Невидимки - читать онлайн книгу. Автор: Чак Паланик cтр.№ 46

Красота - это сила, равно как деньги, равно как заряженный пистолет. А Манус с его квадратно-челюстной скуластой сногсшибательной внешностью мог бы запросто работать моделью для нацистских постеров.

Однажды утром, в тот период, когда Манус еще боролся с преступностью, я застала его на кухне квартиры, в которой мы жили вместе, срезающим корочку с куска

хлеба. Я замерла от умиления. Хлеб без корочки напомнил мне о детстве. Я подумала, Манус хочет сделать мне тост.

Я ошиблась.

Манус в белых "Спидо" поднимается со стула и подходит к большому зеркалу.

И спрашивает:

- Если бы ты была парнем-геем, захотела бы трахнуть меня в попу?

Манус переодевается в красные "Спидо" и опять задает мне тот же самый вопрос:

- Как ты думаешь, у тебя возникло бы желание вставить в мою задницу?

Подобные дни я с удовольствием вычеркнула бы из памяти.

- Что мне нужно, так это чтобы мой член был внушительных размеров, а зад всегда оставался крепким и юным.

Он засовывает кусок хлеба в свои "Спидо" спереди.

- Уверяю тебя, к подобным трюкам прибегают все модели, демонстрирующие нижнее белье. Смотри, каким ровным, гладким и безобидным он выглядит.

Манус крутится перед зеркалом, рассматривает себя со всех сторон и спрашивает:

- Может, стоит положить еще кусочек?

Работа Мануса детективом заключалась в том, что в хорошую погоду он разгуливал по улице в сандалиях и своих счастливых красных "Спидо", в то время как неподалеку в машине сидели двое переодетых полицейских и ждали, что на их приманку попадется жертва. Их надежды оправдывались чаще, чем вы можете себе представить.

Манус был единственным участником кампании по очистке Вашингтон-парка. Если бы он работал обычным полицейским, столь значительный успех никогда бы ему не сопутствовал. Зато никто никогда в него не стрелял.

Все это отдавало историями о Джеймсе Бонде, шпионами и приключениями.

У Мануса, помимо всего прочего, был чудный загар. А еще ему делали скидку при посещении спортзала и покупке новых "Спидо".

Перенесемся к риелтору в Санта-Барбаре. Он трясет мою руку и еще и еще раз повторяет мое имя. Дэйзи Сент-Пейшнс, Дэйзи Сент-Пейшнс. Так себя ведут, когда хотят произвести благоприятное впечатление. Но на мои вуали и покровы он не смотрит. Глядит на Бренди и Денвера.

Ему приятно со мной познакомиться, в этом я не сомневаюсь.

Дом представляет собой то, что воображаешь себе, когда видишь его снаружи.

В центре гостиной, под люстрой из кованого железа, стоит большой рубцеватый стол на трех ножках, исполненный в стиле, созданном по образцам старинных испанских католических миссий в Калифорнии. На нем расшитая серебром испанская шаль с бахромой. На этом столе можно танцевать.

Мы представляем одну телезвезду, имени которой назвать пока не можем, говорит Денвер риелтору.

Мы - передвижная команда, занимающаяся поисками летнего домика для этой безымянной знаменитости. Мисс Александр - специалист по определению выделяемых архитектурными сооружениями летальных испарений и оценке токсичности различных материалов.

- Из нового ковра, например, - говорит Денвер, - на протяжении целых двух лет выделяется ядовитый формальдегид.

Бренди кивает.

- Я знаю, какие при этом испытываешь ощущения.

До того, как Манус занялся поимкой мужчин путем соблазна, с одним из них он судился.

Обидчик, выглядевший как онанист, подкатил к нему и на виду у всех попросил угостить сигаретой.

- Можно подумать, по мне не видно, что я не курю, - заявил Манус в суде.

Против каких еще пороков ему доводилось выступать, мне не известно.

Из Санта- Барбары мы поехали в Сан-Франциско и продали там "фиат спайдер".

Я, я постоянно пишу на салфетках для коктейля:

вполне вероятно, что мы найдем твою сестру в следующем городе. она может находиться где угодно.

В гасиенде в Санта-Барбаре мы с Бренди нашли таблетки бензедрина и декседрина и старенького куаалюда и сомы и несколько капсул диалоса, который, как выяснилось, применяется в качестве слабительного. А еще крем "солаквин-форте". Им, оказывается, отбеливают кожу.

В Сан- Франциско мы продали "фиат" и кое-что из лекарств и купили большой "Настольный справочник врача", чтобы в будущем не воровать никчемные слабительные и отбеливатели кожи.

В Сан- Франциско пожилые люди сплошь и рядом продают свои огромные дома. В них тьма наркотиков и гормональных препаратов. Мы раздобыли демерол и дарвоцет-N. Не малюсенькие таблетки дарвоцет-N 50, а стомиллиграммовые.

Продав "фиат", мы взяли напрокат "севилью" с откидным верхом.

Между собой мы называли друг друга детьми цинка.

Я была Комп Цинк.

Денвер был Тор Цинк.

А Бренди - Стеллой Цинк.

Именно в Сан-Франциско я начала "лечить" Денвера своим секретным методом. Чтобы в итоге уничтожить его.

Карьера Мануса пошла на убыль, когда количество арестованных с его помощью сократилось до одного человека в день, потом в неделю, потом - до нуля в месяц.

Вся проблема состояла в солнце и в загаре и в том, что Манус начал стареть и был уже известен как приманка. Более взрослые мужчины, уже однажды им арестованные, больше к нему не подходили. А молодых он не интересовал, так как казался им слишком старым.

Манус слегка поправился, и "Спидо" стали ему слишком узки. Это уже не смотрелось чрезвычайно привлекательно. Начальство все серьезнее и серьезнее задумывалось о том, что пора заменить Мануса новой кандидатурой.

Поэтому- то Манусу и пришлось что-то вьщумывать. Он пытался сам вступать в разговор с геями, старался показаться оригинальным, увлечь их. Тем не менее никто, включая молодых мужчин, которые не стремились, завидев его, исчезнуть, не соглашался пройтись с ним до кустов.

Даже наиболее сексуально озабоченные парни, обращавшие внимание на каждого мужчину в парке, отвечали ему:

- О нет, спасибо. Или по-другому:

- В данный момент мне хочется побыть одному. Или того хуже:

- Чеши отсюда, старая блядь, а не то я позову копов!

После Сан-Франциско и Сан-Хосе и Сакраменто мы направились в Рино, и Бренди переделала Денвера Омлета в Чейза Манхэттена.

Мы объездили все места, где, как мне казалось, имелось достаточное количество лекарств. Деньги Эви могли подождать.

Перенесемся в Лас-Вегас, где Бренди дает Чейзу Манхэттену новое имя - Эберхард Фабер.

Мы едем в "севилье" по самым внутренностям Лас-Вегаса. Все сияет мигающим неоновым светом. В одном направлении мчится вереница красных огней, в другом - белых. Лас-Вегас выглядит так, как, наверное, бывает по ночам в раю. Откидной верх нашей машины убран.