Молли имеет право - читать онлайн книгу. Автор: Анна Кэри cтр.№ 4

Мама говорит, что Мэгги — практически член семьи (хотя спит она, в отличие от нас, в крошечной каморке и целыми днями трудится ради нашего блага). Правда, у неё гораздо больше свободного времени, чем у любой другой знакомой мне прислуги. Например, у Агнес, горничной в Норином доме, выходной только воскресным вечером, и то раз в две недели, а Мэгги приходит и уходит, когда ей заблагорассудится, если, конечно, вся работа сделана вовремя (а именно так всегда и есть).

В общем, они с мамой были на кухне, а Джулия в гостиной с тётей Джозефиной (уверена, тётя рассказывала Джулии, какая та замечательная, — ни мне, ни Филлис она ничего подобного не говорит). Папа ещё не вернулся с работы, Гарри после школы пошёл к своему другу Фрэнку, а я в столовой корпела над упражнением по латыни (мне по-прежнему кажется, что несправедливо задавать уроки на дом. Думаю, весь смысл ходить в обычную школу, а не жить в пансионе вроде твоего в том, чтобы можно было забывать об уроках, едва выйдешь за дверь). Я как раз продиралась через один особенно раздражающий фрагмент из Вергилия, когда в комнату с загадочным видом вошла Филлис в какой-то нелепой шляпе.

— Что это, скажи на милость, у тебя на голове? — поинтересовалась я.

— Ты что здесь делаешь? — воскликнула она, подпрыгнув от неожиданности чуть ли не до потолка. — Чего в темноте прячешься?

В столовой у нас всегда темновато, поскольку она выходит на север и весь дневной свет, который мог бы попасть внутрь, остаётся на кухне.

— Я здесь живу, — обиделась я. — И вовсе не прячусь, просто закопалась с латынью и пока не удосужилась зажечь свет. Да и темнеть ещё только начинает. И вообще, если кто тут и прячется, то это ты. Почему ты не включила свет, когда вошла? От кого скрываешься?

На самом-то деле я не включала свет, потому что всегда чуть-чуть нервничаю, зажигая газ (а вдруг он взорвётся?), но ей в этом признаваться не собиралась.

— Свет я не включила, потому что это ужасно расточительно — сейчас только половина седьмого, — надулась в ответ Филлис. — И я вовсе не скрываюсь.

Но при этом подозрительно быстро отвернулась к окну, и я сразу поняла: что-то здесь не так. Всё-таки врать она совершенно не умеет.

— В любом случае, если скрываешься, а ты именно это и делала, стоит надевать менее эффектную шляпу, — хмыкнула я. — Эта выглядит так, словно ты нацепила половинку курицы.

— Мне нравится эта шляпа! — возмущённо воскликнула она. — Её Кэтлин расшила!

Не уверена, помнишь ли ты Кэтлин: это подруга Филлис, высокая брюнетка с чудесными длинными ресницами, считающая себя великой художницей, хотя, кажется, единственное, что она пока делает, — это чудовищные шляпы. Филлис проводит с ней всё свободное время (впрочем, на этой неделе Кэтлин слегла с ужасной простудой и гостей принимать не может).

— Кэтлин? Что ж, это всё объясняет. В любом случае давай иди куда шла. У меня ещё куча дурацких латинских переводов, мне нужно сосредоточиться.

— Может, тебе стоит передохнуть? Спускайся к Мэгги, попроси чашку чая. Выглядишь так, словно сидишь здесь уже несколько часов.

Вот теперь я была совершенно уверена: что-то здесь не так. Обычно Филлис не особенно заботится о моём благополучии. На самом деле скорее наоборот. И если уж она предлагает мне сделать перерыв на чай, то лишь потому, что хочет выгнать из комнаты.

— Ладно, — сказала я. — А ты не хочешь чашечку?

— Что? А, нет-нет, — встрепенулась Филлис. — Думаю, мне бы… прилечь. Не слишком хорошо себя чувствую. Наверное, подцепила от Кэтлин простуду.

Как я уже сказала, врать она совершенно не умеет.

— Выглядишь бледной, — кивнула я, выходя из комнаты. Но дверь за собой до конца прикрывать не стала. И на кухню не пошла, а осталась в коридоре, подглядывая в щёлочку. И потому увидела, как Филлис распахнула окно, вылезла на задний двор, пробежала через сад, а затем, потихоньку приоткрыв калитку, прокралась — да-да, никаким другим словом этого не опишешь — в переулок позади дома. И ушла себе бог знает куда.

Вообще-то Филлис и в лучшие времена не была особой любительницей бегать и лазать, и раз уж она выбралась из дома через окно, то лишь потому, что очень-очень не хотела, чтобы увидела мама. Но куда же она пошла? Это мне ещё предстоит выяснить. Точно не в гости к Кэтлин: тогда ей не пришлось бы красться. Да и потом, все уже в курсе, что Кэтлин больна.

Но мало того, что я не знаю, куда ушла Филлис, — я не знаю даже, как она вернулась домой. Должно быть, проскользнула через чёрный ход в кухне, потому что, когда часов в девять я спустилась в гостиную пожелать родителям спокойной ночи, она уже сидела там и читала, словно благовоспитанная молодая леди, которой и в голову не придёт вылезать в окно.

Таинственно ещё и то, что в воскресенье Филлис снова ушла, на этот раз вместе с уже оправившейся от простуды Кэтлин. Предполагалось, что они проведут весь день в гостях у тётки Кэтлин: к этой самой тётке приехал какой-то друг из Англии, профессиональный певец, который собирался исполнить для узкого круга приглашённых несколько песен на стихи Томаса Мура. Но на следующее утро, пока Филлис в столовой заканчивала завтракать, я заглянула к ней в комнату, чтобы одолжить ленту для волос (она мне действительно понадобилась! Я в чужие комнаты не прокрадываюсь!), и увидела на шкафу ту шляпу, в которой сестра была накануне. И на ней, среди всех этих перьев и шитья, заметила нечто определённо похожее на смесь муки и гнилых капустных листьев омерзительного вида. Пожалуй, такая отделка несколько эксцентрична даже по меркам Кэтлин. И кроме того, прошлым утром никакой капусты там не было.

Если же и этого недостаточно, чтобы вызвать подозрение у всякой разумной девушки (а я думаю, Фрэнсис, ты согласишься, что я обычно вполне разумна), то скажу, что за последнее время это далеко не единственная связанная с Филлис загадка. И с Мэгги всё тоже довольно странно.

Хоть мне и кажется, что я помню Мэгги всю свою жизнь, совсем как родителей, на самом деле она устроилась к нам только когда мне было года четыре, и по возрасту она ближе к Филлис, чем к маме, — думаю, ей сейчас что-то около тридцати. С Филлис они всегда прекрасно ладили, но в последнее время, кажется, стали ещё ближе. Вот уже несколько недель, заходя на кухню, я обнаруживаю, что они сидят за столом и очень тихо ведут какой-то серьёзный разговор, а едва заметив меня, сразу меняют тему. И я никак не могу избавиться от мысли, что вся эта таинственность связана с новой манерой Филлис вылезать из окон и бегать по саду. В смысле, не многовато ли совпадений, а? С чего бы им так секретничать?

Вот что пока получается. Возможно, Филлис за вела тайную любовную связь, а Мэгги ей помогает — как кормилица в «Ромео и Джульетте» ^[5], хотя, надеюсь, с меньшим количеством смертей и яда в финале (мама с папой явно не одобрили бы свиданий с молодым человеком, да ещё наедине). Или, может, Филлис — революционерка, а то и преступница, и они с Мэгги готовят какой-то заговор… Впрочем, должна признать, ни один из этих вариантов не кажется мне вероятным — особенно что касается заговора: насколько я знаю Филлис, политика её ни в малейшей степени не интересует. Но пока другой причины, которая могла бы заставить её ускользнуть из дома без ведома родителей, я придумать не могу. И ещё не очень понимаю, как сюда вписывается капуста, — это самая загадочная деталь.