– Я прекрасно понимаю твои намерения. Но, любимая…
– Я прекрасно знаю все ваши доводы. Только вот я не ошибаюсь. Просто я еще не достаточно развила свою силу, – проговорила я.
– Ну, хорошо. Попробуй, но только в моем присутствии. На всякий случай.
Я согласилась с его условием, тем более что мне был нужен свидетель.
Отто пошел на кухню. Судя по звукам, мама и Грегор уже мирно спали. Ловена же пока лишь дремала. Я передала ее Габриелю и направилась к Отто. Для разговора с ним я не нуждалась в свидетелях, хотя не сомневалась, что он будет слушать, просто из любопытства.
– Ты знаешь, о чем я хочу с тобой поговорить? – спросила я с порога, поскольку не собиралась ходить вокруг да около.
– Предполагаю. Ты хочешь знать, чем она больна? – проговорил Отто, глядя в окно.
– Да. Я хочу ей помочь.
– Чем? Я не могу ее даже обследование до конца пройти.
– Всем чем смогу и даже больше. Я потом все объясню, а лучше покажу. Рассказывай!
– Хорошо. При родах она не только защемила нерв, который лишил ее возможности ходить, но и лишилась одной почки. Точнее сказать почка стала сдавать еще во время беременности. Она лежала в больнице. Ее поддерживали, как могли. Мне не в чем упрекнуть врачей. Но почку спасти не удалось. Операцию провели тут же. Врачи сказали, что если придерживаться определенной диеты, то вполне можно прожить. Но позже выяснилось, что и вторая почка не в порядке. Нужна пересадка. А последнее обследование показало, что и с печенью что-то не так. Дальше обследоваться она отказалась. Сказала, что все это бесполезно и видимо пришел ее срок. Глупость конечно, но я не могу с ней долго спорить. Она и так слаба и все разговоры отнимают у нее слишком много сил.
– Почему ты не рассказал мне этого в прошлый раз? – ужаснулась я. Все обстояло гораздо серьезнее, чем я могла представить. Но ее отказу обследоваться я нисколько не удивилась. Я вся в нее! Это от нее у меня такое дикое не желание обременять кого-то своими физическими проблемами.
– Я не счел это тогда возможным. Да и не предполагал, чем ты собственно можешь ей помочь. Тогда мы еще не знали о печени.
– Понимаю, – вздохнула я, вспоминаю прошлую встречу. Там все внимание было приковано ко мне обновленной, точнее сказать воскресшей для них. О каких еще болезнях он мог мне поведать, когда вообще сомневался в моей адекватности?
– Деньги здесь не помогут. А чем еще ты можешь помочь? Сделать ее вампиром я не позволю, да и сомневаюсь, что ее ослабленный и измученный организм сможет перенести перерождение. Не зря же все существующие вампиры молоды!
– Я об этом и не думала. Понимаешь, я уверена, хотя другие мне и не верят, что у меня есть способность заживлять раны. Я дважды вылечила животное, сначала от перелома, потом от потери крови. И тот случай с Ловеной… – мне больно было его вспоминать. Эта картина алых струек крови сквозь тоненькие пальчики моей малышки навечно запечатлелась в моей памяти.
– Ты вылечила Ловену? А что с ней было? Она больна? – озабоченным голосом проговорил Отто, поворачиваясь ко мне лицом. А я и не думала, что он может волноваться за мою дочь.
– Нет, она никогда не была больна. Ее ранили. Очень серьезно ранили. У нее шла кровь из ушек. Она пострадала от… – слова застряли у меня в горле.
– Эшли. Это сделала Эшли. Она крикун. Оглушила нас всех. А поскольку Ловена дампир и значительно чувствительнее нас, она пострадала, – в кухню вошел Габриель.
– Соболезную! Но все обошлось? – заинтересованно спрашивал Отто. Видимо, у него появилась надежда. Как же приятно иметь дело с любящим человеком, который будет использовать любые возможности и шансы.
– Я не знаю, что там было. Я был не в том состоянии, чтобы хладнокровно наблюдать за происходящим и реально зафиксировать действие силы Виры. Хотя не буду кривить душой аргументы Питера были весьма вескими. Он все-таки врач, – раньше меня успел ответить Габриель.
– Ни один врач не может объяснить наличие и происхождение сверхъестественной силы, так же как и ее последствий.
– Допустим, но…
– Короче, я так понимаю, Габриель не верит в твою силу, – все сразу понял Отто.
– Да, – кивнула я, – но я должна попробовать. Если Габриель и ты увидите это своими глазами, и на этот раз хладнокровно… – воодушевилась я.
– А навредить ты ей не можешь? – уточнял Отто, даже не дав мне договорить.
– Нет, – уверенно ответила я. Габриель промолчал.
– Хорошо. Но я хочу тебя протестировать, – согласился он. Я не совсем его поняла.
– Как?
– Я так понимаю, вы подготовились к приезду. Поэтому ты не голодна, – начал он, но я по-прежнему не понимала, к чему он клонит. Он хочет предложить мне крови?
– Совершенно верно, – согласились мы вместе с Габриелем.
– А я для тебя пахну аппетитно? Ведь Ловена так же как и я дампир.
– Ты что предлагаешь? – возмутился Габриель.
– Да, Ловена дампир, но она моя дочь и тогда ее кровь меня мало волновала в качестве пищи. Я вообще не помню, чтобы у меня возникла жажда. Мне было больно видеть это… – я задохнулась от воспоминаний. Габриель обнял меня за плечи.
– Хорошо. Я не предлагаю ничего особенного. Просто если ты действительно можешь лечить, то заживить обычный порез тебе не должно составить никакого труда. Предупреждаю сразу, я не обладаю способностями вообще никакими, тем более самоисцелением.
– А если она не выдержит? Ты представляешь, что будет? – испугался Габриель. Он не боялся, что я не смогу залечить рану. Он боялся, что я нападу на Отто. Такая вероятность действительно существовала, однако, я почему-то была уверена в себе.
– Я согласна на испытание. Габриель держи меня на всякий случай, – скомандовала я. Габриель сжал меня в объятьях, но попытался возмутиться. Отто же заразился моей уверенностью и со спокойным видом поднял со стола нож, которым еще совсем недавно резал хлеб.
Пару секунд и нож занесен над запястьем.
– Я думаю, что вполне хватит и ладони, – вдруг сказал Габриель. Отто молча кивнул и передвинул нож. Он вложил его в руку. Приглушенный режущий звук. Запах крови, кстати, достаточно ароматной, но… Я задержала дыхание. Обоняние мне сейчас не помощник. Я сбросила это ощущение, тут же сконцентрировавшись на своих эмоциональных ощущениях. Моей задачей было вылечить эту незначительную рану.
Отто выкинул нож в раковину, чем только распространил запах крови, но я была к этому готова. Он раскрыл ладонь. Интересно, что он даже не поморщился, порезавшись.
Я потерла свои ладони. Сконцентрировалась. Медленно и осторожно я протянула руку. Я положила ее прямо сверху и прикрыла глаза. Нежность и забота – чувства, которые мне необходимо было пробудить в себе сейчас. Вдох. Какой-то частью мозга я считала вдохи Отто и Габриеля, а особенно удары сердца Отто.