Братья ветра. Легенды Светлого Арда - читать онлайн книгу. Автор: Тэд Уильямс cтр.№ 70

Торговыми маршрутами в восточной части Альдхорта никто больше не пользовался после того, как опустел Тумет'ай, а оставшиеся поселения зида'я в этой части мира были слишком маленькими, чтобы компенсировать исчезновение когда-то огромного города на севере, раздавленного льдами. Многие из тех, с кем я разговаривал, признавались, что они, возможно, вскоре переберутся в Асу'а, или в Мезуту'а, или еще куда-нибудь, где жить намного легче. До нашего приезда я почти ничего не знал о Летнем городе, но после того как мы провели здесь столько времени, начал горевать о нем, как о любимом старике, обреченном на скорую смерть. И вновь вспомнил мрачные предсказания Инелуки. Если зида'я исчезнут, что будет с моим народом? Станут ли свободными тинукеда'я или уйдут вместе с бессмертными, которым сейчас служат?

Однажды, после прогулки по городу, я вернулся в покои моего господина и увидел, что он все еще спит, но у его постели сидит Защитник Минасао Красное крыло. По меркам зида'я, Минасао был слишком молод для такой роли – казалось, он еще наслаждался дарами юности, но, как и мой господин, был гораздо старше, чем казалось. Однако выражение его лица, когда я вошел, больше подходило тому, чьи мысли полны тревоги.

– Хакатри не просыпался с самого утра – я уже давно тут сижу, – сказал Минасао.

Я осторожно приложил ладонь ко лбу моего господина, он был теплым, но я не уловил признаков лихорадки.

– Так часто бывает, милорд, – ответил я. – Иногда он испытывает настолько сильную боль, что может лишь спать – и это лучший для него выход. – После некоторых колебаний я добавил: – Если забыть о его снах.

– Я кое-что о них слышал от целителей, – сказал Минасао. – Расскажи мне про его сны.

– Если их можно так назвать. – Я предложил Минасао чашу с вином, и он ее принял.

Пока он пил, я наблюдал за моим господином и описывал странные вещи, которые видел и чувствовал Хакатри после смерти дракона, причудливые путешествия, что он описывал после пробуждения.

– Значит, жуткие сновидения начались еще до того, как вы поднялись на Сесуад'ру?

– Задолго. Почти сразу после того, как на моего господина попала черная кровь из сердца дракона. Впрочем, они изменились после ночи, проведенной на море вместе с самозванкой-целительницей Фен Йоной. Но это неизменно больше, чем просто сны. Он говорил мне, что беспомощно дрейфует от прошлого к будущему и обратно.

– Даже наши самые мудрые старейшины не до конца понимают Дорогу Снов, – признал Минасао. – А что ты имеешь в виду, когда говоришь прошлое и будущее?

– Мне известно лишь то, что говорит мой господин, милорд, но он множество раз повторял, что становился свидетелем событий, которые еще не произошли. – После некоторых колебаний я продолжал: – Однажды он видел руины Энки-э-Шаосэй… разбитые камни, практически поглощенные лесом и зарослями ежевики. В другие моменты разговаривал со смертными, помнившими зида'я только по легендам. Возможно, это лишь безумные видения, вызванные лихорадкой. Как он мог беседовать с еще не рожденными людьми?

Минасао покачал головой.

– Если он видел наш город в руинах, боюсь, какая-то сила показала ему реальное будущее – во всяком случае, вполне вероятное. Сама Джакойа, великая Собирательница Сада, однажды сказала, что грядущее может представлять собой дорогу с множеством ответвлений, и всякий раз, когда ты или я выбираем одно из них, наш призрак выходит на другое.

– Призрак? – Мне его слова совсем не понравились. – Дух умершего? – В призраков верили смертные, но я ни разу не слышал, чтобы о них говорили зида'я.

– Не совсем. Я сомневаюсь, что наши двойники, если Джакойя права, думают о себе как о призраках. Этот Минасао – этот Хакатри или даже этот оруженосец Памон – не знает о своем близнеце. Он продолжает вести единственно знакомую ему жизнь и считает себя реальным – в точности как все мы, каждый в своем путешествии.

Я не понял его слов. Более того, эта идея вызывала у меня тошноту.

– Значит, у каждого из нас есть двойник? – спросил я.

Минасао улыбнулся.

– Не один. Сотни, если считать теорию Джакойи верной. Тысячи. Всякий раз, когда мы делаем выбор, возникают другие варианты, и все версии – все двойники – идут дальше своими дорогами.

Тут я не мог не вспомнить видение моего господина с тысячей Хакатри, каждый из которых жил своей жизнью, каждый являлся отдельной личностью, отличавшейся от остальных, но совсем немного. Эта идея заставила меня подумать о множестве отражений Кеса… все они разбегались в разных направлениях, выбирали собственный путь и новое для себя существование. Сердце у меня сжалось от неожиданной тоски, и не только из-за того, что мои тени, возможно, жили так, как я мог лишь мечтать, с выбором и свободой.

– Я не понимаю, милорд. По правде говоря, я обнаружил… но об этом даже больно думать.

– Больно? – Минасао встал, возможно, решил, что больше не может ждать пробуждения моего господина.

– Возможно, из ваших рассуждений следует, что существует зеркальный близнец лорда Хакатри, который не сражался с драконом. – Мой господин повернулся во сне и сбросил одеяло. Я посмотрел на ужасные шрамы на его животе и груди. – Он не пострадал и не испытывает боли, – сказал я. – Потому что двойник его брата не давал той ужасной клятвы.

Минасао кивнул.

– Может быть, именно по этой причине твой господин столько спит. Кто знает, не исключено, что в снах он пытается найти другую жизнь, где Инелуки не давал клятвы и где не случилось ничего трагического.

Я уже совсем ничего не понимал, о чем и сказал Минасао.

– Может быть, следует отбросить подобные мысли, – ответил он. – У нас достаточно проблем в нашем мире и времени – с нашим Инелуки, который дал клятву. И с каждой прошедшей луной он становится все более странным и отчаявшимся.

– Но почему вы заговорили о брате моего господина, Защитник? Инелуки не получил ранений, в отличие от моего господина. Более того, мы с лордом Хакатри не видели его уже половину сезонных циклов.

Минасао посмотрел на спавшего Хакатри.

– Может быть, дело только во мне, оруженосец. Я размышляю и беспокоюсь о младшем брате твоего господина с того самого момента, как Хакатри убил Черного Червя. – Он повернулся ко мне и посмотрел в глаза. – Инелуки полон гнева. Конечно, более всего он злится на себя, но он из тех, кто направляет свою ярость еще и наружу. От друзей в Асу'а я слышал, что он каждый день выступает с яростными речами против смертных, хотя его мать Амерасу ясно дала понять, что не хочет слышать никаких угроз, направленных против мало живущих смертных, из-за ранений, полученных Хакатри. Она не считает, что они виновны в страданиях Хакатри, но огонь Инелуки пылает так жарко, что его невозможно легко погасить. И он ищет союзников за пределами Асу'а, которые разделяют его ярость.

– За пределами Асу'а? – в недоумении переспросил я. – Вы имеете в виду лорда Эназаши из Серебряного дома? Его обиды на смертных эрнов не прошли с древних времен, но он и Инелуки…