Твари Господни - читать онлайн книгу. Автор: Макс Мах cтр.№ 100

«Что он творит?! А что творю я?»

— А почему ты уехал в Израиль? — А вот это был вопрос по существу, потому что, если тебе так уж приспичило, то можешь, конечно, пестовать в себе, холить и лелеять женское начало, но от себя-то настоящей никуда не денешься, а разгадка непростых событий, случившихся в середине восьмидесятых, по ощущениям Лисы, была уже близка. — Почему в Израиль, ведь ты даже не еврей?

Нашла мое личное дело? — вполне искренне удивился Виктор.

Нет, — покачала она головой, выходя к нему на улицу. — Ты же все уничтожил. Ну почти все, — усмехнулась она, вспомнив, как «перетряхивала» питерские архивы. — Оказалось, что твоя детская медкарта все еще цела, и комсомольская учетная карточка на фабрике «Красный треугольник» тоже. И я их нашла.

А есть что-нибудь, чего ты не можешь? — картинно поднял бровь Виктор.

«А, в самом деле?» — но, приняв вопрос, как свой собственный, Лиса неожиданно и едва ли не с ужасом, обдавшим ее ледяным холодом, поняла, что ответа на него не знает. Раньше знала, а теперь — нет. И хуже того, она даже пределов своего нынешнего могущества не ощущала. Все, в чем она нуждалась, приходило к ней с естественностью дыхания, но разве человек знает, как дышит?

Не знаю, — ее вдруг охватила растерянность. — А ты?

Разве есть что-нибудь, чего не может «бог»? — Показалось ей, или радостно улыбающийся «господин Каренин» действительно поставил слово «бог» в кавычки?

— А ты разве бог? — спросила она вслух, все еще удерживая свою собственную улыбку по ту сторону губ.

— «Бог», — неожиданно серьезно ответил Виктор и испытующе посмотрел ей в глаза. — И ты «богиня»…

— Богиня?

«Он не шутит».

— «Богиня», — повторил Виктор и скосил глаз на подходившего к ним Кайданова. — Чем, собственно, твое могущество отличается от предполагаемых возможностей бога?

— Бог создал землю и небо, — попробовала возразить вконец растерявшаяся Лиса.

«Ну почему, он всегда поворачивает так, что я оказываюсь дурой?!»

— Возможно, — совершенно спокойно согласился Виктор. — Хотя это пока не доказано. Однако ты уверена, что не смогла бы этого сделать? Ведь уничтожить-то их ты можешь, не так ли?

«Я?! Что?! Господи!» — Не спроси он об этом, Лисе такое и в голову бы ни пришло. Но он спросил…

— Бог создал человека… — соглашаться с очевидным отчего-то совершенно не хотелось, «душа не принимала», и Лиса сопротивлялась, как могла, отбиваясь от нежданно-негаданно свалившегося ей на голову ужаса. — И… всех тварей земных…

— Если создал… — Виктор задумчиво посмотрел куда-то ей за спину и неожиданно кивнул, по-видимому, отвечая своим, не произнесенным вслух мыслям. — Но воспроизвести этот опыт возможно и теперь, хотя и хлопотно. Думаю, ты, например, на это вполне способна.

— Ты в своем уме?!

— Вполне.

— Ты хочешь сказать…

— Добрый вечер, — сказал, подходя к ним Кайданов. — Могу я узнать, кто здесь балуется со временем?

Впрочем, задавая вопрос, смотрел он почему-то только на Лису, возможно, пытаясь понять, кто она такая, и что здесь делает.

— Здравствуй, Герман, — поздоровался Виктор. — А вас, простите, мы не представлены, как позволите величать?

— Рэйчел, — тихо сказала женщина, все еще остававшаяся на руках Кайданова. — Отпусти, пожалуйста — и, нежно поцеловав Германа в щеку, она покинула его руки и встала на тротуар. — Меня зовут Рэйчел, — без улыбки посмотрев сначала на Лису, а потом на Виктора, представилась она. — Добрый вечер.

— Виктор, очень приятно. А это Дебора Варбург, — сказал Виктор и скосил на Лису «хитрый» взгляд. — Я не ошибся, дорогая?

При слове «дорогая» Кайданов и Рэйчел одновременно повернули головы к Лисе, а сама она почувствовала, как холодок прошел по позвоночнику и одновременно сжало сердце.

«Дорогая… Сукин сын…»

— Я та «блонда» из Мюнхена, — сказала она вслух.

— А разве…

— Нет, Герман, — резко оборвала она Кайданова. — Лисы здесь пока нет. А меня зовут Деборой.

— Ну ладно, — не стал спорить Кайданов, который неожиданно оказался гораздо более покладистым, чем во все, сколько их ни было, прежние встречи. — Дебора, так Дебора. Это ты, Дебора, остановила время?

— Да, Герман, это сделала я, — сейчас Лиса вспомнила свой самый первый раз, на который когда-то давно намекнул старик Иаков. Тогда ее субъективное мгновение действительно «длилось» всего лишь несколько секунд «внутреннего времени», потребовавшихся Лисе, чтобы убежать от пьяного дядьки, зажавшего ее в темном переулке. А сейчас? Сколько еще времени способна она продержать мир в оцепенении?

— Столько они не выдержат, — словно подслушав ее мысли, нейтральным тоном сказал Виктор. — Воля ваша, «богиня», но я бы их уже куда-нибудь отпустил.

В его голосе не слышалось даже тени чувства: ни сожаления, ни жалости, но зато присутствовала странная, однако, вполне понятная логика, и именно она подействовала на Лису, как нашатырь, враз отрезвив и вернув к реальности. Лиса взглянула на Виктора, а потом посмотрела вокруг и тотчас осознала, что он, как всегда, прав.

Мир «выцветал». Он терял краски и другие признаки жизни. Происходило это медленно, почти незаметно, но контраст между «прошлым» и «настоящим», если присмотреться, вспомнить и сравнить, был очевиден. Из вещей и людей, слишком долго находившихся вне течения времени, уходило что-то существенное, что обычно принято называть жизнью.

«Скверно… но поправимо!»

Как она это поняла? Откуда узнала? Бог весть, если он есть — «А он есть?» — но, едва заинтересовавшись тем, что теперь случится с миром, погруженным в безвременье, она сразу же узнала ответ.

— Еще одно дело, — сказала Лиса вслух. — И можно будет с этим кончать.

Она не стала объяснять, как именно собирается со всем этим «кончать» и что за дело такое у нее вдруг образовалось, но никто ее об этом и не спросил, ни Виктор, ни Герман.

«Богиня», — устало подумала Лиса и, отвернувшись от собеседников, пошла через улицу к маленькому кафе, где боролась с ее колдовством — и, судя по всему не безуспешно — молодая симпатичная женщина со строгим лицом и безумным взглядом зеленовато-желтых глаз.

Нет, на шею она ему, разумеется, не бросилась. И все, вроде бы правильно. Не должна была после всего, что между ними случилось, вернее, не случилось. И не в их возрасте, вероятно, и не с их характерами и опытом, но, как выяснилось, подсознательно чего-то в этом роде он все-таки ожидал. Возможно, вероятно, скорее всего… Однако, если и так, то напрасно. И, хотя умом Виктор все это прекрасно понимал, случившееся несовпадение тайных ожиданий — по-настоящему тайных, потому что он и сам о них не ведал — с суровой реальностью, решительно выбило его из колеи, причем не фигурально, а на полном серьезе. Он вдруг растерялся и не знал теперь, что и как делать, что сказать, и вообще как себя вести.