращении в город. Впрочем, соблюдая приличия, я была обязана пригласить его к столу.

За ужином, как все приличные люди, глава гильдии разборок не устраивал, но после попросил возможности со мной переговорить.

— Ах, я так устала сегодня, что хотела бы пораньше лечь спать, — прозрачно намекнула, что не настроена на разговоры.

— Я не займу много вашего времени.

— Тогда говорите здесь, — я подъехала к нему на тумбочке, провожая к двери.

— Арина, неделя в разгаре. Вы же знаете, что пропускать занятия в Академии без уважительной причины запрещено...

— Знаю, — кивнула спокойно. — Спасибо, что напомнили, было приятно вас увидеть...

— Арина, у вас неприятности? Вам нужна помощь?

— Все хорошо, спасибо за беспокойство и спокойной ночи.

— Арина, за прогул вам грозит наказание: карцер или отработка...

Я тяжело вздохнула и все же призналась:

— Я не собираюсь возвращаться в Академию.

— Но тогда у вас отнимут временное разрешение на магическую практику!.. — возмутился Глиренс.

— Пусть, — я пожала плечами.

— Но тогда вы не сможете продолжать строить подводные тоннели и доработать систему фильтрации...

— Ну, у меня будет какое-то время, пока разрешение еще действует, — хмыкнула я. — Я успею закончить. А после... ну, если бумажки для вас важнее навыков, то пусть. Я состою в гильдии ювелиров и без магии не пропаду.

— Но Арина...

— Была рада повидать вас, Глиренс, — его пришлось практически выталкивать за дверь, и то он еще какое-то время стоял на крыльце, прежде чем сесть на свою лошадь и уехать.

Возвращаясь в гостиную, увидела, что Жильета стоит у окна. Остановилась.

— Это ты отправила сообщение Глиренсу, что я вернулась раньше времени?

— Простите, я не знала, что это тайна, — она независимо пожала плечами. — Мы собирались поужинать вместе, но, так как вы приехали, я сообщила ему, что вы вернулись и что обычно мы едим все вместе.

Я некоторое время смотрела на нее, прищурившись, пытаясь разобраться, не обманывает ли она меня. Но потом плюнула — не говорят человеческие эмоции о реальных желаниях и правдивом отношении. Главное, что страха какого-то у Жильеты сейчас не было. Но потому ли, что она не боялась моего гнева или потому, что действительно не видела в своих поступках ничего предосудительного? Я не знала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А уже на следующее утро, выезжая из своей комнаты, я обнаружила в коридоре под дверью свое любимое кресло на колесах. Пересела на него немедленно и поспешила в столовую.

Барби спокойно сидела за столом на своем привычном месте рядом с сияющим Оларгом, Гарт устроился напротив.

— Ты прогуляла академию! — возмутилась я, ведь сегодня еще только пятница.

— Ты тоже, — ответила Барби спокойно, намазывая лепешку джемом. — Исчезла прямо посреди дня, бросив в парке свое кресло, не явилась домой на ночь. Я искала тебя вчера по всем знакомым, а потом попросила капитана Гарта отвезти нас домой. И только тут узнала, что ты здесь и все в порядке, — оторвавшись от лепешки, она бросила на меня яростный взгляд, и я почувствовала себя провинившимся ребенком.