Пылающий туман - читать онлайн книгу. Автор: Ви КавИ cтр.№ 31

— Восхищение — вот какое слово приходит на ум, когда я смотрю на тебя, — Лидер трепетно погладил бездвижное Древо. — Ответь мне. Подай мне знак.

Кровяные полосы пропали, вернулся прежний белый цвет, переливающийся изредка серебристым.

— Пожалуйста.

Листья больше не шевелились, даже магия, насыщавшая Древо, исчезла и не оставила после себя ничего.

Лидер почувствовал себя ненормальным человеком, сходящим с ума так быстро, что безумство незаметно для него превратилось в смысл жизни. Он тихо рассмеялся и приложил палец к пульсирующему виску, до последнего отказываясь признавать очевидный факт: ничего не произойдёт, ждать бессмысленно.

— Продуктивно проводишь время, дружище.

На миллисекунду, на проклятую миллисекунду Лидер правда поверил, что Древо соизволило ответить. Но голос чересчур сильно походил на голос Мавора, и Лидера захлестнуло разочарование.

— Приветствую, — он махнул равнодушно рукой и повернулся к Адъяру.

— Не представляешь, какие новости. Если посудить, то не особо весёлые.

— Выкладывай.

Мавор вальяжно уселся на стуле и расслабленно откинулся на спинку, что в корне разнилось с его вестями.

— Вéмунд.

— О нет. Нет-нет, — страдальчески взмолился Лидер, уже предчувствуя, что его ожидало.

— Да-да. Вемунд Лиднер. Я, конечно, предполагал, что он окончательно поехал, но чтобы до такой степени…

— Что стряслось?

— От него не было долго вестей. Вообще никаких. Мои люди проходили мимо, и вся деревня эта, как там её?.. Ну, в общем, она померла. Я тебе говорю. Вымерла. Так было в письме. Недавно вот птица прилетела.

Бровь Лидера вопросительно поднялась, и, будь на нём сейчас маска, Мавор бы подумал, что своей новостью никак его не заинтересовал.

— Что значит «вымерла»?

— Улица пустая, ни одного человека. Будто ты попал в какой-то разрушенный после долгой войны город. Не знаю, как ещё живописнее объяснить, но это действительно пугающее зрелище, — Мавор подхватил со стола вишенку и закинул её в рот. — В доме ничего особо не обнаружили. В подвале вот всякая развратная ерунда творилась — пытки и прочее. В стиле этого психа. На полу было много песка, уже, правда, его разнесло по коврам… Может, он проводил какие-то эксперименты, не в курсе. Самого его нигде не было, что тоже странно. Как правило, он сразу бежит докладывать о своих «успехах».

Лидер, раздумывая над многочисленными вариантами и стараясь найти наиболее логичный, наклонил голову.

— Какова вероятность того, что песок — это пепел?

— Воу, — Мавор, переваривая услышанное, почесал свою щетину. — Понятия не имею. У него больное воображение, но… он бы не стал такое вытворять. И не смог. Да и моя чуйка подсказывает, что он тоже помер. Отравил там всю деревню и себя заодно. Так романтично. Только где тела? Может, куда-то заманил всех? В его стиле.

— Вы должны отправиться туда утром и лично всё посмотреть, — Лидер пошёл в сторону полуприкрытых дверей, но кое-что вспомнил и обратился снова к Адъяру. — И вырази Цирцее мои соболезнования.

Мавор глупо заморгал и звонко расхохотался.

— Я могу ей выразить только радость. Она ненавидела этого кретина.

Лидер, не имея никакого рвения разбираться с семейными неразберихами, пожал плечами.

— Не задерживайся здесь.

Адъяр, даже не планируя долго сидеть на этом стуле и возле этого непонятного природного явления, отсалютовал ему. В отличие от Лидера, он отзывался о Древе не самыми приятными словами.

— Без проблем, — сказал Мавор тогда, когда шаги начали отдаляться.

* * *

Вода в серебристом лунном сиянии выглядела впечатляюще.

Сокол смутно помнил подробности утра и тем более дня — его бедный мозг, переживший нападение Ахерона, напрочь отказывался соображать. По словам Медеи, он пребывал в полувялом и в полусонном состоянии, из-за чего его пришлось нести чуть ли не на руках. Унизительно! Такими темпами они, разумеется, ушли не особо далеко от города, однако достаточно, чтобы никто за ними не погнался и не потребовал возместить весь принесённый ущерб. А он, как ни крути, был существенным. Плюс накинули бы моральную компенсацию — и вообще тогда не отвязаться. Легче сбежать. Тут даже не обсуждается.

Сокол не чувствовал себя лучше. Настойки, вылитые насильно Медеей в его горло, не дали особого эффекта. Ему было тошно где-то внутри, в глубине души, а такую боль искоренить всё же крайне сложно. Тем более всякими дрянными настойками.

Да, бесспорно, время лечит, и он больше не проваливался в обморок через каждые пять минут, а это уже можно было считать прогрессом. Но зато Сокол изрядно тормозил и долго не мог понять, что хотел сделать. Нынешний случай — яркий пример того, что он был не в порядке.

Сокол, стоя перед красивым и небольшим озером, держал маленькую сумочку, сделанную из желудка какого-нибудь вула, и вдыхал пахнущую чем-то травянистым жидкость. Как Медея выразилась, она отлично пенилась и убирала любой неприятный запах.

А теперь вопрос. Целых два.

Для чего ему вдруг понадобилось раздеться? И зачем он нюхал эту дрянь?

Были ещё и другие уточнения, связанные с природой, ландшафтом, с луной и с прочей дребеденью, но они мало относились к основной проблеме.

Итак, Сокол понятия не имел, что ему делать, и рядом не было никого, кто бы смог ему помочь.

Он загрустил.

— Ты там утонул, что ли?

Медея, пробравшись через заросли, увидела очень странную картину: абсолютно обнажённого со спины Сокола и его повёрнутую в её сторону голову. В его взгляде не читалось ни капли стыда и смущения, и, в принципе, на его месте мало бы кто стыдился такой фигуры и отличной… Ладно, это уже перебор.

Лиднер, как законопослушная гражданка, не оценила подобного вида, громко ругнулась и закрыла себе на всякий случай глаза.

— Сокол, чтоб тебя духи разодрали! Я думала, ты уже заканчиваешь свои водные процедуры. Стриго почти приготовил еду.

Сокол потёр затылок. К нему возвращалось некое подобие осознания, но процесс был довольно медленным и мучительным. Головная боль напомнила о себе.

— Я забыл, что мне надо было сделать. Прости.

В его голосе не слышались прежние язвительные или грубые нотки. Осталась только детская растерянность, словно десятилетнего ребёнка бросили одного в ночном лесу. Медее стало внезапно жаль его, и это чувство пришлось решительно подавить в себе, чтобы оно в итоге не превратилось в немыслимую гиперопеку.

Она вздохнула.

— Сокол, иди в воду. Полей на себя жидкость в пузырьке. Волосы тоже промой. Представь, что ты просто купаешься. Тщательно. Я же не буду тебе с этим помогать, верно?