Можно просто поцеловать ее, но это снова будет выглядеть, будто я ее заставил. А я так не хочу. Балансируем на грани отчаянной жажды. И это ожидание губительно для сознания. Между нашими губами не больше сантиметра. Чувствую ее запах, кажется, даже слышу сердцебиение. А может это мое собственное? Эта девчонка когда-нибудь точно убьет меня, но отпустить ее я реально не могу, потому что это убьет меня прямо сейчас.
— Стас… — мое имя из ее уст лучше любого признания.
И как я не понял этого раньше? Она никогда не говорит прямо о чувствах, но они все как на ладони.
Раунд за мной. Но все это затевалось не ради победы. Это не галочка в списке желаний. Не прихоть. Она моя жизненная потребность. Колючая. Дерзкая. Резкая. Своенравная и своевольная. Моя.
Больше не жду разрешения, чувствуя, как она расслабляет руки. Самозабвенно целую любимые губы, которые тут же мне отвечают. Раскрываются, впуская меня. Электрический ток бежит по венам, а за ним горячая лава.
— Как же я скучал, — произношу между поцелуями. — Риша, я л…
Она не дает мне сказать, затыкая следующим поцелуем, жарким и умопомрачительным. Отпускаю, наконец, ее руки, скольжу ладонью вверх от живота к шее, ощущая, как неистово колотится ее сердце.
Миновав ворот рубашки ласкаю кожу. Риша обнимает меня за плечи, царапает кожу, кусает губы. Наказывает. Я не против. Пусть лучше так, рядом со мной, чем где-то еще и с кем-то другим.
Риша
Я люблю тебя.
Люблю.
Его слова до сих пор звучат в моей голове. И я сама не понимаю, что чувствую. Хотя, нет. Понимаю. Я чувствую его. Стаса. Так близко, насколько позволяет наше положение. А еще…
Раскрытые губы на моей шее.
Ненасытные руки под рубашкой.
Горячее дыхание на коже.
Сладкую тянущую боль внизу живота.
— Не вздумай бриться налысо, Белецкий, — зарываюсь пальцами в его густые темные волосы, запрокидывая голову, а он прикусывает мою кожу поверх ключицы.
— То есть ты за татушку на лице? Нравятся тебе татушки? Да? — затуманенные страстью темные омуты снова перед моим лицом.
И очередная отсылка к Ярославу. Он действительно так сильно ревнует? Что за бред?
— Нравятся. Напишешь себе на лбу «я дурак», а на заднице «собственность Риши Мариновны».
— Вот как ты теперь запела? Собственность?
Кладу ладони ему на шею и касаюсь большими пальцами нижней губы. Глаза в глаза. Теперь я знаю. Вижу. Он и правда не хочет меня потерять. Меня? Шизанутую на всю голову инопланетянку? Осознание нокаутирует гордыню. Кажется, не только он облажался. Ладно… Нужно просто попробовать быть серьезнее. Вот у меня никогда не было проблем с прямотой, но когда дело касается романтических чувств, все кисло, как жопки муравьев.
Просто нужно сказать безо всяких шуток или криков. Все, как есть. И как другие с этим справляются? Я могу послать весь мир нахер, разбить кому-нибудь нос, но выразить искреннюю привязанность… Просто жесть.
— Стас, не нужно меня ревновать, ладно? Если я с тобой, то я с тобой, — произношу на полном серьезе.
— То есть, моя собственность? — играет бровями.
Ладно. Уел. Действительно не так-то просто говорить о чувствах, когда твой оппонент не воспринимает ничего серьезно.
— То есть просто твоя, — довожу дело до конца.
Ну вот! Я сказала! Только не вижу радости. Теперь очередь Стаса застыть в ступоре, но он справляется с ним куда быстрее меня. Качнув головой, нападает на мои губы, прижимая к себе так крепко, что я не уверена в целости своих внутренних органов.
Куртка падает с моих плеч. Шум раскатившихся по столу карандашей смешивается со звуками страстных поцелуев. Во мне просыпается страшный голод, который не утоляет ни одно действие и ни одно касание.
Разум идет к черту, только чувства. Только ощущения. И мне все мало. Мало… Катастрофически недостаточно. Пульс на максимум. Хаотичные движения руками по телу. Дурманящий запах и вкус любимого человека.
— Эта дверь закрывается? — спрашиваю, тяжело дыша.
Стас сразу понимает, чего я хочу. Трудно не заметить руку в своих штанах. Мне надоело ждать.
— Риша… — в его голосе мольба, он сам на грани.
— Закрой чертову дверь!
Белецкий, ошалев от моего напора, медленно шагает спиной вперед. Спрыгиваю на пол, касаясь пальцами верхней пуговицы рубашки. Стас пытается нащупать защелку, не отрывая от меня взгляд.
И тут дверь распахивается. Вытягиваюсь солдатиком, а Стас медленно оборачивается.
— Вот вы где? — говорит Маргарита Ивановна.
Она оглядывает кабинет, а потом нас обоих. Усмехается, качая головой. Ну да, нетрудно догадаться по нашим красным губам, измятым рубашкам и всклокоченными волосам, что именно здесь происходило только что.
— Приведите себя в порядок и выходите в холл. Хочу вас кое с кем познакомить, — строго говорит мама Стаса, но ее глаза откровенно смеются. — Дети-дети, — приговаривает она, закрывая дверь.
Выходим вместе со Стасом из кабинета. Он крепко сжимает мою руку, которую я отчаянно пытаюсь вырвать. Стыдобища. Кого он из меня сделал? Мы чуть было не… Прямо на столе его матери. Молодец, Риша!
Самоконтроль перегорел ко всем чертям.
— Белецкий, — шиплю я, все еще чувствуя, как горит лицо.
— Я же сказал, не отпущу.
Стас еще сильнее стискивает мою ладонь, уверенно шагая к Маргарите Ивановне, разговаривающей с каким-то высоким бородатым мужчиной в светлом костюме.
— Здравствуйте, молодые люди, — говорит он, встречая нашу пару улыбкой. — Очень впечатлен вашим выступлением. Сильно. Проникновенно. Слаженно. Отличная работа!
— Это Михаил Юрьевич, — представляет незнакомца Маргарита Ивановна. — Он…
— Художественный руководитель и основатель шоу-балета «Эпик», — перебивает ее Стас и протягивает правую руку для приветствия, а левой все еще держит меня. — Стас Белецкий. Рад знакомству.
Мужчины обмениваются рукопожатием, а потом внимательный взгляд Михаила Юрьевича прикипает ко мне.
— А вы, юная леди?
— Риша Мариновна. Приятно познакомиться, — произношу с гордостью.
Замечаю, как Маргарита Ивановна дергает уголками губ. Всех так удивляет мое имя, но мне нравится эффект, которое оно производит.
— Риша Мариновна? — переспрашивает Михаил Юрьевич, не сдерживая изумления. — Что ж, Риша Мариновна, принимайте комплименты. Маргарита рассказала мне, что вы новичок в этом деле, но скажу вам, как человек повидавший множество танцоров, у вас определенно талант. Как и у тебя, Стас. Поэтому у меня есть очень интересное предложение…