– Ты хочешь, чтобы я проверила как она в действительности? – сразу все поняла Мела.
– Да, была бы тебе очень благодарна!
– Конечно! В чем проблемы! Неси фотографию из квартиры, в которой она живет, – с легкой улыбкой отвечала она.
Я понеслась в свою комнату. Я точно знала, что где-то у меня были фотографии.
– Мела, я не совсем уверенна, что обстановка в квартире осталась прежней. Вот на всякий случай фото двора, – объясняла я, вернувшись.
– Все нормально. Мне не привыкать! – усмехнулась Мела, забирая фотографии.
– У меня есть еще к тебе просьба. Точнее даже размышления, – остановила я Мелу, которая собиралась уже лечь.
– Еще? Ты еще за кого-то беспокоишься? – посмеивалась она.
– И да, и нет. Мне больно смотреть, как мучается Джанет. Она самая добрая и чистая из нас. Я не хочу причинять ей боль.
– Никто не хочет. Но я не совсем тебя понимаю, – нахмурилась Мела, садясь на кровати. Я по-прежнему стояла в дверях.
– Я подумала, что если Эшли усыновит дампира, маленького, только что рожденного дампира, всем будет легче и лучше, – пыталась я хоть как-то изложить ход своих мыслей.
– Это могло бы помочь, если б сама Эшли хоть немного хотела бы этого! – с большим сомнением в голосе отвечала Мела.
– Вот и надо ее подтолкнуть к этому. Я подумала, что если ты разыщешь подходящего дампира, она передумает и отстанет от меня и Ловены!
– Где же я тебе его буду искать? – удивилась Мела.
– В приютах для новорожденных. Ты же легко сможешь по запаху отличить человека от дампира. В Бергене есть такой приют! – спокойно ответила я, слегка приподнимая плечи.
– Вира! – раздался голос Жозена. А по лестнице за мной шел Джо.
– Я подумаю, – ответила Мела, а я вышла из комнаты.
– И не чего так кричать. Я никуда не денусь, – сказала я, чуть не наткнувшемуся на меня Джо. Мы вместе прошли вниз.
На этот раз тренировка была в несколько ином составе. Сегодня не было Габриеля, зато присутствовал Роберт. Для показательной драки Жозен вышел сам. Зак стал на него нападать. Жозен увернулся и тут же нанес ответный удар. Вдруг позади меня появился Роберт. Внезапно он схватил меня и перекинул через себя. Я даже понять ничего толком не успела.
– Главное правило – никогда не расслабляйся, угроза повсюду! – посмеивался Роберт, пока я поднималась. Я даже не знала, обидело, удивило или разозлило меня это. Я кинулась на него, даже не замечая опасности недалеко. Настоящей опасности!
Я не успела долететь до Роберта, как меня вновь отшвырнули, причем на этот раз с диким рычанием. На этот раз правда я осталась стоять. Один поворот головы, и я воочию лицезрела своего противника. Истинный и злобный противник был напротив. Эшли. Она рычала как дикое животное. Инстинктивно я приняла похожую позу и приготовилась обороняться. И хотя я прекрасно понимала, что в контактном бою я ей не соперник, применять свои способности не собиралась. Я должна дать ей отпор на равных!
В это время вокруг творилось нечто невообразимое. Сплошные крики. Роберт пытается остановить Эшли. Питер летит ко мне. В следующее мгновенье Эшли легко сбрасывает оковы Роберта и кидается на меня. За сотую долю секунды до касания с рукой Питера и я срываюсь с места. Грохот разносится эхом по округе. Она ударяет меня в грудь и откидывает назад. Я отлетаю к дереву, а потом от него на землю. Автоматически выставленные руки спружинивают и не дают мне упасть. Я вновь встаю, а через долю секунды наношу ответный удар в живот одной рукой, а другой хватаю ее за локоть и завожу его за спину. На это я получаю ответный удар ногой по коленной чашечке. Инстинктивно тело сжимается, а руки разжимаются. В этот момент Роберт оттаскивает ее, останавливая последующий удар.
– Ты обезумела, – кричит Роберт ей в ухо. Но, кажется, она его не слышит. Я для нее, как красная тряпка для быка. Только что пламя не изрыгает. И вдруг она начинает кричать. По коже бегут мурашки, начинает трясти, а потом просто закладывает уши. Интуитивно я присела, закрывая уши руками и наклонив голову вниз. Боль в ушах и звон в голове – все ощущения, которые у меня были в тот момент. Но это издевательство не прекращалось. Пересилив себя, я смогла чуть приподнять голову. На меня летела кричащая Эшли. Роберт и все остальные были в точно таких же позах, что и я. Кошмар! Что мне было делать?
Прыжок. Прямо на лету я резко выставила руку, нанеся тем самым ей удар в ключицу, а затем схватила ее за ногу и резко опустила на землю. Раздался глухой удар и небольшой перерыв в ее крике. Совершенно не думая, а выполняя все на уровне инстинктов я надавила на ее тело всем своим весом и произвела захват за шею. Поскольку я сдавила ей горло, крик стал значительно тише и менее болезненный, однако не прекратился полностью.
– Прекрати! – рычала я ей. Но ничего не происходило. Я уже почти ничего не слышала. Внутри все дрожало. Да и двигалась я из последних сил. Одно мгновенье сейчас решало все. Я чувствовала, что больше не могу выдерживать ее сопротивление и крик одновременно. Мне ничего не оставалось, как укусить ее.
Никогда никого не кусала прежде, но здесь я была практически вынуждена сделать это. Из последних сил я сделала рывок. Клыки медленно вошли в ее кожу. Зато я достигла необходимого результата. Она замолчала. Я упала на землю. Рядом раздалось рычание. А я уже ни на что не реагировала. Так, была беззащитным свидетелем.
В следующее мгновенье я почувствовала захват моих рук и холодное дыхание. Это немного отрезвило меня. Я повернула голову. Прямо перед моим носом, пронеслось гневное лицо Эшли, которую уже оттаскивали Питер с Робертом. Зак помогал Жозену. А в моей голове стоял совершенно другой шум и душераздирающий крик. Кричала Ловена, а заглушало ее рычание Габриеля. Только они, только эти звуки смогли окончательно вернуть меня к реальности. Я рванула в дом.
Не прошло и сотой доли секунды, как я уже выбивала дверь в комнату дочери. Не могу передать весь кошмар, который я ощутила, увидев происходящее. В этот момент я была в аду, это точно!
Перед кроваткой дочери, на коленях сидел Габриель. Он даже не рычал. Он выл от боли. Только вот сомневаюсь, что от своей боли. На руках у него лежала Ловена, свернувшись клубочком и зажимающая ручками ушки. Она кричала. Нет, этот крик не приносил физической боли, а вот моральную… Мое сердце раскалывалось на миллиарды частей от всего этого. Самым страшным было, видеть, как сквозь маленькие нежные пальчики моей малышки сочилась алая ароматная кровь.
Я упала на колени рядом с Габриелем. Он даже не поднял на меня глаза. Я протянула руки к дочери, но не могла забрать ее. Вой и стон Габриеля начал стихать, и он разжал руки. Ловена немного развернулась, поворачиваясь ко мне лицом. Здесь уже и я не выдержала. Гнев, злость, ненависть, обида, боль, боль, боль…
Все лицо моей малышки было в мелких ручейках крови. Казалось, что кровь была отовсюду: носик, ушки, ротик и даже глазки, и это, не говоря о царапинах от ее собственных ногтей. Сказать, что я выла от одного этого зрелища, значит, ничего не сказать.