— Прятаться ты можешь в постели, не дальше.
— Нажалуюсь Зверю и он…
— Лично привезёт тебя домой. Давай, лапочка, в чём дело? Ты второй день ходишь хмурой и шутишь, что свалишь. Ну? Не грузи мозги, когда можно всё диалогом решить. Твои слова, кстати.
— Мои. Да ни в чём. Просто… Устала на учёбе, скоро сессия, нас загружают.
Нихрена не в этом дело. Крутит что-то у себя в голове, не первый день. Ещё неделю назад притихла. Вертится и на вопросы не отвечает. Я не мозгоправ, чтобы в таком разбираться. Но с каждым днём всё больше напрягает.
Особенно, когда Тиса заявляет, что на выходные сваливает домой.
— Мне нужно подготовить курсовую, отрепетировать защиту и всё такое. Я вернусь в понедельник, после сдачи. Ладно?
Нихуя не ладно. И непонятно. Всё нормально было, никаких скандалов и упрёков. Вроде даже притирка прошла, что вдвоём с Князем с ней встречаемся. Затишье, а Тиса решила свалить.
И ресницами хлопает так, словно реально в курсовой дело. Только, блять, у неё целый дом в распоряжении. Кабинет и несколько спален свободных. Пускай любую комнату занимает, закрывшись. Никто бы не лез.
Ладно, лезли бы, я себя что ли не знаю. Но раз девушка серьёзно относится к учёбе, то отступил бы. На пару часов так точно. Пускай готовится и грызёт свой гранит науки. Не раз уже подобную схему проворачивали.
А тут решила уехать, без адекватных объяснений.
— Ну и чё за херня? — спрашиваю, когда Тису водитель отвозит. — Чё было, пока я мотался в другой город?
— Да ничего. Нормально всё было.
— Намекаешь, что я облажался?
— Может и ты. Может я, — добавляет, прикуривая в гостиной. Тиса бы за это плешь в мозгу выела, но её нет, так что можно чудить. И нихера не радует подобное. — Она недели две уже грузится ходит.
— Надо перетереть, если вдруг ей надоело это всё.
Шарю, что не жизнь с картинки. Нас часто нет, по делам отъезжаем. Среди ночи, когда кто-то рейдерский захват пытается организовать. С двух сторон же выступаем, смотря кто платит.
И никакого букетно-ресторанного периода. Нет, букеты каждый ей таскает, разные. Чтобы не повторятся, блять. Но не те отношения, когда можно с ней завалиться куда-то и на людях показаться. Потому что если Илюха захочет, то и я сдерживаться не планирую.
А это Тису напрягать будет. Что за спиной шушукаются, знают, что с двумя спит. В нашем деле быстро слухи разлетаются. С особо болтливыми сами разобраться можем, в лицо мало кто заявит что-то о нашей девушке. Но ей-то может прилететь.
Поэтому ныкаемся, не выпуская дальше дома отношения. Сама этого хотела, а теперь бесится? Потому что я не выгребаю, в чем именно загвоздка. Что-то не так, а причина неизвестна.
— Похер, поехали.
Утром субботы Илюха срывается. Находит ключи от машины и двигает к гаражу. На секунду раньше меня решение примет. Можно, как баба, сопли на кулак мотать и думать о всяких вариантах. А можно сразу по местам всё расставить.
Тиса могла и просто понять, что заебалась. Во всех планах. Переоценила возможности, желание оказалось пустышкой. И теперь не знает, как открыто сказать, что подобные отношения стали напрягать.
— Илюш? Что ты тут… — застывает на пороге. Бледная, в растянутой домашней одежде. В квартире тишина стоит, немного попуская. Хоть не на встрече с каким-то смертником, и то хорошо. — Миш? Я же говорила за учебу.
— Говорила.
Без спроса внутрь шагаем.
— Значит, подтянем тебя. Послушаем, Илюха что-то посоветует, не зря экономический заканчивал. Я прослежу, чтобы не жульничала.
Глаза закатывает, фыркает, и в свою комнату топает. Реально вокруг книги валяются, распечатки какие-то. Усаживается на кровать, пока я цепляю одну из книг.
— Буду мамой? Что за литература, котёнок?
— Асе покупала, — что-то печатает быстро, не отвлекаясь. — Подарить ещё не успела.
— А пометки на полях тоже для неё делала? — Князь книгу выхватывает, просматривает. — Лапочка?
— Для неё, ага. Слушайте, у меня правда много дел. Мы же договаривались!
— Договаривалась ты, а мы просто не возражали. Теперь — возражаем.
— Князь, что ты..!
Пытается ноут вернуть, но Илюха проворнее. Его несёт, когда винтики в голове на нужные места встают. Мысль одна бьёт, подтверждения ожидая. По-хорошему, Князя тормознуть нужно. Но сейчас никакого желания нет.
Пускай Тиса после на него бесится, а я с первых уст всё узнаю.
— И с каких пор на международную экономику ищут информацию о беременности?
— Новая программа.
Тиса себя руками обхватывает, на кровати устраиваясь. Смотрит в стену позади нас, не моргая. И в этой момент хочется встряхнуть её, чтобы прекратила херню творить.
— Я беременна. И?
Спрашивает с претензией, словно мы в этом виноваты. Ну да, вообще-то, наша вина. Никто особо о защите не заморачивался. Какие там мысли о презиках, когда Тиса вскидывается и хнычет, прося скорее взять. Там только одна голова работает, ниже пояса.
— Выяснили всё, что хотели? А теперь сваливайте!
— Не понял, котёнок, претензий. Обсудить не хочешь?
— Нечего обсуждать. Я беременна, вопрос закрыть. У меня сессия и много дел. Вы ворвались, снова решая всё по-своему. Ну, покопались в истории поиска, стало легче? Надеюсь, что да, потому что я занята. Вернусь в понедельник и тогда поговорим.
— Лапочка, тебе не кажется…
— Не кажется. Вы приперлись невовремя. Мы говорили о понедельнике, до этого я не собираюсь с вами говорить, ясно? Ворвались, как обычно, и сами решения принимаете. Так вот теперь — решение за мной.
— Я не понимаю, почему ты молчала.
— Да потому что мне двадцать три! И если Ася готова стать мамой в таком возрасте, то я точно нет.
— И что? Аборт?
Не думал, что обычное слово может вывернуть наизнанку. Никогда о детях не думал. Даже когда с Тисой сошлись. Пускай Клык и Зверь детишек стругают, мне Князя хватает под боком. Но теперь, когда Тиса уже беременна, определённо хочется, чтобы семья немного расширилась.
На одну вредную девчонку стало больше. С черными волосами, как у Тисы, вздёрнутым носом.
— Хочешь аборт? Тогда сам на него и шуруй, Князь. А у меня другие планы. Слушайте, у меня ближайшие лет десять расписаны были, ладно? Универ, стажировка в фирме, в которую отец помог бы устроиться. Карьера, хоть вы и не особо видите во мне бизнес-леди. Но этот план я составила после… Влада. И придерживалась его, он моим ориентиром был. А теперь… Всё рухнуло и мне нужно переписывать его. А ты чего улыбаешься, Мих?
— Ми-ша.