Королевская кровь. Чужие боги - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Котова cтр.№ 21

И до поздней ночи они вспоминали Диди, смеялись и благодарили его за то, что он был в их семье, и желали ему счастливого посмертия. А если у кого-то, включая самого Майло, начинали блестеть глаза или щеки вдруг становились мокрыми – то что же. И от смеха можно плакать – так говорят в Тидуссе. Особенно на похоронах.

25 апреля, Иоаннесбург, Василина

Королева Василина с супругом отправились в храм Триединого до рассвета, когда ранние прихожане еще спали: и у нее, и у Его Священства дни были расписаны до минуты, а поговорить следовало уже давно. И неизвестно, в чем больше нуждалась королева – в совете или в утешении. Его Священство, когда ему нужно было какое-то содействие от дома Рудлог, не гнушался приезжать во дворец, но из уважения к его возрасту Василина старалась все же встречаться в храме – после служб, на которых ей с семьей и придворными полагалось присутствовать по статусу, или вот так, по взаимной договоренности.

Свежая, будто и не встала затемно, спокойная и печальная королева смотрела в окно автомобиля, а Мариан, как всегда чуткий к ее настроению, грел ее руку в своей.

По центральному Спасскому проспекту, на одном конце которого располагались площадь Победоносца и дворец Рудлог, а на другом – Храм Всех Богов и коронационная арена, проезжали редкие машины. От реки Адигель тянуло свежестью, в белесом тумане трепетали флаги, поднятые по городу в честь победы под Угорьем. А ее величество, глядя на красно-золотые полотнища, думала о том, сколько же родителей вчера оплакивали своих детей под звуки салюта и сколько смотрели ее обращение к народу, не зная, что скоро получат похоронки.

Василина в своем обращении говорила о победе и мужестве, потерях и героях, о том, что враг выдыхается и его будут давить, пока жив хотя бы один рудложец, о том, что войска под Угорьем разворачиваются и начинают наступление к порталу под Мальвой, дабы освободить захваченные города Юга и разбить подкрепление, идущее к котлу. Ее речь была вдохновенной и торжественной. Но Рудлог ждал от нее закрытия третьего портала, а она не могла этого сделать.

На срочном совещании, собранном ею перед записью обращения, были озвучены страшные предварительные цифры: чтобы уничтожить почти тридцать тысяч иномирян и их основную ударную силу – инсектоидов, в огромном Угорском котле и на подступах к нему отдали свои жизни более ста тысяч рудложцев. А без королевских камней-артефактов с привязанными духами огня, которые наконец-то доставили боевым магам к котлу, погибших оказалось бы еще больше. Общие же потери мирных граждан и военных Рудлога уже перешагнули полмиллиона.

Тем же вечером Мариан узнал от Стрелковского, что среди этих погибших оказался и младший сын Тандаджи, и Василина, вспоминая каменное лицо тидусса, с которым он днем выслушивал данные о потерях, содрогалась до рези в горле. Сколько еще чьих-то близких погибнет, если она не закроет портал у Мальвы? А сколько погибнет, если закроет – тем самым, скорее всего, отрезав путь домой и сестре, и магу, несущему в сердце бога, и приблизив конец знакомого и привычного мира? И что она, конкретно она, может еще сделать, чтобы помочь путникам?

Василина коснулась сумочки, в которой среди флаконов с разными маслами на жертву богам лежал один с маслом аира болотного, и муж крепче сжал ее руку.

– Хотела бы я быть уверена, что все делаю правильно, – пробормотала она.

– Ты действуешь, – отозвался Мариан. – Уже одно это правильно.

Он поддержал ее сразу, как она озвучила свою идею. И Ангелина, с которой Василина вела бурную переписку, тоже поддержала.

«Я не могу сделать это за тебя, – писала старшая сестра, – потому что тебе нести ответственность перед нашим первопредком, Васюша. Но если есть хотя бы малейшая вероятность, что это поможет Алине вернуться к нам, нужно делать. Не сомневайся».

У входа в пустынный храм, тишина в котором нарушалась лишь шорохом граблей: монахи ровняли песок перед службами, – правящую чету встречал Его Священство. Такой же, каким Василина помнила его с детства: невысокий, полупрозрачный от возраста и совершенно седой, вне служб одевающийся в простое одеяние с капюшоном и сумочкой для ароматических масел на боку, запахом которых он пропитался насквозь.

Пока они, как равные, склоняли друг перед другом головы, королева думала, что в нем совсем не чувствуется ни немощи, ни усталости. Мариан же со всей почтительностью приложился к сухонькой руке, и священник, шепнув ему слова благословения, кивнул на статуи шести богов и Триединого: в сумерках перламутровый погодный купол заставлял белый мрамор мерцать.

– Подсобите мне в утреннем ритуале? – пригласил старик радушно.

Они неторопливо, почти прогуливаясь по влажному песку, направились к статуе Белого, чтобы поклониться и добавить в чашу у змеиного хвоста масло ветивера. Его Священство слушал Василину – лишь раз отвлекшись, чтобы прошептать короткую молитву-приветствие Инлию, – а она рассказывала о том, что ее беспокоит: о младшей сестре и ее спутниках, о Черном, которому нужно вернуться на Туру, о войне и порталах, которые нельзя закрывать, о чужих страшных богах, которые могут прийти по этим порталам…

– Прошло две недели с тех пор, как я закрыла переход у Лесовины. – Василина вслед за Его Священством вылила в чашу Ученого масло белого лотоса и поклонилась. – Моя сила восстановилась, огнедух из недр Рудлога, который помог мне, тоже. Пока открыт портал у Мальвы, война не закончится – пленные говорят об огромных армиях с той стороны, которые ждут своего часа.

– Вы пришли за советом, нужно ли закрывать портал? – мягко поинтересовался старик.

Василина печально покачала головой.

– Нет. Если бы на одной чаше весов лежала только жизнь моей сестры, а на другой – жизни тысяч рудложцев, я имела бы право выбора, хотя он в любом случае оказался бы болезненным. Сейчас выбора нет: шестая стихия должна вернуться в наш мир, а значит, все проходы необходимо оставить открытыми. Но я каждый день ощущаю… чувствую… – она запнулась. – Как будто Туру разрывает на части. Я общалась с председателем МагСовета. Маги говорят, что стихии слабеют и каждый день может случиться коллапс. Что чем слабее стихии, тем крупнее пространственные порталы, и есть опасность, что наша планета просто не выдержит, развалится. А если порталы закрыть, то мир останется целым, хотя и переживет целую серию катаклизмов и из него полностью уйдет магия. Но человечество… хотя бы его часть, выживет. – Она выжидательно посмотрела на собеседника.

– Все верно, – тихо согласился священник.

– Мне нужно знать, сколько у мира осталось времени. Маги дают от нескольких недель до нескольких месяцев… но это слишком условно. Может, вы ответите на этот вопрос, Ваше Священство? Я не знаю, как долго еще идти моей сестре и ее спутнику в Нижнем мире… несколько дней, неделю, если ничего не случится. Если они сумеют пробиться, если сумеют выйти… успеют ли они? – Она говорила горячо, взволнованно. – Будут ли существовать к тому времени наш мир, наши боги? Если есть опасность, что мир рухнет до возвращения Жреца, не нужно ли мне закрыть переход ранее? И можем ли мы, люди, как-то помочь Великим Стихиям просуществовать дольше – помимо всеобщих служб, жертвоприношений и молитв…