Слишком живые звёзды 2 - читать онлайн книгу. Автор: Даниил Юлианов cтр.№ 125

– Алёна! – Она услышала, как на кухне что-то упало, и тут же начали приближаться чужие шаги.

И приближалось пение. Мужчины восславляли Иисуса и просили его спуститься к ним, чтобы забрать с почвы преисподнии.

– Алёна, твою мать, сделай что-нибудь!

Она изо всех сил дёрнула цепь вниз и приподняла дверь почти на двадцать сантиметров. Руки дрожали, но она не позволяла себе хоть на секунду разжать пальцы. Джонни сразу пролез – нет, прошмыгнул – в образовавшуюся щель совсем как подросток, впервые отправившийся в заброшку. Как только его ноги покинули кухню, Алёна отпустила цепь, и дверь с грохотом ударилась об пол, разорвав все громкие звуки. Потом наступила тишина. Даже мужчины перестали петь, а распятая на кресте женщина уже не кричала. Только кровь продолжала протекать в висках шумными реками.

– Спасибо, – Джонни поднялся и с благодарностью посмотрел на Алёну. Ещё никогда её не прибирала ТАКАЯ дрожь от одного только взгляда. – Ещё бы чуть-чуть, и эти святоши взяли б меня. Я, конечно, мало чем похож на Христа, но они бы разницы не заметили.

Алёна не улыбнулась. Она посмотрела на дверь, затем на Джонни, снова на дверь и после недолгой паузы произнесла:

– Мы оставили нож там. Единственный, который у нас был.

– Давай-ка так, – он обнял её за ярко выраженную талию и прижал к себе, проделав это одновременно и мягко, и непозволительно сильно. – Сейчас ты меня обнимешь и ни о чём не будешь думать, а полностью доверишься мне. Просто представь себя пассажиром авиалайнера, за рулём которого сидит пилот Джонни. Я защищу тебя, не бойся. Только найдём Владу и свалим отсюда как можно быстрее. Слышишь, Алён? Меньше сейчас задавайся вопросами, я возьму всё на себя.

Он говорил так уверено, с такой добротой, что не довериться ему было нельзя. Алёна молча кивнула и сама обняла Джонни, почувствовав в воздухе запах пота – и его, и её.

Они зашагали к лифту – два тёмных силуэта, сливающихся друг с другом в ядовито-жёлтом свете. К лифту, который вёл высоко вверх, на свежий воздух, навстречу солнцу, которого Алёна так давно не видела. Неужели всех действительно обманывали? Держали взаперти как какой-то скот глупых животных? И самое главное – для чего? Зачем так долго пасти людей, если человека всё равно будет тянуть к свободе?

– Не задавайся вопросами, я же сказал. – Джонни грустно улыбнулся и проговорил: – У тебя по глазам видно, что ты играешь в «Почемучку». Вот выберешься, тогда и забьём себе голову всякой лабудой.

Он оглянулся и задержал взгляд на двери, ожидая, что несколько мужчин сейчас поднимут её, ворвутся сюда и разорвут из двоих на части, но сначала пригвоздят к кресту, после чего подожгут. Прошло чуть меньше минуты, дверь так и не открылась, чужие шаги вовсе исчезли. Похоже, сегодня кому-то крупно везло.

Джонни нажал кнопку вызова лифта (по периметру она тут же загорелась красным), подняв голову, посмотрел на небольшой экранчик и присвитснул.

– Бог ты мой, только глянь! Тридцать второй этаж! И это он едет к нам, наверх – стрелочка показывает.

На экранчике двойка сменилась палочкой, а потом превратилась в тоненький нолик.

Алёна и не заметила, как озвучивает свои мысли:

– Похоже, отсчёт идёт сверху. Как на системе координат, только вертикальной. Ну, будто мы находимся под нулём, и чем глубже мы уходим, тем под большим значением мы становимся. Короче, как в нормальном лифте, только наверху первый этаж, а внизу последний.

Джонни непонятно отчего заулыбался. Улыбка преобразила его небритое, покрытое чёрно-белыми волосами лицо, сделав его невероятно красивым. Наверное, это принято называть мужской эстетикой – слияние красоты, сдержанности и энергетики.

– Любишь математику, Алён?

Она коротко хохотнула и сама удивилась своему смешку.

– Нет, терпеть не могу! Просто вспомнила из школьного курса, это класс восьмой, может, седьмой. Тогда я ещё старалась учиться. А потом… ну, скажем так, детский дом – не лучшее учебное заведение. Если у тебя есть между ног вагина, и тебе больше тринадцати – поздравляю, детка! – ты в зоне риска. Знаешь, кого я больше всех ненавижу на этой планете?

Цифры на экранчике продолжали меняться. 25 превратилось в 24, а 24 – в 23. Джонни перестал смотреть на них и взглянул в светло-зелёные женские глаза.

– Ну и кого ты больше всех ненавидишь на этой планете?

– Насильников. Мужчин-насильников, которые возомнили себя повелителями мира только потому, что вместо мозгов у них скукоженные яйца. Была б моя воля, я бы сделала так, чтобы все эти мудозвоны испытали ту же боль, что и их жертвы. И чтобы их унизили так же, чтобы они поняли, каково это – впечатываться лицом в стол, пока в твоей заднице двигается что-то отвратительное! Пусть узнают, что такое…

Лифт коротко пискнул, известив всех о своём прибытии. Стальные двери медленно отползли друг от друга, приглашая в широкую, огромную кабину, словно сверкающую серебром. Когда Джонни и Алёна вошли внутрь, она подумала, что, наверное, именно такие лифты должны стоять в моргах. Если на нём ты приезжала кого-то навестить, то совсем скоро навещать будут тебя.

– Тремя этажами выше, говоришь? – Джонни встал около небольшой панели с цифрами и вводной строкой поверху. – До чего дошёл прогресс, да? Теперь самому надо вбивать номер этажа. В нашем случае это…семнадцатый.

Через несколько секунд двери закрылись, тёмно-коричневая комната исчезла за серой сталью. Алёна прислонилась к стене, закрыла глаза, выдохнула. Не поднимая век, она заговорила:

– Ты такой спокойный, хотя вокруг полнейший дурдом. Влада уже, может, погибла, но ты почему-то умудряешься шутить, а меня аж всю трясёт! Откуда такое спокойствие?

В ответ она услышала приятный бас:

– С ней всё хорошо, поэтому я спокоен. Я знаю, что она в порядке – отцы это чувствуют. Если б Линде было плохо, я бы сразу…

Лифт резко остановился. Джонни замер на полуслове, посмотрел на экранчик (восемнадцатый этаж) и медленно перевёл взгляд на Алёну. Наступившая тишина обрушилась на плечи огромным давлением, лишь кровь продолжала с шумом циркулировать в организме. И первые звуки ворвались в мир тогда, когда двери начали открываться.

– Господи, – Джонни тяжело выдохнул. – Только не это.

В лифт вошёл Алексей. Свет тут же отразился ослепляющим бликом от лакированных туфель. Чёрные как уголь волосы будто источали тьму, но настоящая мгла клубилась в другом месте – в улыбающихся глазах, в двух глубоких ямах, заполненных бордовой кровью. Они посмотрели на Алёну, она почувствовала этот взгляд – почувствовала костями – и сильнее вжалась в стену лифта. Алексей повернул голову в сторону Джонни, его ноздри резко расширились, а грудь, скрытая под расстёгнутым пальто, медленно поднялась. Стальные двери поползли друг к другу, встретились, и через секунду пол под ногами задрожал.

Алексей Царёв не спеша развернулся, подошёл к панели с цифрами, нажал на кнопку «ОСТАНОВИТЬ», и лифт послушно замер между восемнадцатым и семнадцатым этажами. Вместе с тем вновь наступила тишина. Казалось, весь мир замолчал, чтобы услышать то, что сейчас должно произойти в этом лифте, в этом отвратительном холодном свете, так ярко отражающимся от начищенных туфель.